Джейн Фэйзер - Свадебное пари
— Вряд ли соседям есть дело до того, что творится на улице, мама, — надулась Абигайль. — Здесь любопытных нет, если ты успела заметить. Дома всегда все знают, что происходит на улице: кто к кому приехал… кто с кем разговаривает, — это же вполне естественно.
— Подобное стремление совать нос в чужие дело в обществе не одобряется, — процедила мать. — А теперь берись за вышивание. Если к нам явится визитер, нельзя, чтобы он видел, какая ты бездельница!
Абигайль послушно взялась за пяльцы, всем своим существом прислушиваясь к раздававшимся внизу звукам, и все же подскочила от стука дверного молотка. Легкий румянец оживил ее хорошенькое личико, но она упорно не отрывала глаз от работы и не подняла головы, когда в дверях появился дворецкий.
— Мистер Джонас Веджвуд, мэм, желает знать, дома ли вы.
Марианна вздохнула. Как неприятно, что Абигайль привлекла внимание этого молодого человека! Несмотря на известность его семьи в местном обществе, не такого брака Марианна хотела для дочери. Но хорошие манеры запрещали отказать в гостеприимстве сыну семьи, считавшейся одной из самых важных в Сток-он-Тренте.
— Разумеется, Моррисон. Просите.
Дворецкий с поклоном удалился, и через несколько минут в комнату вошел молодой человек.
— Миссис Саттон… мэм… мисс Саттон, — пробормотал он с низким поклоном, — как любезно с вашей стороны принять меня! Я надеялся оставить карточку… не смел представить, что вы окажетесь дома.
Он не отрывал глаз от Абигайль, которая так и не отвлеклась от своего вышивания.
Марианна отложила пяльцы и учтиво улыбнулась:
— Садитесь, мистер Веджвуд. Мы не ожидали столь раннего визита. Видимо, вы приехали по делам? Поручение дяди?
— Так и есть, мэм. Но дела не заняли много времени и дядюшка разрешил мне полюбоваться достопримечательностями Лондона.
Он глянул на Абигайль, которая наконец подняла голову и застенчиво улыбнулась.
— Я надеялся, что мисс Аби… мисс Саттон примет приглашение в театр с последующим ужином. У меня есть ложа в театре «Друри-Лейн». По-моему, дают спектакль «Буря», и если вы не сочтете это за дерзость, мэм, окажете мне большую честь…
Речь бедняги постепенно затихала. Шляпа была окончательно измята, трость упала на пол, и Джонас, залившись краской, нагнулся, чтобы ее поднять.
Абигайль восторженно захлопала в ладоши.
— О, мама! Как чудесно… пойти в театр… я так мечтала… Кто играет Миранду, мистер Веджвуд? Вы знаете?
Он покраснел еще гуще, выпрямился и положил трость на колени.
— Боюсь, что нет, мисс Саттон… Не успел…
По правде говоря, он понятия не имел, о чем идет речь, знал только, что пьеса классическая, а следовательно, на нее можно водить порядочных девушек. Он умоляюще уставился на мрачную как ночь Марианну. Та ответила ледяной улыбкой.
— Нужно спросить у мистера Саттона. Он может посчитать театр неподходящим местом для молодой девушки. Абигайль нужно думать о своей репутации.
Сгорая от стыда, молодой человек пролепетал, что ни в коей мере не оскорбил дам. Он просто хотел доставить мисс Саттон удовольствие… и ее матери, конечно. Марианна ответила еще одним ледяным кивком, и в комнате воцарилось молчание.
— Я… Я надеюсь, папа нам позволит, мистер Веджвуд, — неловко пробормотала Абигайль. — Я бы очень хотела пойти, и вы ни на секунду не должны думать, что такое приглашение может оскорбить… Скорее наоборот.
Она вызывающе уставилась на мать.
— Я немедленно пойду спрошу папу.
Она подбежала к сонетке и, прежде чем Марианна успела возразить, энергично за нее дернула. Тут же появился Моррисон.
— Пожалуйста, попросите папу прийти и решить кое-что, Моррисон, — протараторила Абигайль, не давая матери вставить слово. — Скажите, что это очень важно.
Марианна не могла отменить распоряжение дочери в присутствии слуги, только плотно сжала губы и снова принялась за вышивание.
Через несколько минут в гостиную ворвался мистер Саттон.
— Что случилось, дорогая доченька? Что тебе нужно от твоего старого отца? О, да это Джонас Веджвуд! Добро пожаловать, молодой человек! — Он сердечно потряс руку Джонасу. — Как идут у вас дела? Рассказывайте все. Я буквально изголодался по доброй деловой беседе.
Он так пожирал глазами молодого человека, словно хотел унести его в библиотеку, чтобы обсудить финансовые проблемы, которые так его интересовали.
— Нет, папа! — воскликнула Абигайль вскакивая. — Ты не можешь увести мистера Веджвуда, пока не узнаешь о его приглашении. Он пригласил меня и маму в театр. Я так давно мечтала там побывать и умираю от желания пойти, но мама говорит, что ты должен дать позволение.
— Ах вот как?
Уильям глянул на жену и без труда понял ситуацию. Марианна ожидала, что он запретит поездку в театр, хотя Уильям в толк не мог взять почему. Обычно, если речь шла о дочери, он во всем подчинялся желаниям жены, твердя себе, что женщины лучше мужчин разбираются в подобных вещах, но Абигайль так умоляюще смотрела на него, сжимая загрубевшую ладонь своей маленькой ручкой, а кроме того, молодой Джонас Веджвуд ему нравился. Уильям много лет знал его дядю и всю семью.
— Не вижу ничего дурного, — объявил он. — Тебе полезно побывать в театре, кошечка, познакомиться с городской жизнью. Не так ли, любовь моя?
Он льстиво улыбнулся жене, но та лишь поджала губы.
— Если вы одобряете, сэр, мне остается молчать, — процедила она, яростно тыча иглой в канву, словно это была рука ее несчастного мужа.
— Ну, теперь, когда все улажено, я должен увести Джонаса в библиотеку. Выпьем по кружечке эля и потолкуем о состоянии рынков. Идемте же, друг мой. Попрощайтесь с дамами. Не сомневаюсь: вы еще не раз увидитесь с ними.
Схватив за руку, он потащил молодого человека за собой. Джонас едва успел поклониться дамам.
— О, мама, что мне надеть? — тараторила Абигайль, подскакивая от возбуждения. — Немедленно пойду и выберу. Бекки мне поможет. Как, по-твоему, синий бархат с верхней юбкой из небесно-голубого газа пойдет мне? В точности цвета моих глаз — так сказала модистка. И еще голубая соломенная шляпка с газовой вуалью… а может… желтый муслин… или он слишком легок для вечера?
— Перестань трещать, дитя мое, — вздохнула Марианна, пытаясь умерить восторг дочери. — Это всего лишь посещение театра. Никто тебя не увидит, ты не вращаешься в обществе.
Абигайль перестала прыгать.
— Люди будут смотреть на меня, мама. Все, кто придет в театр. Конечно, это не то, что бал, но я впервые выхожу на люди и они меня непременно заметят. Как всегда, — добавила она с довольной улыбкой.
