Анна Грейси - Отважная бродяжка
— О, так я и в этом виновата? — Кейт безуспешно пыталась закрутить волосы обратно в привычную ей простую прическу и с досады распустила узел, позволяя локонам свободно рассыпаться по плечам. — Тогда, вероятно, я должна вас предупредить, что еще умею говорить на португальском, французском, латинском и греческом, на тот случай, если вам вдруг вздумается оскорблять меня на каком-либо из них!
— У меня и в мыслях не было вас оскорблять, и вы прекрасно это знаете! — резко произнес Джек, следя взглядом за рассыпающимися блестящими завитками. От волос исходил тот тонкий свежий аромат, который все ускользал от него, но замечание Кейт напомнило ему о другом мучившем его вопросе. — Лучше скажите, как вы умудрились их выучить?
— Я уже говорила! — ответила Кейт.
— Наплели какую-то тарабарщину, что работали на эксцентричного старого джентльмена…
— Моего отца! — воскликнула Кейт. — И не тарабарщина это была! А истинная правда, каждое слово.
— Даже тот бред, что вы бедненькая кухонная служанка?
Он навис над столом.
— Нет, конечно, — согласилась она, — у отца я была экономкой. И кухонной служанкой вам никогда не представлялась — это вы сами поторопились с выводами. Я всего лишь не опровергла ваши домыслы. — Серо-зеленые глаза сияли чистейшим озорством. — Кроме того, это оказалось так забавно. И я не смогла устоять.
Джек неожиданно перегнулся через стол и поймал ее за руку прежде, чем она поняла его замысел. Кейт попыталась ее выдернуть, но у него была надежная хватка. Он перевернул ее руку и стал внимательно рассматривать ладонь, мягко потирая красный след, оставленный половой щеткой.
Смущенная, Кейт снова попробовала освободиться.
— Знаю, мои руки не похожи на руки леди. И никогда таковыми не были. Я, право, сильно сомневаюсь — о чем уже говорила вашей бабушке, — что меня вообще можно назвать леди. То, во что я позволила вам поверить, не так уж далеко от истины. Скоро я действительно стану той самой девицей, за которую вы меня приняли.
Он еще крепче сжал ей руку:
— Чушь!
— Нет, не чушь, — спокойно возразила она. — Теперь, будьте добры, отпустите мою руку.
Он отбросил ее, словно горячий уголь.
— И что вы намерены делать?
— Домывать полы, — ответила Кейт, игнорируя истинный смысл его вопроса.
— Говорю вам в последний раз, девочка, вы не будете скрести этот пол!
Он ударил по столу кулаком.
Кейт пожала плечами:
— Я отказываюсь готовить в свинарнике.
— Вы не будете готовить вовсе! Бог мой, женщина, вы когда-нибудь делаете то, что вам говорят? — устало спросил бывший майор Колдстримской гвардии, проводя рукой по своим непокорным черным волосам.
— Нет, когда мне говорят такие глупости, — спокойно ответила Кейт.
Невозмутимые серо-зеленые глаза встретились с горящими синими.
— Скажите-ка, мистер Карстерз, кроме меня есть кому приготовить завтрак вашей бабушке?
Джек открыл было рот, но затем закрыл. Глаза Кейт сверкнули:
— Вот именно. Черствый хлеб и холодное мясо не годятся для ее светлости. С другой стороны, ни у моего отца, ни у моих братьев никогда не возникало поводов жаловаться на то, как я готовлю, поэтому я позабочусь о завтраке для вашей бабушки и, разумеется, для остальных обитателей дома. Но я не собираюсь заниматься этим в такой грязи и потому…
Она грациозно согнулась, чтобы поднять таз с водой и половую щетку.
— Вы не будете скрести этот пол! Это сделает Карлос. Довольно того, что я вынужден принять ваше предложение приготовить завтрак моей бабушке, но я не позволю вам марать руки неблагородными и унизительными занятиями! Не спорьте со мной, девчонка! — прорычал он, увидев ее открытый рот. — Я немедленно распоряжусь!
Он рванулся к двери, выходившей во внутренний двор.
— Карлос! — проревел Джек.
Ответа не последовало, а потому, бормоча проклятья, он был вынужден выйти из дома на поиски слуги. Внезапно Джек остановился, кое-что вспомнив. Постоял немного, по-видимому, в некоторой растерянности.
— Моей… э-э… бабушке… э-э… нужна горячая вода… Будьте добры… э-э… вас не затруднит подогреть ее?
— Подогрею, конечно, — ответила Кейт.
Он закрыл за собой дверь. Кейт повернулась, чтобы принести воду, и подскочила от неожиданности, когда дверь вновь открылась, с треском.
— И даже не думайте относить ей воду сами, вы слышите меня? — проревел ей Джек.
Кейт удивленно на него уставилась.
— Ее отнесу я. Для вас это слишком тяжело, — пробормотал он и вновь удалился.
* * *— Я не могу оставаться здесь в таких убогих условиях, — заявила леди Кейхилл.
Джек подавил победную усмешку. Он надеялся избавиться от нее, и вот, похоже, его молитвы услышаны.
— Я же предупреждал вас, бабушка, этот дом не пригоден для приема гостей.
— Не стоит этим гордиться, мой мальчик, — возмутилась она. — Я отправила Смизерз собирать мои вещи. Перед возвращением домой я заеду в Олдерби и проведу там неделю или около того.
— Что ж, если вы желаете вовремя прибыть в Олдерби, то должны выехать отсюда не позднее двух часов.
Он поднялся.
— Сядь, мальчик. Я еще не закончила. Нам нужно поговорить о девушке.
Джек нахмурился, затем напустил на себя совершенно безразличный вид и пожал плечами:
— Я думал, она отправляется жить с вами. Или вы передумали?
— Нет, не передумала! Я по-прежнему горячо желаю, чтобы она переехала жить ко мне и стала выходить в свет, пользуясь правом, данным ей от рождения.
— Хорошо, значит, все улажено.
Джек потянулся всем своим длинным худощавым телом.
— Вовсе нет! — едко возразила старая леди.
Внук повернулся и вопросительно поднял брови.
— Глупая девчонка и слышать не хочет о моем плане.
Густые темные брови хмуро сошлись на переносице:
— Что? Вы хотите сказать, эта девушка… — он махнул головой в сторону двери, — …эта полуголодная маленькая оборванка отказала вам? — в его голосе звучало недоверие. — Отклонила предложение, означающее, что она будет сытно питаться, носить самые элегантные наряды и посетит все великосветские места? — Джек запустил руки в шевелюру и взъерошил свои темные волосы. — Не верю.
— Но это правда! — раздраженно заметила бабушка. — Она уже успела отказать мне не меньше двух раз.
— Она знает от чего отказывается? — спросил он. — Вы ей объяснили? Описали, на что будет походить ее жизнь?
Ответом ему стал испепеляющий взгляд.
— Да, да, полагаю, вы это сделали, — пробормотал он, изумленно качая головой.
