Виктория Холт - Королева из Прованса
Рядом с любящим мужем и заботливым дядей Элеанора чувствовала себя самым обожаемым существом на свете. Часто случалось, что, когда Элеанора и Генрих бывали вместе, к ним присоединялся Гийом. Они обсуждали государственные дела – дядя Гийом принимал их так близко к сердцу. Он даже высказывал некоторые суждения, к которым Генрих внимательно, даже почтительно, прислушивался.
Спустя несколько месяцев в Англию стали приезжать друзья и родственники королевы из Прованса и Савойи. Элеанора была им так рада – и поэтому Генрих тоже был им рад; а когда она просила дать им должности при дворе – разве мог он обидеть ее отказом?
Только одна тень омрачала их счастье: Элеаноре никак не удавалось забеременеть.
– Вы еще совсем дитя, любовь моя, – утешал жену Генрих. – Из-за вашего ума мы забываем о вашем возрасте, но вы слишком юны. Не будем роптать. Со временем все уладится. Клянусь, у нас с вами будут самые чудесные на свете сыновья и дочери. Непременно… если только они будут похожи на вас.
При дворе считали, что подобное страстное обожание выглядит просто глупо. Кое-кто не преминул этим воспользоваться, в частности Симон де Монфор, граф Лестер. Монфор решил обосноваться в Англии, так как король позволил ему вступить во владение землями, доставшимися ему от отца; да и титул графа Лестера имел куда больший вес в Англии, чем во Франции. Дважды Симон пытался жениться, оба раза на вдовах средних лет – графинях Болонской и Фландрской, но и в том и в другом случае король Французский разбил в пух и прах его надежды. Генрих же был к Симону добр; под влиянием своей жены Генрих проникался все большей симпатией к иностранцам, особенно к тем, кто имел счастье понравиться Элеаноре. Симон же с точки зрения англичан, не желавших делить влияние с приезжими честолюбцами, был чужаком.
В последнее время графа Лестера одолевали весьма дерзкие помыслы, при одной мысли о которых его темные навыкате глаза начинали посверкивать. Вряд ли этот план будет легко осуществить… Но сестра короля принцесса Элеанора так решительна – если ей взбрело что-либо в голову, ничто не способно остановить ее. Мечта пока казалась несбыточной, но кто с уверенностью может сказать, что возможно, а что нет? Между тем не мешало подружиться с Гийомом де Валансом и дать ему понять, что граф Лестер может быть хорошим союзником. Епископ скорее поможет Монфору, нежели английская знать.
Гийом де Валанс уже обзавелся сторонниками в Англии, однако его амбиции явно заходили слишком далеко. Поползли слухи. «Что происходит при дворе? – спрашивали друг друга англичане. – Правда ли, что Гийом де Валанс втайне собирает своих приспешников? Неужели эти чужеземцы хотят править нашей страной? Это все из-за королевы. Чужаков привела она. Король пустил их, желая угодить женушке, а они превратили Генриха в марионетку».
Когда королева выезжала на улицы города, ее встречали лишь мрачные, угрюмые лица. Однажды кто-то осмелился крикнуть:
– Уезжай домой! Нам тут иностранцы не нужны!
Для Элеаноры это было ударом. Она считала, что подданные восхищаются своей королевой.
Короля в тот момент с ней не было, и она прибежала к нему вся в слезах.
– Должно быть, это крикнул сумасшедший, – утешал он ее. – Люди, находящиеся в здравом рассудке, должны обожать вас.
– Дело не только в этом выкрике. Они так смотрели… словно ненавидят меня.
– О, народ так переменчив в своих симпатиях. То кричат «Осанна!», то – «Распни его!».
– Я не хочу, чтобы меня распяли. Я хочу, чтобы они меня любили.
– Я прикажу им, – ответил потерявший от любви голову муж.
Но не все было так просто.
Ричард попросил брата об аудиенции. Он заявил, что желает переговорить с королем с глазу на глаз.
– Вы не замечаете этого, Генрих, – начал Ричард, – но в стране ширится недовольство. Уже несколько баронов говорили мне об этом. Им не нравится то, что происходит.
– Я не понимаю, о чем идет речь, – холодно ответил король.
– Именно поэтому те, кто желает вам добра, должны открыть вам глаза. Если вы не перестанете привечать иностранцев, бароны взбунтуются. Начнется то же, что с нашим отцом.
– Я подобного не допущу.
– Боюсь, это случится помимо вашей воли. Бароны ведут переговоры между собой. Они толкуют о «Великой Хартии Вольностей», а вам известно, что это означает. Ходят слухи, что Гийом де Валанс тайно сформировал совет из чужеземцев и что эти люди – ваши ближайшие советники.
Генрих побледнел. Действительно, он обсуждал положение дел в государстве с Гийомом и теми его друзьями, к которым испытывал симпатию. Король теперь почти перестал встречаться с Хьюбертом де Бургом и с другими влиятельными графами и баронами. Он знал, что Эдмунд, архиепископ Кентерберийский им недоволен, а Генрих всегда опасался конфликтов с церковью. Он вдруг сообразил, что Ричард может встать во главе недовольных баронов. Судьба короля Джона свидетельствовала, что знать ни перед чем не остановится, если захочет избавиться от неугодного короля. А Ричард ладит с баронами и охотно их поддержит, если они вздумают снять корону с головы одного брата и поместить ее на голову другого.
Кажется, Генрих наделал глупостей. Наслаждался счастьем с восхитительной Элеанорой, стал привечать ее друзей и родичей и в конце концов сошелся с ними теснее, чем с английскими баронами. Новые друзья – прекрасные собеседники, любят музыку и поэзию. Неужели все это было для них всего лишь средством, чтобы добиться постов и привилегий? Стоит ли удивляться, что лорды недовольны?
Ричард продолжил:
– Они облепили вас как мухи, брат мой, а англичане никогда не позволят чужакам править Англией.
– Во времена нашего отца бароны думали иначе. Разве не они позвали французского короля править страной?
– Генрих, взгляните правде в глаза. Такого короля, как наш отец, Англия не видывала. Он совершил все глупости и преступления, какие только можно вообразить. Бароны были готовы на все, лишь бы от него избавиться. Но как только на престол взошли вы, иностранцам указали на дверь.
– Они ушли по собственной воле.
– Да, потому что поняли – у них нет другого выхода. Англичане никогда не смирятся с засильем чужаков. А если вы будете настаивать, они поступят с вами так же, как поступили с нашим отцом.
– Я не желаю, чтобы люди постоянно поминали нашего отца.
– Его пример – урок любому королю… как не следует себя вести. Генрих, я на вашей стороне, но я обязан предупредить вас. Зреет недовольство… Могут начаться беспорядки. Более того, кое-где они уже начались.
– Что же я должен делать?
– Избавьтесь от Гийома Валансского.
– Но он дядя королевы. Она его так сильно любит! – Надеюсь, вас она любит сильнее. Присутствие при дворе Гийома де Валанса может стоить вам короны.
