Тереза Медейрос - Шипы и розы (Шепот роз)
Дугал поднял руку, и моментально воцарилось напряженное молчание.
— Я заявляю, что не причастен к убийству Ангуса Макдоннелла. В равной мере не виновны члены моей семьи и моего клана. Однако, поскольку в момент смерти погибший находился под священной защитой гостеприимства дома Камеронов, я готов заплатить штраф в соответствии с нашими древними справедливыми законами.
Матушка не вмешивалась в происходящее, но Сабрина догадывалась, о чем она сейчас думает: «О, значит, ты обращаешься к древним шотландским законам, мой супруг? Но мы теперь живем по законам Англии!»
— Нечего шляться! — прокричал кто-то в середине зала. — Если бы старый разбойник сидел дома, где ему и следовало быть, сейчас был бы живехонек!
Сверкнул палаш, выхваченный из ножен кем-то из Макдоннеллов, но Морган одним взглядом охладил воинственный пыл сородича.
— Ангус Макдоннелл прибыл в замок по моему приглашению, — спокойно напомнил Дугал и обратился к Моргану: — Скажи мне, Морган Тейер Макдоннелл, готов ли ты принять решение этого суда как окончательное по делу об убийстве твоего отца?
Морган откинулся на спинку кресла и с вызывающим видом положил ногу на ногу.
— Разве у меня есть выбор?
Он готов ползать на коленях ради Макдоннеллов. Они — все, что имею. Мой клан — это я…» — вспомнив это признание Моргана, Сабрина повернулась, чтобы получше рассмотреть Макдоннеллов, там, у дальней стены. Что видит Морган, глядя в их глаза? Смутную тень былой гордости клана? Остатки безвозвратно ушедшей боевой славы?
Дугал обратился к сморщенному старику, одиноко маячившему на длинной скамье:
— А что скажут старейшины клана Макдоннеллов?
В голосе Дугала звучало уважение, как будто мнение этого человека значило не меньше королевского и императорского.
— Согласен, — робко чирикнул старик и расплылся в беззубой улыбке, встреченный одобрительными возгласами своих соплеменников.
Губы Моргана тронула презрительная улыбка.
— Давай, Камерон. Делай свое черное дело. Я получу пару коз, тебя похлопают по руке, и мы, довольные, отправимся восвояси.
Тут на помост взобрался Роберт, двоюродный дед Сабрины. Она удивилась, что решение суда огласит не отец. Старик встал перед Дугалом:
— А ты, Дугал Камерон, согласен ли также беспрекословно выполнить решение данного суда?
— Согласен.
Отец спустился с помоста, сел рядом с женой и сжал ее руку. Костяшки пальцев его побелели от напряжения. Роберт развернул лист пергамента, который был даже длиннее его белоснежной бороды, и поправил очки в золотой оправе.
— Очень хорошо, обоюдное согласие достигнуто. Теперь внимательно слушайте все. Решение данного суда окончательное и будет проведено в жизнь по воле и согласию присутствующих здесь предводителей обоих кланов. Согласно нашему вердикту, Камерону надлежит выплатить в пользу Макдоннеллов двести овец, сотню голов крупного рогатого скота…
Сабрине быстро наскучил дребезжащий голос деда, и она стала следить за реакцией Моргана. Тот лениво зевнул, достал кинжал и принялся чистить ногти. Но деланное безразличие его не обмануло девушку. Она видела, как зорко блестели зеленые глаза Моргана под полуопущенными ресницами.
— …Двести кур, три ящика лучшего шотландского виски… — Последние слова вызвали бурю радости в толпе Макдоннеллов. — …Старинный церемониальный палаш, обручальное кольцо Камеронов…
Сабрина сочувственно вздохнула. Нелегко будет матушке расстаться с кольцом, которое она никогда не снимала.
— …И дочь Сабрину в жены главе клана Макдоннеллов.
Кинжал выскользнул из руки Моргана и со звоном упал на помост. В зале воцарилась мертвая тишина. Единственный представитель старейшин рода Макдоннеллов побледнел до синевы. Сабрина подняла голову, не смея даже дышать, а Морган встал, не отрывая ладоней от ручек кресла, точно не надеялся удержаться на ногах. Взгляды молодых людей встретились над морем разделявших их голов.
У Моргана вырвался резкий смешок. Слова его предназначались Дугалу, но глаза были по-прежнему устремлены на Сабрину.
— Ради Бога, Камерон, имей ко мне хоть чуточку сострадания. Нельзя ли дать мне еще две сотни кур и избавить от твоей дочери?
6
В зале началось настоящее столпотворение. Все повскакали с мест, отодвигая скамьи, с лязгом вылетали из ножен мечи и кинжалы. Брайан выхватил меч и ринулся к помосту, но Алекс удержал брата за талию и не дал взобраться на ступеньки. Старейшина клана Макдоннеллов воспользовался суматохой, чтобы незаметно прокрасться обратно к сородичам. Только Дугал сохранял полное спокойствие. Поглаживая бороду, он молча наблюдал за тем, что происходит в зале, находившемся, казалось, на грани кровавой резни.
Сабрина поняла, какое чувство должен был испытать Морган, когда решил, что Дугал Камерон предал его. Ее отец не мог бы ранить Сабрину больнее, даже если бы всадил ей в сердце кинжал. По крайней мере, Ангус умер мгновенно, а Сабрина же приговорена теперь страдать всю жизнь.
Морган перестал смеяться, опустился в кресло и ухмыльнулся. Глядя на него, Сабрина на секунду представила себе, каково это — бороться за этого человека, а не против него. Годами она напрасно старалась вызвать улыбку на угрюмом лице несносного мальчишки, но чувство юмора проснулось в нем лишь после того, как неожиданно возникла перспектива стать мужем незадачливой подруги детства. В глазах предводителя Макдоннеллов сверкнул дьявольский огонь, и Сабрине стало жутко. Сбывались ее самые страшные кошмары. Если исполнится воля ее отца, Сабрина окажется полностью во власти Моргана. А ждать от него жалости и сочувствия не приходится, это Сабрина усвоила из прошлого общения с Морганом.
Над толпой сверкнуло лезвие боевого топора, которым размахивал какой-то Макдоннелл, злобно оскаливший рот, в котором зубов было еще меньше, чем у старого Пагсли. Дугал вскочил на помост и прогремел:
— Хватит! Морган, останови своих людей! На земле Камеронов им битву не выиграть. Нас слишком много.
Морган отдал команду, и Макдоннеллы тотчас притихли.
— Полагаю, мы оба предпочли бы продолжить этот разговор без посторонних, — обратился Дугал к Моргану.
— Не поддавайся, Морган! Это западня! — предупредили из зала.
— Причем очень хитрая, — согласно кивнул Морган, окидывая Дугала взглядом, в котором сквозило неподдельное восхищение. — Рэналд, собери людей, отправляйтесь на холм и ждите моего сигнала.
Вначале Макдоннеллы едва не взбунтовались, отказываясь подчиниться приказу, но, видя, что Камероны потянулись к выходу, неохотно последовали их примеру.
Сабрина приметила тонкую фигуру, с головой закутанную в потертый плед. Незнакомец чуть замешкался возле двери, но потом захромал вслед за своими товарищами. Энид тоже встала и двинулась на цыпочках в сторону двери. Она, конечно, жалела кузину, но боязнь конфликта, который мог вспыхнуть в любую секунду, пересилила преданность Сабрине.
