Александра Девиль - Королева Таврики
Впрочем, через какое-то время она в душе даже пожалела о том, что так решительно избрала для путешествия верхнюю дорогу.
Остановившись у большого камня на развилке, путники решили немного передохнуть и попить родниковой воды из бившего между камней источника. Скоро позади раздался топот копыт и из-за купы придорожных деревьев показались двое всадников. Они были не в военном облачении, но имели при себе мечи и арбалеты, что свидетельствовало о готовности к опасным неожиданностям в пути. В одном из них Марина узнала Донато. Она не видела гордого римлянина с тех пор, как впервые встретилась с ним в аптеке Эрмирио, а затем — в церкви Святого Стефана. Спутником Донато был смуглый молодой латинянин в лихо заломленной шляпе на курчавых иссиня-черных волосах. Его лицо показалось Марине знакомым, и, словно отвечая на ее немой вопрос, Филипп воскликнул:
— Да это же Бартоло, сын знахаря Симоне!
Марина, как и многие в Кафе, знала странную и печальную историю отшельника Симоне. В аптеке Эрмирио она несколько раз встречала юного Томазо, младшего сына Симоне, а однажды видела этого паренька на улице рядом со старшим братом, имевшим славу воинственного задиры. Люди говорили, что Бартоло внешне похож на свою бабку-мавританку, а Томазо унаследовал тонкие черты лица и незлобивый нрав своей безвременно умершей матери, по которой Симоне так и не перестал тосковать.
Бартоло что-то весело выкрикнул в ответ на приветствие Филиппа, а Донато молча поклонился Марине и небрежно кивнул в сторону ее спутников.
— Куда держите путь, синьоры? — поинтересовался Бартоло, ни к кому не обращаясь, но бросив выразительный взгляд на Марину.
Этот самоуверенный молодец чем-то напоминал ей Лукино Тариго, и девушка даже удивилась, что у отшельника Симоне может быть такой сын.
Варадат, который считал себя старшим в отряде, да и вообще не любил заносчивых генуэзцев, с важностью ответил:
— Но мы же вас не спрашиваем, куда вы направляетесь.
Бартоло рассмеялся:
— А тебе, видно, есть что скрывать, Варадат? Может, ты едешь за новыми рабами?
Филипп, опасаясь, что задиристый латинянин может из-за пустяка затеять ссору, поспешил пояснить:
— Мы едем в монастырь Сурб-Хач. Молодая госпожа обещала Андронику, что закажет тамошним монахам поминальную службу, а потом навестит свою сводную сестру.
— А, так эта синьорина — падчерица Андроника Таги? — догадался Бартоло. — Ну что ж, счастливого пути. Жаль, что мы с Донато не сможем вас сопровождать, потому что сейчас сворачиваем на дорогу в Отузы.
Услышав об этом, Марина пожалела, что выбрала другую дорогу. Ей бы очень хотелось проехать хотя бы часть пути рядом с загадочным Донато, но теперь менять свои планы было бы неловко, поскольку Варадат и Филипп могли догадаться о ее интересе к кому-то из латинян.
— Любопытно, что им надо в Отузах? — пробормотала Марина на смеси греческого и армянского, чтобы приезжий римлянин Донато не понял ее вопроса.
Тогда Филипп, словно выполняя скрытое указание молодой хозяйки, обратился к латинянам по-итальянски:
— Наверное, ты решил навестить своего отца, Бартоло? Он ведь живет где-то между Отузами и Нижними Отузами[20]? А этот господин тебя сопровождает?
— Нет, скорее это я его сопровождаю, — усмехнулся Бартоло, — потому что именно он хочет познакомиться с моим стариком, а мне вовсе не к спеху лишний раз выслушивать упреки и наставления родителя. Кстати, позвольте вам представить моего нового знакомца Донато Латино. Он недавно прибыл из Италии и хочет поступить на службу к нашему консулу.
Теперь у Марины был повод прямо взглянуть на Донато и заметить в его черных глазах искры откровенного мужского интереса.
— А я уже имел честь познакомиться с синьориной в аптеке флорентийца Эрмирио. — Донато слегка улыбнулся. — Я даже запомнил ваше имя: Марина.
«Значит, приезжие латиняне расспрашивали аптекаря обо мне», — мысленно отметила девушка.
Варадат, недовольный, что на него не обращают внимания, вмешался в разговор:
— Но со мною вы, кажется, еще не знакомы, хотя многие в Кафе меня знают, я купец Варадат Хаспек. А госпожу Марину Северскую я сопровождаю к святым местам в качестве ее жениха.
Марина с негодованием взглянула на Варадата, но ничего не успела возразить, так как поспешил вставить слово Филипп:
— Это покойный господин Андроник хотел выдать Марину за Варадата, но сейчас в нашей семье траур, пока не до свадеб…
— Я не просил твоих пояснений, конюх, — недовольно поморщился Варадат. — Да и какое дело латинянам до наших православных обычаев?
Губы Донато тронула ироничная улыбка, а Бартоло со смехом воскликнул:
— Ну что ж, могу только поздравить тебя, Варадат, и эту синьорину. Давайте, женитесь к обоюдной выгоде и удовольствию. Нам-то что? У нас свои дела. Счастливого пути!
Приподняв шляпы, латиняне попрощались со случайными собеседниками и свернули на нижнюю дорогу. Напоследок Донато бросил пристальный взгляд на Марину, лицо которой приняло мученическое выражение из-за невозможности пояснить молодому чужеземцу, что «жених» Варадат вовсе не является предметом ее мечтаний. Она могла сколько угодно злиться на купца, но теперь, когда латиняне удалились прочь, это было уже бесполезно и не имело никакого значения. «Как все нелепо совпало! — пронеслось у нее в голове. — Теперь этот Донато будет думать, что я темная девица без ума и вкуса, если могу плениться таким, как Варадат. Или, может, он все-таки поймет, что мне навязывают этого жениха против моего желания?»
Невольно она повернула голову вслед умчавшимся всадникам, но натолкнулась на взгляд ехавшего прямо за ней Варадата, который тут же подал голос:
— Интересно, зачем приезжему латинянину понадобился знахарь Симоне? Может, в дороге этот, как его… Донато Латино заразился какой-то болезнью и теперь ищет зелье от нее?
Марина поняла, что такое высказывание «жениха» имело целью выставить чужеземца в неприглядном свете перед ней, ибо купец Варадат уже считал «невесту» своей собственностью и готов был ревниво ограждать ее от других мужчин.
Филипп высказал менее мрачное предположение:
— А может, этот латинянин, прослышав, что Симоне имеет дар прорицателя, хочет выведать у него свою судьбу? Например, узнать, повезет ли ему в Кафе или лучше вернуться обратно?
— Да, эти чужеземные оборванцы едут сюда в поисках легкой добычи, надеются разбогатеть, — хмыкнул Варадат, посматривая на Марину. — Может, он попросит отшельника поколдовать, приворожить к нему какую-нибудь богатую кафинскую вдовушку. А что? В латинском квартале Вонитика есть одна такая. Муж у нее был старый богатый купец, недавно умер, а она теперь ягодка хоть куда: собой хороша и с большим приданым. Говорят, к ней пират Лука Тариго пытался найти подход, но она его отвергла. Ну а этот Донато, видно, решил действовать похитрей, с помощью колдовских чар.
