Симона Вилар - Светорада Медовая
Старшую сестру Асгерд застала в овчарне. В этом году овцы стали ягниться несколько позже срока, но хлопот с ними было предостаточно, и Гуннхильд сама следила, как скотницы ухаживают за новорожденными ягнятами, а то и сама заходила в загон, брала на руки нежные кудрявые комочки, целовала в лобики. Сейчас с ней была и ее старшая дочь Бэра, совсем еще юная девушка, которой этой зимой отчим Нечай подарил серебряный браслет – знак, что она уже выросла и вполне может считаться невестой.
При появлении Асгерд Бэра поспешно спряталась в загородку с новорожденными ягнятами, сделав вид, что только они ее и интересуют – впечатлительная девушка не очень-то любила свою красивую надменную тетку. Гуннхильд же приветливо заулыбалась, правда, улыбка ее сразу погасла, когда Асгерд с упреком заметила, что ее старшая сестра превратилась в скотницу.
– Как погляжу, Медовая вскоре совсем тебя от дел отлучит, моя Гуннхильд, – осуждающе сказала Асгерд. – Разве ты не видишь, как она старается умалить твое влияние, чтобы заправлять тут всем на правах любимицы Аудуна?
В это время из-за загородки появилась растрепанная головка Бэры.
– Злая ты!
Гуннхильд сурово шикнула на дочь, потом взяла сестру за руку и повела из овчарни, чтобы та ненароком не испачкала свой великолепный наряд.
– Что это ты в будний день разоделась, как на праздник? – спросила она, и Асгерд с невозмутимым видом ответила, что на ней обычные одежды и что жена нарочитого Усмара может себе позволить ходить щеголихой хоть каждый день.
Так, переговариваясь, они вошли в большой дом усадьбы и оказались на половине, где женщины готовили еду.
Здесь было тепло от разожженных очагов, и Асгерд сразу стало жарко в горностаевой шубке. Не придавая этому значения, она огляделась и сразу увидела Медовую.
Жена Стрелка хлопотала у большого, подвешенного на длинной цепи котла. Ее о чем-то спрашивали, она отвечала, и окружавшие ее женщины смеялись. Вообще, атмосфера была непринужденная и веселая, а всем тут руководила эта невесть откуда прибывшая девка с рыжими глазами. Медовая стояла стряпухой у очага, но в ее движениях было столько грации, а осанка казалась такой достойной и горделивой, что среди всех остальных она выглядела повелительницей. Даже светлые кудряшки, выбившиеся на висках из-под повойника, не делали ее неопрятной, а простая одежда – красно-коричневое платье и темный передник – смотрелась нарядной даже тут, в кухне. А то, как молодая женщина стряхивала с тонких пальцев сушеные приправы в котелок, походило на некое священнодействие. Сейчас, когда из-за дыма отодвинули продух на крыше и в него потоком полился солнечный свет, создавалось впечатление, будто лучи падают только на эту непритязательно одетую стряпуху, и она сияет, озаряя все вокруг.
Асгерд внезапно поняла, что уставилась на новенькую едва ли не с открытым ртом. Это обозлило ее и заставило очнуться. Она огляделась, втянула носом вкусные запахи стряпни, стала различать голоса. Когда Верена спросила, достаточно ли она размешала в растопленном масле муки для подливки, Медовая, почти не глядя, велела добавить холодного бульона и продолжить мешать, пока не останется ни единого комочка. Затем одна из служанок уточнила, как долго выдерживать в сметане сушеные грибы. Но последней каплей для Асгерд стало то, что из-за спин женщин вдруг раздался голос ее брата Орма. Оказалось, что младший Аудунсон тоже крутится в кухне, занимаясь бабьим делом: паренек сидел рядом с решеткой, на которой жарилась печень, и спрашивал у Светы, достаточно ли мясо подрумянилось, чтобы его переворачивать.
– Что это такое, Орм? – выступая вперед, повысила голос Асгерд. – Или ты забыл, что ты сын викинга? Зачем согласился, как раб, возиться у очага?
– Не ругайте его, госпожа, – вступилась за стушевавшегося парнишку Света, поворачиваясь, и словно бы стремясь заслонить его от сестры. – Ведь однажды и ему придется идти в поход, а там нужно уметь не только в седле сидеть и у правила[72] корабля стоять. Тот, кто способен накормить людей, всегда пользуется в отряде уважением.
– Это ты мне будешь указывать? – возмущенно воскликнула Асгерд и нервно рванула белые меховые помпоны ворота. – Мне, дочери ярла Аудуна?! Ты, кухарка! Изображаешь из себя тут хозяйку, как будто Гуннхильд уже отстранили от дел, а Орм у тебя в услужении. Так-то ты платишь моей семье за то, что приняли тебя в род, бродяжка!
Это было сказано громко и зло, и все вокруг притихли, отводя взгляды.
Светорада замерла. Ее будто холодом обдало. Конечно, ей не стоило забывать, что она живет тут исключительно из милости, однако ее княжеская кровь забурлила в ответ на оскорбление.
«Спокойно, – приказала себе Светорада и, вытерев руки о передник, повернулась к Асгерд. – Сейчас именно она в своем горностае и серебре смотрится госпожой, а я всего лишь кухарка».
И все же щеки княжны запылали от едва сдерживаемого гнева.
– Вам просто жарко в ваших мехах у очагов, благородная Асгерд, вот вы и горячитесь. Если вы посидите тут с нами и выпьете ягодного киселя, то успокоитесь и по-другому взглянете на все происходящее. Но если вас что-то не устраивает, скажите, и я все сделаю так, как вы пожелаете.
– Она еще советы мне дает! – кипела от возмущения красавица Асгерд.
Не выдержав, Гуннхильд взяла младшую сестру под локоть и мягко, но настойчиво стала увлекать к выходу.
– Что с тобой происходит, Асгерд? – спросила она, подведя сестру к своей боковуше и начав расстегивать петли на ее шубке. – Сдается мне, что из-за своего теперешнего положения ты стала излишне раздражительной.
– Я не раздражительна! – резко отозвалась Асгерд. – Просто сейчас я сама убедилась в том, о чем болтает уже весь Ростов. Эта рыжеглазая чужачка, хитрая, как порождение Локи,[73] влезла вам всем в душу и постепенно прибирает власть к своим рукам. Люди поговаривают, что она даже Аудуну в глаза заглядывает и скоро наступит день, когда ей удастся не только Руслану потеснить, но и у тебя забрать хозяйские ключи!
Гуннхильд вздохнула.
– Вот что, Асгерд, у тебя есть свой дом, где тебе надлежит всем распоряжаться. Здесь же пока я хозяйка. И если мне понадобится твой совет…
– Но за этим я и пришла, – перебила ее младшая сестра и, взяв руку Гуннхильд, ласково погладила ее огрубевшие от работы пальцы. – Только тебе тут все решать, даже то, нужно ли Орму вместо упражнений с оружием жарить на решетке мясо. Однако я хотела дать тебе небольшой совет: скоро мужчины и наши работники отправятся жечь лес под пашню. И там, как всегда, понадобится умелая женщина, чтобы позаботиться об их кормежке. Отчего бы не отправить туда эту Медовую? Ее муж часто в отлучке, тут людей тебе хватает, а на лесопале умелая и расторопная помощница просто незаменима.
