Валери Кинг - Свадьба на Рождество
Она встала и, глубоко вздохнув, продолжила:
— Ты не мог бы хотя бы в одном пойти со мной на компромисс?
— Я постараюсь, — сказал он, подходя к ней с улыбкой, немного смягчившей суровость его черт.
— У меня есть к тебе просьба — позволь мне украсить холл и гостиную зеленью и красными лентами. Я знаю, твоим сестрам это понравится и немного оживит зимний пейзаж. У нас на юге никогда не бывает так много снега.
Хьюго улыбнулся еще шире.
— А я-то боялся, что ты потребуешь вместо бала раут! Разумеется, ты можешь украсить и холл, и гостиную.
— Ах да, — Мэри сделала вид, что спохватилась. — Есть еще одно…
— Так я и думал! — воскликнул Хью, в притворном ужасе воздевая руки.
Мэри рассмеялась.
— Нет-нет, не пугайся, я не прошу ничего невозможного. Ты не возражаешь, если я поеду поищу рождественское полено? Камин в гостиной достаточно велик, чтобы его вместить. Только мне придется позаимствовать твои сани, чтобы выехать как-нибудь под вечер с Китом и близнецами. Что ты на это скажешь? Кстати, ты бы мог поехать с нами, если захочешь.
— Я не могу тебе в этом отказать, — сказал он. — И не будь у меня других дел, я бы с удовольствием прокатился с вами.
— Спасибо, Хью, — сказала она тихо.
Ей хотелось сказать ему еще многое — о том, как она любит его, как она счастлива быть рядом с ним после стольких лет, как она желала бы вернуть прошлое… Но она только улыбнулась ему и вышла из комнаты.
В холле Мэри начала соображать, какие потребуются украшения. Дело в том, что она солгала Хью и вовсе не собиралась ограничиться только украшением Хэверседжа. У нее были еще и другие планы! Конечно, Хью будет поражен и даже, может быть, рассердится, но только сначала. Во всяком случае, она надеялась, что именно так и будет.
С верхней площадки лестницы Мэри увидела, как Сиддонс вошел в зеленую гостиную, и ее внезапно осенила новая идея. Интересно, могут ли Сиддонс, миссис Певистон, кухарка и старший конюх составить хор? Джудит говорила ей, что все четверо поют в церкви в Эбботс-Энд и при каждом удобном случае стремятся проявить свои таланты на публике.
Уж наверняка они сумеют спеть для семьи несколько рождественских гимнов!
10
Мэри сидела в детской с Беатрисой, копируя иллюстрации из «Тысячи и одной ночи», когда туда явились Джудит и Констанция. Они сразу же набросились на нее с вопросами о бале. Мэри пришлось их разочаровать, и обе девушки сразу же пришли в крайнее уныние.
На красивые голубые глаза Джудит даже слезы навернулись.
— Это не из-за бала, — сказала она, поеживаясь от холода в детской. — Но у нас теперь нет впереди ничего хорошего, о чем можно было бы хотя бы помечтать!
Джудит отошла к окну, из которого открывался великолепный вид на снежную долину с лесом на горизонте. Мэри, сидевшая за старым обшарпанным столиком, озабоченно посмотрела на нее. Впервые после их разговора в гостинице ей пришло на ум, что Джудит очень несчастна — не просто недовольна отсутствием в Хэверседже развлечений, но действительно подавлена безрадостной жизнью.
Мэри попыталась объяснить близнецам отказ брата.
— Дело не только в том, что ему это не по средствам. Он говорит, что такой праздник напомнил бы ему о родителях, а это для него очень болезненно.
Придвинув стул, Констанция села рядом с Мэри и Беатрисой, чтобы следить за их рисованием. Она тоже была разочарована, но, казалось, это известие огорчило ее меньше, чем сестру.
— Мне неважно, что бала не будет, — сказала она, глубоко вздохнув. — Но мне жаль того, что было раньше. И жаль, что Хьюго хочет забыть прошлое. Быть может, мы не правы, желая его вернуть, но я так не думаю. Беатриса, ты очень удачно выбрала цвета. Розовая с оранжевым лошадь. Очень интересно задумано!
Беатриса не ответила — она была слишком занята красками и кисточками, чтобы заметить даже комплимент.
Мэри было очень жаль близнецов.
— Джудит, Констанция, хотите поехать со мной завтра в Эбботс-Энд? — предложила она. — Может быть, это вас развлечет. Дело в том, что мне необходимо приобрести буквально десятки ярдов красной атласной ленты.
Джудит оглянулась через плечо. Глаза ее оживились немного — вероятно, при мысли о путешествии в ближайший городок, до которого было целых пять миль.
— Красной атласной ленты? — спросила она. — А зачем?
Констанция, наклонившись над столом, водила рукой Беатрисы по листу бумаги, чтобы придать более натуральный вид лошадиному хвосту. Подняв голову, она удивленно взглянула на Мэри.
— Десятки ярдов? — переспросила она.
— Пятьдесят примерно, а то и все сто!
— Сто? — хором воскликнули близнецы.
— Ну да, разумеется! Я уже несколько лет подряд украшаю у себя дома комнаты зеленью и красными лентами на Рождество. Это очень красиво, и поскольку я сейчас не дома, то… — она сделала паузу, глядя на сестер с заговорщической улыбкой, — ваш брат позволил мне украсить холл и гостиную! Ах да, и еще надо найти рождественское полено.
Тут даже Беатриса отвлеклась от своего рисунка и уставилась на нее во все глаза.
Несколько секунд спустя Констанция вскочила, и близнецы запрыгали от восторга. Джудит обняла Констанцию, а затем обе они кинулись к Мэри.
— О, Мэри! — воскликнула Джудит, обнимая ее. — Спасибо тебе, спасибо большое!
— У нас все-таки будет Рождество! — присоединилась к ней Констанция. — Мэри, у нас нет друга лучше тебя!
Только Беатриса, казалось, не была в особом восторге.
— Гонории это не понравится, — заявила она. — А теперь, Мэри, давай еще что-нибудь срисуем.
Но Джудит такое равнодушие пришлось не по душе. Она принялась щекотать Беатрису.
— А нам все равно, понравится это Гонории или нет! Вот когда она станет здесь хозяйкой, может делать что захочет, а пока это наш дом. И пока ты не скажешь, что ты очень рада, я буду тебя щекотать до слез!
Беатриса уже и так взвизгивала, умоляя Джудит перестать.
— Я рада, рада, только прошу тебя, Джудит, не надо больше!
Джудит отпустила ее, а потом крепко обняла. Беатриса оттолкнула сестру, недовольная тем, что ей помешали рисовать, и снова стала приставать к Мэри с просьбами сделать еще один рисунок.
Когда ликование близнецов поутихло и время завтрашней прогулки было согласовано, Мэри снова могла заняться Беатрисой. Она безмятежно провела день, развлекаясь с младшей из Лейтонов, знакомясь с ее любимцами. Детскую, находившуюся в единоличном распоряжении Беатрисы, населяло множество пушистых, чешуйчатых и хвостатых друзей, которые раньше пользовались в доме большей свободой. Как выяснилось, несколько недель назад Гонория настояла, к величайшему огорчению Беатрисы, чтобы зверюшек не пускали больше в гостиную. У нее была ящерица по имени Фредди, лягушка по имени Дафна, две птички — Пит и Твит — и белый кролик, любовно именуемый Хьюго. Только когда Мэри основательно познакомилась с каждым питомцем девочки, а ее няня в третий раз сказала, что гостье надо дать немного отдохнуть перед ужином, Мэри смогла наконец покинуть детскую.
