Розалинда Лейкер - Сокровища любви
Дни летели незаметно. София заметно поправлялась в целебном климате Ривьеры. Нервы ее успокоились, ей не надо было ни о чем заботиться, принимать решения, выяснять отношения с Эдмундом, терпеть его капризы. Она по обязанности регулярно писала мужу в Лондон, докладывая о состоянии здоровья, о своих занятиях, просила не беспокоиться о ней. Падчерице она посылала открытки с видами Ривьеры, которые миссис Баридж покупала ей на почте курортного городка, но больше не писала никому, безвылазно находясь на вилле. Даже буйное цветение южной растительности не соблазняло ее выйти в город. Она предпочитала на расстоянии наблюдать за жизнью знаменитого курорта.
Прошло три недели, и София заставила себя нарушить уединение. Она решила воспользоваться фиакром своего отсутствующего благодетеля, хозяина виллы, и совершить прогулку в карете. Вначале она неуверенно посматривала по сторонам, глядя на окружающие дома, окрашенные в приятные пастельные тона, с яркими окнами, помпезные дорогие отели в стиле барокко, на узкие улочки и широкие бульвары, на кафе, скрытые под полосатыми навесами, на золотые кусты мимозы, на лениво прохаживавшихся шикарно одетых курортников, над которыми кружилось конфетти пестрых зонтиков. Казалось, вся публика высыпала на набережную. Софию охватило радостное, приподнятое настроение, хотя она еще не была готова смешаться с остальной массой фланирующей публики. Она с ужасом представляла тот день, когда ей нужно будет вернуться к привычной жизни с деспотом-супругом.
Будучи разумной женщиной, София думала только о том, чтобы окончательно поправить свое здоровье, которое, по мнению миссис Баридж, было уже вполне удовлетворительным. Ее пребывание в Ницце близилось к концу. Ежедневные прогулки в карете стали неотъемлемой частью ее жизни, и, сидя в фиакре, она узнавала в толпе знакомые лица. Некоторые улыбались и кивали в знак приветствия.
В один прекрасный день София решила окунуться в светскую жизнь Ниццы. Чтобы не выделяться броским нарядом, она надела новый костюм из шелковой тафты, который висел в шкафу нераспакованным. Его изысканный пастельный оттенок, переливающийся всеми цветами радуги, очень шел к ее лицу. Костюм дополнил пояс, облегавший ее стройную талию, а высокий воротник из белого атласа был отделан кружевами, гармонирующими со страусиными перьями на широкополой шляпе.
Она велела кучеру довезти ее до определенного места, где вышла из кареты, слившись с остальной массой. София надеялась, что не встретит здесь никого из знакомых, и, прикрывшись зонтиком — больше от чужих взглядов, чем от яркого солнца, — стала наблюдать за яхтой, медленно подплывавшей к 6eрегу. Однако ее появление не осталось незамеченным. Высокий импозантный мужчина, занятый в этот момент беседой с пожилой парой из Англии, с которой случайно столкнулся на набережной Ниццы, мгновенно узнал Софию. Краешком глаза он пристально наблюдал за ней, боясь потерять из виду. Когда ему удалось покинуть своих знакомых, он быстро зашагал в сторону Софии, пока его тень не оказалась в двух шагах от нее.
— Добрый день, миссис Линдсей. Какой приятный сюрприз! Вы в Ницце.
София замерла, услышав голос Грегори Барнетта. Гордо повернув голову, она посмотрела на него, вдруг почувствовав, что уже не так молода. Он был на десять лет моложе ее.
— Мистер Барнетт! — радостно воскликнула она. — Как поживаете? Вы здесь отдыхаете?
— Нет, я здесь по делам, — сказал он, покачав головой, и улыбнулся, изображая притворное сожаление. — Ваш муж, вероятно, тоже занят делами на Ривьере, а вас отпустил прогуляться?
София отвела глаза.
— Эдмунда здесь нет, — спокойно ответила она. — Я отдыхаю одна на чудесной вилле, на которую меня любезно пригласили друзья.
— Это замечательно. Намного лучше, чем снимать номер в большом отеле.
— Да. Я приятно провожу время, наслаждаюсь тишиной сада, который весь в моем распоряжении, много читаю.
— А чем еще занимаетесь? Ходите на скачки? В оперу? Не попытали счастья в казино Монте-Карло?
София улыбнулась, сверкнув взглядом из-под широких полей шляпы.
— Нет, я веду размеренную спокойную жизнь — в полном уединении. После приезда в Ниццу это моя первая прогулка по городу.
— Значит, мне очень повезло, что я встретил вас.
Они еще немного прогулялись по набережной, поговорив о погоде, курортных делах. Беседа была легкой и непринужденной. Затем выпили по чашке чая за столиком кафе — под полосатым тентом в окружении цветочных клумб. Как и при первой встрече, она ощутила волнующую опасность, исходящую от этого человека. София с наслаждением ощущала на себе его восхищенный взгляд, снова почувствовав себя красивой женщиной. Она испытывала состояние радостного опьянения, как будто сбросила мучившие ее оковы и тягостные обязательства. В конце дня стало ясно, что Барнетт не едет в Канн на деловую встречу — ни завтра, ни послезавтра, ни в один из следующих дней.
София перестала писать Эдмунду и вообще прекратила всякую переписку. Красивые открытки, предназначавшиеся Айрин, лежали нетронутыми на секретере. Кончилось время ее спокойной, безмятежной жизни. Теперь для нее не существовало ничего, кроме этой виллы и сада вокруг нее. София снова оказалась в заточении, но на сей раз со всей страстью делила его с другим человеком.
Идиллия кончилась, когда от внешней жизни уже невозможно было отгородиться. Грегори должен был срочно ехать в Канн. Не успела София остаться одна, как пришла телеграмма от Эдмунда: он, как и обещал, приезжал завтра, чтобы забрать ее домой. Она перечитывала телеграмму, не понимая, от кого она и что ее ожидает за стенами этой виллы.
Когда приехал Эдмунд, она уже полностью пришла в себя. Ничто не напоминало в ней ту страстную любящую женщину, какой она на короткий миг почувствовала себя в объятиях другого мужчины.
Глава 4
Такой цветущей и счастливой Айрин давно не видела Софию. Отдых на Ривьере явно пошел ей на пользу. Она буквально преобразилась, посвежела и помолодела. Глаза блестели. В последний раз девушка видела мачеху такой, когда та много лет назад впервые появилась ни Милтон-сквер. Эдмунд, довольный ее удивительным выздоровлением — как физическим, так и духовным, — был несколько озадачен этим фантастическим превращением. Не обладая богатым воображением, он в глубине души испытывал неприятное чувство, видя, что София до отъезда в Ниццу и София после приезда — это два различных человека. Она стала более уверенной в себе, яркой, ослепительной женщиной, и ее красота под южным солнцем Ривьеры расцвела во всей своей полноте. Всегда терпимая к Эдмунду, сейчас она стала еще терпимее. Охладев к мужу, она не отказывала ему в близости, бурно проявляя свои чувства. Но самым странным было то, что на его замечания или упреки она никак не реагировала и, казалось, даже не замечала их, а слез, так раздражавших его раньше, как не бывало.
![Ольга Скоробогатова - Поля, Полюшка, Полина... [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
