Джейд Ли - Непокорная тигрица
Она недовольно посмотрела на его палец, и ее ноздри слегка раздулись. Очевидно, она пыталась уловить запах этой жидкости. Потом медленно, словно нехотя, она высунула кончик языка. Похоже, она совершенно не имела понятия о том, как возбуждающе действует на мужчину подобное зрелище — подрагивающий женский язычок, готовый прикоснуться к нему. Готовый на…
Чжи-Ган не выдержал и убрал свой палец. Боже, как прекрасен был ее приоткрытый ротик! Он видел ее белоснежные зубы и мягкий полумрак нёба.
Пока он любовался ее ртом, она встала на колени и схватила эту жемчужину. Она не прикоснулась к ней своим язычком, а резко подавшись вперед, взяла в рот его палец.
Палач почувствовал, как ее влажный язык обвивает его палец, и его бросило в жар. Слегка пососав палец, она дернула за него, и у него появилось ощущение, что вместе с жемчужиной ян белая женщина втянула в себя его душу.
Внутри него вспыхнул настоящий пожар, и его дракон выпустил обжигающую струю ян. Его переполняли прекрасные, совершенно новые чувства. Чжи-Ган вздохнул с облегчением, когда вся эта сумятица чувств выплеснулась ему на грудь, потом стекла в воду вместе с его кви. Все впустую! Энергия ян и его мужское семя останутся неиспользованными.
Однако его энергия не исчезла. Он почувствовал, как она вошла в нее, затянутая внутрь какой-то белой магией. Казалось, что его сознание тоже соединилось с ней. Он вдруг ясно увидел душу этой женщины — ее трепещущее смущение и невероятную красоту. А еще он словно бы разглядел в ней какой-то непроницаемый мрак. Что-то раздражало и злило эту женщину, отравляя ее душу.
Впрочем, с ним происходило то же самое. Его душу тоже переполняли раздражение и злоба. Темнота, словно огромное растекающееся чернильное пятно, постепенно заполняла их души. Внезапно он ощутил странное родство с белой женщиной и задрожал от волнения. Его тело теперь было каким-то пустым, лишенным чего-то самого важного. Чжи-Ган понимал, что неожиданно начавшийся процесс уже не остановить. Во всяком случае сам он не сможет этого сделать.
Когда эта женщина была рядом с ним, его энергия кви била ключом. Такого с ним еще никогда не случалось. Никогда прежде он не чувствовал столь полного единения — пусть даже на короткое мгновение — с другим человеком. Чжи-Ган неотрывно смотрел на нее, даже не пытаясь скрыть своего искреннего изумления, однако где-то в глубине души он осознавал, что отныне они навсегда связаны друг с другом. Два человека, потерявшиеся в темном тумане жизни, теперь соединились вместе, и связь эта была глубокой и прочной.
Какие все-таки нелепые и одновременно божественно прекрасные мысли приходят ему в голову! Когда энергия кви струится бурным, полноводным потоком, все, о чем он думает, посылается ему свыше. Теперь он в этом уже не сомневался. Тем не менее осознание того, что только этой женщине дано вывести его из темноты, в которой он пребывает, испугало Чжи-Гана. Тяжело вздохнув, он в ужасе отшатнулся от нее.
Затем он выпрыгнул из ванны, подняв при этом целый фонтан брызг. Ослабевшие ноги не смогли удержать его, и он споткнулся обо что-то. Пытаясь предотвратить падение, он схватился за ее плечо и тем самым еще больше укрепил их странную связь. Сейчас это ощущение уже потеряло свою остроту. Остался только слабый отголосок, едва слышный шепот понимания — как будто душа обращалась к другой душе. И он снова в страхе отстранился от Анны.
— Цзин-Ли! — громко закричал он. — Цзин-Ли!
