Джуд Деверо - Аромат жасмина
Нет, подумала она и снова вздохнула. Возможно, обстоятельства правильные, а вот он — нет.
Кей дождалась, когда Алекс выйдет на берег, и зашла в воду, которая оказалась холоднее, чем она предполагала. Ей хотелось поплавать и поплескаться, однако она не стала этого делать. Быстро намылив тело и волосы, она окунулась, смыла пену и, выбежав из воды, обернулась большим полотенцем, найденным в снаряжении, которое заготовил дядя Ти-Си.
К тому моменту, когда Кей вернулась в лагерь, Алекс сидел в чистой одежде у ярко горевшего костра. Выглядел и пах он значительно лучше. Его влажные волосы больше не торчали во все стороны. Кей даже показалось, что он помолодел, похорошел и стал выше.
— Ну как? — спросил Алекс.
— Отлично. Только теперь я не смогу найти тебя по запаху.
Кей достала коричневый флакон с жасминовым маслом. Хозяин магазина, вероятно, приготовил масло для своей жены — все знают, что оно убивает вшей, гнид и прочих паразитов. Хотя и другие масла тоже убивают. Они обволакивают насекомых, и те не могут дышать. Кей предпочла жасминовое другим, имевшимся в магазине, потому что обожала этот запах. Ей пришлось поискать этот флакон в магазине после того, как Алекс убрал его с прилавка. Он так увлекся, когда расхваливал ее волосы, что не заметил, как она сунула флакон в сумку.
Алекс ничего не сказал, просто кивнул, давая понять, что она может втереть в него, масло. Однако когда Кей, с расческой в руке, села рядом, его глаза расширились от изумления.
— Леди, что вы собираетесь со мной делать? — тихо спросил он.
— Не то, на что ты надеешься. Наклони голову, чтобы, я могла увидеть волосы.
Улыбнувшись, он сел перед ней. Но Кей ничего не предпринимала, и он удивленно оглянулся.
— Ты слишком высокий, я не достаю. — Она расстелила на коленях свое влажное полотенце, — Ляг и положи голову мне на колени.
— Мне кажется…
— Что ты не сможешь сдержать свою «страсть» ко мне? — без улыбки предположила Кей. — Боишься, что стоит тебе прикоснуться ко мне, и ты тут же влюбишься?
Алекс понял, что она над ним издевается, и ему это не понравилось.
— Приберегу себя для кого-нибудь постарше, — парировал он, — а тебя пусть забирает Майкл.
— Майка, — поправила его Кей, укладывая его голову к себе на колени и начиная расчесывать волосы.
Распутав все колтуны, она вылила ему на голову немного масла и принялась втирать его.
— Однажды я так спасала шевелюру своего брата Итана, когда он испачкал волосы в меде и пчелином воске. Папа хотел его побрить, но я не пожелала об этом слышать и сказала, что все исправлю.
— Сколько тебе было?
— Кажется, одиннадцать.
— Значит, ему было…
— Четырнадцать.
— Ты всегда для них была как мать?
— Ничего подобного. — Кей продолжала втирать масло. — Возможно, к Итану я и относилась по-матерински, но он был самым ласковым из братьев, самым добрым и красивым.
— Красивым? Как девчонка?
— Нет. Во всяком случае, девушки не считают, что его красота женственная. Женщины бегают за ним толпами, молодые и старые.
— А он, наверное, радуется.
— Он воспринимает это спокойно. Труднее всего маме. Она говорит, что у девушек моего поколения нет ни стыда, ни совести. Она говорит, что в наши времена девушки сами вешаются мужчинам на шею.
— Как ты — на своего молодого человека?
— Я никогда…
— Разве он не учил тебя, как использовать?.. — Алекс жестом указал на свой рот.
— Нет, — неуверенно ответила Кей — ей совсем не хотелось признаваться в том, что она лжет. — Мне об этом рассказала Джессика. Из всех девчонок она самая опытная в общении с мальчишками.
— Значит, с этим Майкой ты не делала ничего, чего делать не следовало бы?
Кей не понравилось, что он заговорил, как её отец.
— Да он почти мальчишка. Ему всего тридцать, он никогда не был женат и служит литургии по воскресеньям.
Подскочив, Алекс перевернулся и ошеломленно посмотрел на Кей.
— Так он священник? Ты подумываешь о том, чтобы выйти за пастора?
— А что в этом плохого?
— Ты согласилась помочь преступнику, сбежавшему из тюрьмы. Тебе не кажется, что это немного не согласуется с образом добропорядочной жены святого человека?
— Я же говорила, что сделала это не ради тебя, а ради дяди Ти-Си.
— А Ти-Си — это человек, безумно влюбленный в женщину по имени Батшеба?
— Да, — ответила Кей, не понимая, к чему он клонит.
— Скажи мне, детка, а как Ти-Си поступил со своей страстью?
Кей промолчала.
— Да ладно, вам, леди, я же все вижу по вашему лицу. Так что он делал?
— Надеялся.
— Надеялся, что когда-нибудь встретит другую женщину и полюбит ее?
— Нет! — Кей обхватила руками его голову и уложила на колени. — У Батшебы была дочка по имени Хоуп, и она очень похожа на дядю Ти-Си. А надеялся он на то, что Батшеба будет жить.
Алекс опять приподнялся и вопросительно взглянул на нее.
— Не смотри на меня так, иначе я налью тебе масла в рот.
Алекс лег, закрыл глаза, однако улыбаться не перестал.
— Я веду к тому, детка, что если ты выйдешь за пастора, а потом все откроется, то это здорово усложнит жизнь твоему мужу. Хотя не исключено, что он окажется разумным человеком и простит тебе твои грехи.
— Я не… — Кей замолчала, не зная, что сказать.
Как поступит Майка, когда ему донесут, что она натворила? Сможет ли она объяснить ему что, хотя она и провела несколько дней наедине с посторонним мужчиной, ничего предосудительного между ними не было?
Алекс смотрел на нее так, будто читал ее мысли. При виде его ехидной улыбки Кей захотелось претворить в жизнь свою угрозу и налить масла ему в рот.
— Ты забыл, что ты осужденный преступник и мы тут только вдвоем? Я знаю, ты не хочешь, чтобы я обсуждала с тобой… мужчин.
— Абсолютно верно, Я просто хотел убедиться, что ты не совершила ничего, чего не следовало бы совершать.
— Чем больше я тебя узнаю, тем сильнее ты напоминаешь мне одного из братьев.
— Какого именно?
— Отчасти Ната, отчасти Тэлли.
— Но не красавца Итана?
— Вот уж точно не его.
— А как насчет совершенного Адама?
— Адам уникален. На него никто не похож.
Несколько минут они молчали, и Алекс, закрыв глаза, вдыхал аромат, окруживший его и Кей.
— Честное слово, леди, еще немного, и я усну.
Тем временем Кей принялась втирать масло в его длинные волосы, расправив их у себя на коленях. Монотонная работа подтолкнула ее к размышлениям. Она задумалась о семье и о том, что не ведает, где окажется в ближайшее время и что с ней будет. Вся ее прежняя жизнь была четко спланирована, она всегда знала, что хочет от жизни. Она запросто представляла себя в тридцать лет. У нее будет два мальчика и одна девочка. Оставалось только решить, кто из троих молодых людей станет ее мужем. Теперь же она не была на сто процентов уверена, захочет ли кто-либо из претендентов взять ее в жены после того, как она столько времени скрывалась от закона.
