Мэри Пирс - Начало
Они передали просьбу в таверну, и Кит повернулся и чуть не упал. Он тупо смотрел на Бет сквозь табачный дым несколько секунд, пока наконец не признал ее. Кит покачал головой и удивленно усмехнулся, потом пробрался через толпу к двери.
– Боже, быть того не может! Или мне все это только снится.
– Нет, тебе ничего не снится! Можешь выйти на улицу?
– Мне кажется, что будет лучше, если ты войдешь сюда.
– Я не могу разговаривать в таком шуме.
– Хорошо, пошли.
Он вышел на улицу и притворил за собой дверь. Потом Кит привалился к двери и продолжал смотреть на Бет с той же удивленной хмельной улыбкой.
– Что ты здесь делаешь? Ты что, искала меня? Вот это да!
– Это дед, а не я, – ответила ему Бет. – Мы сегодня были в аббатстве.
– Тогда вы все знаете о драке с Джоэлом Уоткином.
– Да, мы еще слышали, что ты почти переплыл Атлантический океан.
– Наверно, так бы и случилось, но эта лодчонка разбилась у моста Свободы, и мне пришлось вернуться сюда.
– Ты разве не боишься, что тебе отомстят за товарища?
– Ах, эти? Да они никогда не появляются в этой части города. Я их вообще не боюсь. Кто они такие? Просто муравьи и все тут.
– Мне кажется, что тебе прямо невмоготу, если ты не заваришь какую-нибудь кашу. Ты же чуть не убил человека!
– Я к нему даже не прикасался. Это не моя вина, что он свалился. Погоди! Что вы здесь делаете, ты и хозяин?
– Мы ночуем здесь, – показала ему Бет на дом на другой стороне улицы. – Там, над мясником. Дед спит уже целых два часа. Я выглянула в окно и услышала, как ты пел.
– Ну, как интересно. Это просто перст судьбы! Мне кажется, это что-то значит, только я не знаю – что?
– Мой дед вбил себе в голову, что ты направляешься домой.
– Почему он так решил?
– Ты ему нравишься, и он заставляет себя верить в то, что ему удобно. Но мне кажется, что он ошибается. Ты не собирался возвращаться домой, так?
– Ну, как тебе сказать. Все зависит… – заметил Кит. – Послушай, давай пройдемся. Сейчас Эллис закроет таверну и народ повалит оттуда валом.
Они немного прошлись по улице и дошли до поилки для лошадей. Там Кит обмакнул руки в воду и сполоснул себе лицо. Потом утерся шарфом. Он нарочно тянул время, видя, как волнуется Бет.
– Значит, вы остановились у мясника, – сказал он. – Я не могу этому поверить до сих пор. Где твое окно? То, над крыльцом, которое открыто? Черт побери, еще раз говорю, что это судьба – ты услышала мое пение.
Из таверны вышли люди и побрели в разных направлениях. Их голоса эхом раздавались на тихой улице. Вот показались два уже знакомых Бет пастуха. Когда они проходили мимо поилки, один из них посмотрел на парочку и подошел к Бет.
– У вас все в порядке? – спросил он. – Он не угрожает вам? А то вы мне только намекните, и я призову его к порядку.
– Нет, все нормально, – ответила Бет.
– Этот парень не внушает доверия. Вам следует быть с ним поосторожнее. Лучше бы вам найти другого, с добрым сердцем.
Пастух пошел дальше, свистом позвав собаку, а Кит тихо засмеялся.
– Ну и налакался, – сказал он. – Пьян в стельку!
– Ты вернешься домой со мной и дедом? – спросила его Бет. – Я все еще жду ответа.
– Я тебе уже сказал, что все зависит от обстоятельств.
Он уже не казался Бет сильно пьяным. Нет, у него был внимательный взгляд, и он оценивающе оглядел ее.
– Если ты выйдешь за меня замуж, и, как обещал твой дед, я стану партнером, то ничто не удержит меня от того, чтобы вернуться.
– Ты – просто дурак. Тебе давно пора понять, что я не меняю своих решений.
– Тогда почему ты пошла меня искать, когда услышала мое пение? Ты могла бы сделать вид, что вообще ничего не слышала.
– Дед хочет, чтобы ты вернулся. Вот почему.
– Если бы ты действительно жалела его, ты бы вышла за меня замуж.
– Я не хочу выходить за тебя замуж.
– Тогда я не вернусь, – ответил Кит. – Я, пожалуй, отправлюсь в Корнуолл. Там строится новый собор, может, им будут нужны работники.
– Тогда почему ты застрял в Спейлзе?
– Мои инструменты потонули в Эннене, вот почему. Я здесь буду до тех пор, пока у меня не появятся деньги, чтобы купить себе новые. Но уже скоро я отсюда смотаюсь, так как нашел работенку на лесопилке, и каждую неделю буду получать хорошенькую сумму.
– И тратить все в таверне.
– Нет! Мне ставят выпить, потому что я пою для них. И мне даже достаются кое-какие денежки!
Он опустил руку в карман и позвенел деньгами.
– Если бы у меня была концертина, я бы мог заработать очень много денег, – добавил Кит.
– Итак, ты не возвращаешься домой?
– Возможно, это произойдет когда-нибудь, – усмехнулся Кит. – И тогда я вернусь богатым и с хорошенькой зажиточной женушкой из Корнуолла, и ты станешь жалеть, что упустила свой шанс.
– Я постараюсь пережить это, – ответила Бет и повернулась, чтобы уйти от него.
– Эй, ты что – уже уходишь? – спросил он. – Я еще не слышал о новостях из дома.
– Я устала, – сказала Бет. – И хочу лечь спать. Она перешла через улицу и вошла в дверь, потом потихоньку пробралась наверх в свою комнату. Пока она раздевалась, по стеклу забарабанили камешки. Когда она выглянула, Кит стоял у нее под окном. Он приложил руки ко рту и тихо сказал:
– Я хотел спросить у тебя о моей бабушке. У нее все в порядке? Она нормально себя чувствует?
– Для ее возраста она вполне здорова, – ответила ему Бет. – Теперь у нее снимает угол Билли Ретчет.
– Тогда я не стану о ней беспокоиться, – заметил Кит.
– А ты о ней и не беспокоился, – сказала Бет, отошла от окна и прикрыла его.
Когда они вернулись домой, дед Тьюк потратил, наверное, целый час, чистя и убирая старое место Кита в мастерской.
Он достал резной ящик из дуба, который оставил неоконченным Кит, и поставил его на полку.
– Мой новый ящик для документов, – говорил он. – Этот ящик для документов Кит делал по моему заказу. Надеюсь, он его скоро закончит.
Он ожидал, что Кит появится в любое время.
Но проходила неделя за неделей, а Кит не появлялся.
– Черт его побери! Какого дьявола, что он себе там думает? Только зря проводит время. Шляется по всей стране, как бродяжка. Бог ты мой! Ты только подумай, что мы с ним разминулись всего лишь на три недели. Я просто убил бы себя за это. Три маленькие недели! Я не могу спокойно думать об этом!
Ящик все еще стоял в мастерской, и пыль собиралась на незаконченной вещи. Никому не разрешалось притрагиваться к нему. И его рабочее место по-прежнему оставалось неприкосновенным. Работники уже начали издеваться над этим, говоря «наш невидимый друг в углу». Они спрашивали: «Интересно, сколько получает за работу наш невидимый дружок» или «Надо попросить невидимку, чтобы он одолжил нам точилку для ножа». Дед Тьюк в этих случаях разражался руганью.
