Робин Шоун - Нежный наставник
— Кусает его руки, миссис Петре? — переспросил он с ехидством. — Шейх не рекомендует доходить до каннибализма.
— Прошу прощения. Так мужчине нравится, когда женщина покусывает его руки?
Губы Рамиэля скривились в циничной усмешке.
— Боль тоже иногда доставляет наслаждение.
— Когда?
— Боль, причиняемая мужчине… или женщине?
Запас ее легендарной британской выдержки подходил к концу.
— Мужчине.
— Когда мужчина доводит женщину до экстаза…
— Простите, я хотела бы записать это, одолжите мне вашу ручку.
Элизабет пыталась бежать, бежать от себя самой. Она умела быть матерью, но боялась быть женщиной.
Явное пренебрежение к жене, выказанное Эдвардом накануне на балу, вкупе с тем, как он отослал ее домой, рассказало Рамиэлю все о шестнадцати годах ее супружеской жизни. Эдварду было наплевать на нее… а ей нет.
Сколько бессонных ночей провела она, дожидаясь мужа? Как она поступит, когда его тайна раскроется? Черт! Вся прислуга знала о сексуальных предпочтениях Эдварда Петре. Как можно быть такой наивной?
Рамиэль вынул ручку из верхнего ящика стола. Она пристально смотрела на золотое перо. А может, она разглядывала пальцы, представляя себе ширину его ладоней, прикидывая, поместится ли он в нее целиком? Войдет ли он с легкостью или протиснется с трудом, причинив ей боль? Сможет ли он довести ее до оргазма или бросит ее неудовлетворенной, страждущей, как наверняка поступал Эдвард Петре?
Расправив плечи, Элизабет крепко сжала ручку.
— Спасибо.
Интересно, когда в последний раз она принимала в себя мужской член? Рамиэль подтолкнул к ней медную чернильницу.
Элизабет обмакнула перо и приготовилась записывать.
— Так что вы говорили?
— Вы когда-либо испытывали оргазм, миссис Петре?
Элизабет вскинула голову.
— Только не надо лгать или уходить от ответа, — предупредил Рамиэль серьезным тоном. — Мы ведь договорились.
Она ответила с холодным презрением:
— Да, лорд Сафир, я испытывала оргазм.
Внутри его, как кобра, готовящаяся к прыжку, затаилась жгучая ревность.
— Тогда вы, наверное, знаете, что перед наступлением оргазма бывает трудно различить боль и наслаждение. Когда женщина достигает пика чувств, она иногда даже царапает и кусает своего возлюбленного. И эта боль может оказаться последним толчком, который ему необходим для достижения собственного оргазма.
Стальное перо старательно скрипело, выводя каракули на бумаге.
Он смотрел на игру света в ее волосах, они то приобретали цвет красного вина, то золотого пламени. И представлял себе, как она медленно наклоняется, заглатывая фаллос своего мужа. Рамиэль не знал, что больше раздражало его — то, что по завершении уроков она применит свои познания, чтобы ублажить другого мужчину, или же то, что, попытавшись использовать их, она уничтожит себя.
— А сейчас я расскажу вам, что иногда требуется женщине, чтобы достичь собственного оргазма.
Скрип пера прекратился.
— Я знал женщин, которым нравилось, когда у них кусали или кололи булавками соски. Некоторым женщинам нравится, когда я закидываю их ноги себе за плечи и вхожу в них так глубоко и с такой силой, что чувствую, как матка сжимает мой член.
Элизабет вновь взялась за перо, неотрывно глядя на то, что она только что записала.
— И что же предпочитаете вы сами?
Он страдал, видя ее невежество… и сексуальную неудовлетворенность, которую она так мужественно скрывала.
— Все, что предпочтет сама женщина.
«Все, что предпочтешь ты, Элизабет Петре». Но было ясно, что она сама не знала, чего хотела. Ее голос был едва слышен:
— А вам действительно нравится, когда женщина покусывает у вас соски на груди?
Жар желания пронзил Рамиэля.
— Да, миссис Петре.
В напряжении он ждал следующего вопроса.
Ее грудь под коричневым бархатным платьем вздымалась и опускалась в такт дыханию. Она подняла голову с расширенными от волнения глазами.
— А вы… вы получаете удовольствие, покусывая соски у женщины?
— Я их целую, ласкаю губами, облизываю, прихватываю зубами, — произнес он хрипло. — Да, я наслаждаюсь женской грудью.
— А как насчет вашего… члена? Вчера вы заявили, что, когда женщина обхватывает пальцами член мужчины, она держит в руке его жизнь. А вам больше нравится, когда его держат… каким образом?
Рамиэлю стало трудно дышать.
— Мне нравится, когда женщина ласкает его рукой до тех пор, пока крайняя плоть не сможет покрывать головку.
Элизабет, слушала не шевелясь и даже не моргая.
— Арабские женщины, наверное, в восторге от вас.
Он не ожидал от нее такой откровенной оценки. Кровь бросилась в лицо Рамиэлю, он впервые покраснел за последние двадцать пять лет.
— Да.
Женщины находили его очаровательным, но только иностранки. Ни одна наложница не хотела общаться с ним, неверным, даже в обмен на свободу.
— Вам когда-либо попадалась женщина, которая осталась бы вами недовольна, лорд Сафир?
Араб. Ублюдок. Животное. Его обзывали по-всякому, и в постели и вне ее.
— Если вы имеете в виду, что я когда-либо не смог довести женщину до оргазма, — сказал он грубо, — то ответ будет — нет.
Раздался хруст бумаги — она неожиданно смяла свои записи.
— Никогда?
Рамиэль удивленно поднял бровь.
— Я не претендую на роль мученика, миссис Петре. Случалось, конечно, что я кончал раньше женщины. Но есть масса способов удовлетворить ее. Руки, губы, даже пальцы ног. Почти любая часть мужского тела для этого подходит.
Его ответ поверг Элизабет в шок.
— Пальцы ног?
— Да, пальцы ног.
На ее лице отразилось недоверие. Она была заинтригована, хотя и безуспешно пыталась это скрыть. Элизабет опустила Глаза и попыталась разгладить смятые записи, не выпуская из пальцев ручку, толстый, отливающий золотом стержень.
— Вы, наверное, развлекаетесь с Женщинами с дурной репутацией, которые реагируют иначе, чем добропорядочные женщины.
Элизабет старательно повторяла то, чему ее приучили верить с детства. Рамиэлю захотелось встряхнуть ее.
— А вы что, действительно полагаете, что добропорядочные женщины устроены иначе, нежели женщины с дурной репутацией?
Несколько секунд Элизабет старательно разглаживала свои записи.
— Нет, конечно же, нет.
— Тогда почему же вы думаете, что добропорядочные женщины не способны получать сексуальное наслаждение?
— Возможно, желание или же осознание низменной основы своей натуры лишает женщину добропорядочности. Она может казаться внешне целомудренной и добродетельной, но если жаждет сексуальных наслаждений, то становится не лучше… уличной женщины.
