Дженна Питерсен - Уроки куртизанки
– Возможно, мои любовники никогда не прибегали к таким изыскам. – Она пожала плечами.
Он вздернул подбородок.
– Тогда ты кувыркалась в постели не с теми мужчинами.
Она вздрогнула от его слов. Джастин рассмеялся:
– Да. Такая неиспорченная, что от слов «кувыркаться в постели» тебя коробит. У тебя внутри и сегодня все тугое, как у девственницы.
Он потянулся к локону, упавшему ей на щеку. Она отстранилась. Каждое его прикосновение пробуждало огонь желания в ее предательском теле. Как ее может так тянуть к нему, когда она знает, что это за человек?
Она задрожала под его взглядом. Ее самообладания сейчас явно не хватало, чтобы выдерживать словесные баталии с ним.
– Убирайся, – прошептала она.
Он отдернул руку, и ей показалось, что на его лице промелькнуло сожаление. Она не успела в этом убедиться – он отступил и церемонно поклонился.
– Разумеется, миледи. В любом случае я получил то, зачем пришел. Но не стоит принимать мой уход за отступление. Теперь я раскрыл эту ложь и намерен вытаскивать на поверхность все твои тайны. Пока не получу, – его жадный взгляд вновь ожег ее, – полного удовлетворения по этому делу. Доброго вечера, Виктория.
Она старалась смотреть куда угодно, лишь бы не на него, и не ответила на издевательское прощание. Но едва за ним закрылась дверь, она вскочила с постели, подхватила пеньюар и закуталась в него. Одежда не исправит того, что сделано. Она сдала позиции. И в ней вновь горит желание.
– Проклятый негодяй! – Она с силой опустила кулаки на деревянную спинку кровати. Руки до локтей пронзила боль.
– Он ушел. – Мара неслышно вошла в спальню. – Что случилось?
Виктория невесело рассмеялась. Случилось неизбежное. Она признавала это. Но вряд ли Мара поймет. Она девственница, которая считает мужчин странными существами, которых лучше изучать на расстоянии. Виктория не знала, как объяснить ей, как страсть может в одно мгновение затмить все доводы рассудка.
– Виктория… – Мара оглядела ее с головы до ног и тяжело задышала. – Он… изнасиловал тебя?
Виктория ужаснулась:
– Нет, конечно, нет! Джастин бы никогда такого не сделал.
Это правда. Несмотря на все его недостатки, если бы она сказала «нет»… если бы она действительно имела в виду «нет», он бы и пальцем ее не тронул. Даже для того, чтобы проверить свою правоту. И доказать, что она лжет.
– Значит, судя по тому, что ты растрепана и у тебя пылает грудь, ты легла с ним с постель по собственной воле. – Тон Мары внезапно сделался холодным, а взгляд – обвиняющим. Как будто бы Виктория предавала ее, занимаясь любовью с Джастином.
Виктория расправила плечи. Ей нечего стыдиться. Джастин, в конце концов, ее муж. Хотя бы формально.
– Да, я легла с ним в постель, – признала она. – Он приходил за этим.
Мара вздернула подбородок.
– А почему он пришел именно сейчас, спустя столько времени?
Плечи Виктории опустились. Вот в чем суть. Джастин, возможно, и хотел ее, но овладел ею не из-за этого. Как всегда, им двигали другие, скрытые мотивы.
– Чтобы проверить, были ли у меня в последнее время любовники. И это мы не взяли в расчет. Мара. Мое тело и то, как я реагировала на него, выдали меня. Он знает, что после него я ни с кем не спала.
Мара зажмурилась и вздохнула:
– Вот ублюдок. Он использовал тебя. Снова.
Виктория вздрогнула. Да, ее использовали. И все же, несмотря на стыд и гнев, которые вызывал в ней этот факт, она до сих пор чувствовала удовлетворение и радость. И она хотела большего. Еще. Но почему, почему так?
– Виктория, тебе нужно держаться от него подальше, – сказала Мара, прерывая течение ее мыслей. – Лорд Бэйбери слишком много знает. Он может помешать нашему расследованию. Ему нельзя доверять.
Виктория кивнула. Мара, конечно же, права. Джастин – последний человек, которому она могла бы доверять. И очень плохо, что он может раскрыть ее самые страшные секреты.
Когда Калеб и Шоу прибыли в фешенебельный особняк Джастина, он уже выпил полбутылки лучшего бурбонского виски и развалился на диванчике в весьма неудобной позе.
Дворецкий проводил их к хозяину и благоразумно закрыл за собой дверь, не предлагая выпить.
– Боже правый! – Калеб покачал головой.
– Лорд Самообладание пьян вдрызг? – Шоу засмеялся и подошел к Джастину. – Давай, дружище, подымайся!
Джастин оттолкнул руку, протянутую ему другом, и пробормотал:
– Мне и здесь вполне удобно.
Он лгал. Даже в таком состоянии, когда комната весело покачивалась вокруг, он чувствовал, что шея изогнута под самым неприятным углом, а край спинки больно впивается в руку. Но вставать не хотелось. Он заслужил все эти неудобства, сделав такое с Викторией.
Калеб вздохнул, пересек комнату и пощелкал пальцами перед носом Джастина.
– Эй-эй-эй, ты меня слышишь?
Джастин попытался сесть и бросил на брата мутный взгляд.
– Ты осел, я не настолько пьян.
Калеб удивленно поднял брови и обернулся к Шоу:
– Ага. Это не я пьян, не я распростерся на диване, не мои волосы торчат во всех направлениях, а между тем осел – я.
– Очевидно. – Шоу пожал плечами.
– Так что же ввергло тебя в такие пучины самоуничижения, Джастин? – Калеб скрестил руки на груди. – И зачем ты призвал нас в свидетели своему падению? Я не видел тебя в таком состоянии… – он задумался, – с тех пор как ты приехал ко мне в Лондон за неделю до свадьбы с Викторией. И кстати, ты мне так и не рассказал, чем был вызван тот припадок безумия.
Джастин содрогнулся от воспоминаний о той ночи. Он примчался в Лондон, изнемогая от страшной тяжести – той тайны, которую он в себе нес. Он страстно желал поговорить с братом и своим лучшим другом. Но к тому времени, как они встретились, Джастин уже знал, что не расскажет Калебу правду. Этим он ничего не добился бы, только заставил бы страдать еще одного человека. Калеб этого не заслуживал.
– Не вспоминай, – пробормотал Джастин. Он чувствовал себя как в аду.
– Полагаю, эти возлияния вызваны визитом к Виктории? – Шоу налил порцию шерри в стакан.
Джастин попытался его взять, но Калеб опередил его.
– А с тебя уже хватит! – Он сделал глоток. – Шоу прав в своих предположениях?
Джастин откинулся на диван, подлокотник угодил ему под шею. Он поморщился и простонал:
– Да. Сегодня я виделся с женой.
– Удалось выяснить что-нибудь?
Перед глазами пронеслись яркие образы: Виктория выгибается под ним, стонет, когда он ласкает ее языком, выкрикивает в экстазе его имя…
– У нее очень, очень давно не было любовника.
Шоу фыркнул:
– С таким-то телом? Я думаю, старина, ты выдаешь желаемое за действительное. И алкоголь тебе в этом помогает.
