Карен Рэнни - Как избежать соблазна
– Джеймс. Джеймс Артур Фергюсон. Его дядя много лет служил у меня старшим конюхом, пока несчастный случай не сделал его инвалидом.
– И вы чувствуете свою ответственность за его племянника? – спросила она, теперь уже внимательно глядя на графа.
– Я чувствую, что должен позаботиться, чтобы с ним, как и с любым человеком, работающим у меня, не случилось ничего дурного, – ответил граф, и легкая улыбка приподняла уголки его губ. – Я настаиваю, чтобы вся челядь каждое воскресенье посещала церковную службу. И настаиваю также, чтобы мои люди откладывали часть своего жалованья и отсылали деньги в банк Эдинбурга.
– И все же при такой вашей хозяйственности и ответственности вы оставались в Италии.
– Я не отказался полностью от всех своих обязанностей, мисс Камерон, – сказал он, нахмурившись. – Мы с братом вели пространную переписку. Он сообщал мне обо всех важных решениях. Я не был совсем отстранен отдел.
– Прошу меня простить, ваше сиятельство. Я не хотела вызвать ваше раздражение.
– Я не раздражен, – проворчал он.
– Я все время противоречу вам, вы заметили?
– Если и так, это не влияет на мое настроение.
– Значит, мне просто показалось.
– Правильнее будет сказать, что я не привык иметь дело с таким искренним человеком, как вы.
Джиллиана положила ладони па балюстраду и снова устремила взгляд вперед.
– Я способна на некоторую сдержанность в речи, ваше сиятельство. Недостаточно, надо признать, но все же. Не каждая мысль, что приходит мне на ум, слетает с языка. Некоторые вещи так и остаются невысказанными.
– Тогда мне было бы весьма любопытно услышать, чего вы не говорите, мисс Камерон. Это, без сомнения, крайне занимательные замечания.
– Пожалуй, лучше мне все же промолчать, ваше сиятельство.
– Как жаль, – посетовал он. – Остроумный ответ красивой женщины стоит того, чтобы его услышать, даже если результатом будет раздражение.
– Вы пытаетесь сделать мне изысканный комплимент, ваше сиятельство? Если так, то заверяю вас, что я признательна вам за попытку, но в ней нет необходимости.
– Ваши слова означают, что либо я не преуспел в изысканности, либо вы не верите в свою привлекательность.
– Не думаю, что это подходящая тема для беседы, ваше сиятельство.
– Вы даете мне понять, что моя попытка быть любезным потерпела полное фиаско.
– Вам не следовало и пытаться. Или я опять чересчур откровенна?
Граф ничего не ответил. Джиллиана взглянула на него краем глаза и заметила, что теперь он тоже повернулся и любуется пейзажем.
Она не возражала против того, чтобы он задавал ей вопросы, но что было странным в их разговоре – это отсутствие надлежащих вопросов. Граф не спрашивал Джиллиану об Арабелле. Не выражал ни малейшего интереса, словно его будущая жена была для него не важнее одной из каминных решеток или фресок на потолке.
Но и Джиллиана не спешила сообщить ему те сведения, которые, вероятно, должна была бы сообщить. Если б она была по-настоящему предана Арабелле, она бы поторопилась объяснить графу, что у Арабеллы зачастую на уме более важные мысли, чем то, где находится ее компаньонка. Еще она могла бы перечислить качества, которые сделают Арабеллу вполне приемлемой женой. Ее любовь к чтению, например, – правда, предпочитает она медицинские книги. А уж то, что Арабелла равнодушна к модной одежде, позволит ему сэкономить немало средств на модистках. Но Джиллиана ничего этого не сказала, продолжая, как и он, хранить молчание.
– Вы не любите модные вещи, мисс Камерон? – неожиданно спросил граф.
– Люблю, – ответила она.
Он бросил взгляд на окна гостиной Арабеллы.
– Но вы намеренно покинули комнату, где работали швеи. Почему?
– Возможно, моя нелюбовь к толпе больше, чем любовь к одежде.
– Я тоже стараюсь избегать людей, – заметил он.
Удивленная, Джиллиана взглянула на него.
– Как нелюбезно с вашей стороны.
Граф улыбнулся.
– Вы так думаете? Люди в целом сильно разочаровывают меня. Наука же, напротив, не разочаровывает никогда. Я могу точно взвесить и определить составляющие эксперимента, знаю данные на входе и на выходе. Люди же редко бывают настолько понятны.
– Однако эксперимент не может обнять вас, не может улыбнуться вам или поздравить с удачным днем. Математическое уравнение не может дать вам любви.
– Но математическое уравнение не может наскучить мне, мисс Камерон.
– Тогда, думаю, вам лучше оставить меня, – сказала Джиллиана, чувствуя какую-то нелепую беспечность. – Пока я вам не наскучила.
– Кажется, теперь я вызвал ваше раздражение? Вы мне скажете? Или оставите это при себе?
Граф положил ладони на перила рядом с ее руками, настолько близко, что она ощутила их тепло.
Интересно, чтобы она почувствовала, если бы положила свою ладонь поверх его руки?
Джиллиана отступила в сторону.
– Полагаю, мне лучше уйти, ваше сиятельство.
– Почему?
Его взгляд был прямым и пронизывающим. Она крепко сжала губы, чтобы не выдать их дрожи. Он прекрасно знает почему.
– Вы скоро женитесь, ваше сиятельство.
– В самом деле, мисс Камерон, и как мудро с вашей стороны напомнить мне об этом. Вы всегда такая правильная?
– Всегда, ваше сиятельство.
Несколько долгих мгновений они просто смотрели друг на друга. Потом граф повернулся и, не сказав больше ни слова, зашагал с террасы, оставив Джиллиану в одиночестве, нетронутую и незапятнанную, по крайней мере в данной ситуации. Его благоразумие спасло ее, когда ее желания, похоже, взывали совсем к иному.
Три года назад она с готовностью пошла на свою погибель, наслаждаясь каждой ее минутой, ничуть не испуганная актом любви Она испытала восторг, а не отвращение. Она обожала каждую ласку, каждое прикосновение, каждую волну трепета и каждый вздох. Как утверждал ее возлюбленный, она была очень страстной женщиной, и она не стыдилась этого, она испытывала лишь удовольствие.
Но неужели она каким-то образом выдала свою искушенность? Неужели у нее какой-то особый взгляд? Может ли мужчина, глядя на нее, понять, что она ни девственна, ни невинна? Может ли заподозрить, что она готова к интрижкам? Неужели ее походка более развязна, чем у других женщин? Или то, как она ведет себя, каким-то образом сообщает мужчине, что она не прочь оказаться в его постели?
Или просто любой мужчина видит в каждой женщине вызов? Стену, которую нужно преодолеть, неприступную крепость, которую он должен покорить?
Если так, то тогда ей, пожалуй, стоит быть больше похожей на Арабеллу Возможно, ей следует повнимательнее присмотреться, как та ведет себя, без малейших усилий отвергая всяческое общение с мужчинами.
