Виктория Холт - Испания для королей
– Так куда же мы поедем, Ваше Величество? Альфонсо уныло оглядел слуг.
– В Нормандии есть одна небольшая деревушка, где мы еще не бывали за время нашего пребывания во Франции. Вот туда мы и направимся. Я хочу пожить в уединении – до тех пор, пока не найду какой-нибудь выход из создавшейся ситуации.
Альфонсо стоял у окна таверны и смотрел на упитанных куриц и индюшек, во множестве разгуливавших по двору.
«Неужели это я, король Португалии, дошел до такой жизни?» – не мог поверить он.
Вот уже несколько дней он провел здесь, точно какой-то беглец, прячась под чужим именем и боясь, что простолюдины узнают его и будут смеяться над ним.
Весь французский королевский двор сейчас, должно быть, задается вопросом, что же такое стряслось с их гостем и куда он так бесследно запропастился. А ему нет никакого дела до их треволнений. Он желает скрыться от мира, и больше ему ничего на свете не нужно.
Скоро об его унижении прознают в Португалии, услышит о нем и Иоанна. Что тогда станет с ней? Ах, бедное, бедное дитя. По его милости ей предстоит несладкая участь – тем более, что теперь у нее нет никаких надежд на кастильский трон.
Он мечтал о романтическом приключении. И ведь все так удачно складывалось: юная красавица, оказавшаяся в беде, и галантный король, сначала пришедший ей на помощь, а потом предложивший руку и сердце. Увы, результат не оправдал ожиданий. Он оказался ни с чем, пожилой мужчина, прячущийся от людских глаз и, вероятно, уже прослывший самым большим неудачником из всех королей Европы.
«Что же мне осталось в этой жизни? – продолжал спрашивать он себя. – Что суждено моей Иоанне? Ну, ей-то понятно: женский монастырь. А мне?»
Он вдруг представил себя одетым в рубище, босым, с посохом в руке. Он бредет по дороге, ведущей к каким-нибудь святым местам Европы или Азии, вокруг него поют птицы, услаждая своими трелями его усталое сердце… А ведь и впрямь! Почему бы не отправиться в паломничество к Святой земле, а потом, вернувшись на родину, не поселиться в одном из ее самых отдаленных монастырей? Тогда, так и не добыв корону Кастилии для своей невесты, он, по крайней мере, сможет обеспечить себе не худшее место на Небе.
Тратить время на дальнейшие раздумья Альфонсо не стал. Его увлекали авантюры, а не приготовления к ним.
Он велел подать ему перо и бумагу.
– Мне нужно написать одно очень важное послание, – сказал он.
Через несколько минут из-под его пера вышли следующие строки:
«Сын мой, уведомляю тебя о своем решении навсегда удалиться от мира. Мирская суета стала мне чужда, и я намереваюсь совершить паломничество в Святую землю, по возвращении откуда посвящу свою жизнь служению Господу нашему Христу.
Сочти это известие сообщением о моей смерти, ибо я и в самом деле умер для этого света. Итак, сын мой, тебе надлежит править нашей родиной. Когда ты получишь это письмо, я уже не буду королем Португалии, а посему от души приветствую короля Хуана…»
Изабелла лежала в комнате для рожениц. Ждать осталось уже недолго, и она была рада тому, что рядом с ней находилась ее верная Беатрис. Первые схватки застали Изабеллу в Севилье. Стоял июнь, на улице пекло солнце, и по лицу Изабеллы градом катились капли пота – но не от жары, а от боли, поминутно заставлявшей ее корчиться в постели.
– Беатрис, – простонала она. – Где ты, Беатрис?
– Я здесь, дорогая госпожа.
– Не волнуйся, Беатрис. Все будет в порядке.
– Я в этом не сомневаюсь, Ваше Величество.
– Мой ребенок появится на свет в одном из самых прекрасных моих городов. Севилья, «Земля Пресвятой Марии!» Это одно из толкований ее названия, Беатрис. Вчера вечером я сидела у окна и наслаждалась видом на ее чудесные сады… Господи, какая жара!
Беатрис нагнулась и несколько раз обмахнула Изабеллу веером.
– Так лучше, дорогая?
– Лучше, Беатрис. Хорошо, что ты со мной.
Изабелла нахмурилась. Было видно, что в этот миг страдание ей доставила не физическая боль, а что-то другое. Уж не вспоминает ли она ту женщину, влачащую жалкое существование в замке Аревало? – с замирающим сердцем подумала Беатрис. О нет, дорогая, только не сейчас! Это повредит вам и вашему ребенку… Изабелла, бесценная моя, вернитесь к этим мыслям потом, когда он родится здоровым и жизнерадостным…
– Больно! – простонала Изабелла. – Но ничего, я вынесу эти муки.
– Вы самая выносливая женщина Кастилии, Ваше Величество.
– Положение обязывает, Беатрис. Ведь мой ребенок когда-нибудь может стать королем или королевой Кастилии! Так моя мать говорила о нас…
Изабелла прикусила губу, и Беатрис, еще энергичней обмахивая ее веером, быстро произнесла:
– Под окнами уже толпится народ, Ваше Величество. Такое впечатление, что там собрались все горожане и жители окрестных селений. Они стоят под палящими лучами солнца и ждут известия о рождении вашего ребенка.
– Я не имею права разочаровывать их, Беатрис.
– Вы никогда не сможете разочаровать ваших подданных, дорогая Изабелла.
Беатрис взяла младенца на руки и радостно засмеялась. Затем, передав новорожденного кормилице, опустилась на колени перед постелью Изабеллы.
– Ну, как ребенок? – спросила та.
– Просто чудо, Ваше Величество.
– Я хочу взглянуть на него.
– Да вы только послушайте, как громко он кричит! Горластый, крепкий – как раз такой, каким ему и положено быть. О, какой счастливый день! Дорогая моя госпожа, вы родили сына!
Изабелла откинулась на подушки и улыбнулась.
– Стало быть, мальчик…
– Да еще какой! Настоящий принц Кастилии.
– И он… здоров, да?
– Совершенно здоров, Ваше Величество. Я же говорю – вы только послушайте его, он сам поведает вам об этом!
– Но…
Она подумала о том, что ее мать тоже родилась с виду вполне нормальным ребенком. Едва ли тогда кто-нибудь мог заподозрить, что со временем у нее разовьется этот ужасный недуг.
– Ах, оставьте эти мрачные мысли, Ваше Величество. Сейчас они и вовсе несвоевременны. Все замечательно, ваш ребенок будет достойным наследником кастильского трона. Вот он.
Она взяла младенца у кормилицы и вручила его Изабелле. Взглянув на сына, Изабелла тотчас забыла о своих страхах. Наконец-то он родился – наследник, о котором так долго мечтали она и Фердинанд.
– Я назову его Хуаном, – сказала она. – В честь моего свекра. Это имя придется по душе Фердинанду.
Поцеловав новорожденного в сморщенный, еще влажный лобик, она прошептала:
– Хуан… сын мой, родившийся в прекраснейшем из моих городов! Добро пожаловать в Кастилию, мой маленький Хуан!
ИЗАБЕЛЛА И АРХИЕПИСКОП САРАГОССКИЙ
Сидя у окна таверны, Альфонсо предавался мечтам о беззаботной жизни в одном из португальских монастырей. Он решил вступить в орден францисканцев – их непритязательный жизненный уклад больше всего соответствовал его нынешнему настроению. Только там, среди добрых, отзывчивых монахов, человек может отдохнуть от этой извечной суеты и интриг королевского двора, думал Альфонсо.