Отбежав от ванны, Чжи-Ган схватил большое полотенце и обмотал его вокруг бедер. Боясь даже взглянуть на странную женщину, он решительно повернулся к ней спиной. Однако он знал о каждом ее движении. Призвав на помощь свое воображение, палач дорисовывал недостающие детали — то, чего он не видел и не слышал. Она, наверное, сейчас неподвижно стоит, широко раскрыв от изумления глаза, смущенная и сбитая с толку тем, что ей довелось только что пережить. А может, она медленно и грациозно поднялась на ноги и на ее лице появилась коварная улыбка. Она прекрасно понимала, что впитала в себя его мужскую энергию, соединила их кви и таким образом связала их навечно. Теперь он не сможет ее убить, потому что, убив ее, он убьет самого себя и уничтожит свою душу. Однажды соединившись, их души навсегда останутся связанными.
Он соединил свою душу с душой белой женщины! Неужели она все это заранее спланировала?
Чжи-Ган не знал, что и думать. Он быстро повернулся и внимательно посмотрел на нее, пытаясь разгадать ее истинные намерения. Кто же она на самом деле — демон, посланный для того, чтобы заманить его в ловушку, или ангел, который выведет его из тумана сомнений? Однако он ничего не понял и ничего не увидел. Она исчезла.
Он огляделся по сторонам, а потом быстро прошелся по комнате, заглядывая в каждый уголок. Ее нигде не было. Схватив свои очки, Чжи-Ган поспешно водрузил их себе на нос и еще раз обвел комнату внимательным взглядом. Но все его усилия были напрасны. Белая женщина исчезла.
— Цзин-Ли!
Неужели он так долго стоял к ней спиной? Нет, совсем недолго, однако ей этого хватило для того, чтобы сбежать. Неужели даже Цзин-Ли не успел схватить ее? Очень может быть, что не успел. Сейчас он все узнает.
— Цзин-Ли! — снова крикнул он, но его друг так и не появился.
Палач выбежал из комнаты, забыв о том, что он совершенно раздетый, если не считать обмотанного вокруг бедер полотенца. Судовая команда, естественно, никак не отреагировала на это. Все просто отвернулись, чтобы не смотреть на его необычное одеяние. Ему не было до них никакого дела. Куда же подевалась эта женщина?
— Цзин-Ли! — продолжал звать Чжи-Ган, но тот, кто ему был больше всего нужен, так и не откликнулся.
Внезапно Чжи-Ган почувствовал, как мерзкий холодок страха заползает в его душу. Может, его друг решил ему помочь? Может, Цзин-Ли в этот самый момент убивает ее?
Он схватил первого подвернувшегося под руку матроса. Этот человек бил в барабаны, задавая ритм гребцам.
— Женщина! — закричал палач. — Где эта женщина? Где моя жена?
Однако барабанщик только испуганно покачал головой в ответ. До Чжи-Гана не сразу дошло, что тот просто не понимает мандаринский диалект. У моряков был свой собственный язык. Этот язык понимал только Цзин-Ли.
Отпустив барабанщика, Чжи-Ган внимательно осмотрел всю палубу и скалистый берег, вдоль которого проплывала лодка. На ночь они обычно причаливали, и вот теперь, привязав к лодке канаты, полсотни кули тянули ее к берегу. Любой мальчишка мог выбраться на берег с помощью каната, а там легко затеряться среди камней и темных скал.
Однако вытащить на берег сопротивляющуюся женщину не так-то просто. Лучше, конечно, оглушить ее чем-нибудь, чтобы она потеряла сознание, а потом нести ее, как мешок с рисом. И тут Чжи-Ган увидел свисавшую с борта лодки веревочную лестницу. Как же он сразу не догадался! Кому-то очень нужно было попасть на берег. Неужели Цзин-Ли вытащил женщину на берег, спрятал там за большим камнем и перерезал ей горло? Его друг, наверное, думает, что он окажет услугу, выполнив неприятную обязанность вместо Чжи-Гана.
