Лора Эштон - Тайна «Прекрасной Марии»
Поль погнал Молласа галопом. Въезжая в ворота поместья «Алуетт», он увидел, что на террасе господского дома горит свет и Роман Превест сидит на стуле ссутулившись, подперев голову руками.
Поль привязал Молласа и поднялся на террасу. Роман молча налил ему виски, и некоторое время никто из них не произнес ни слова.
Превест был высоким, широкоплечим, мускулистым мужчиной с загорелым симпатичным лицом. Седые волосы его были очень коротко, старомодно подстрижены.
Они с Полем знали друг друга много лет, с тех пор как отец Романа купил «Алуетт». По слухам, он не купил его, а выиграл поместье в карты. Тогда Полю было семь, а Роману — пять лет.
— Как Юджин? — вежливо поинтересовался Поль.
— По-прежнему, — ответил Роман. — Как я и ожидал.
Поль не стал углубляться в эту тему. Брак Романа с Юджин был устроен по расчету, традиционно по-креольски. Как говорится, «стерпится — слюбится», и Поль думал, что это вполне могло произойти, если бы Юджин не стала инвалидом в первый же год их совместной жизни. Роман был очень добрым человеком и продолжал внимательно ухаживать за супругой, и не было ничего удивительного в том, что он очень уставал.
Поль попробовал улыбнуться.
— Ну что ж, старик, раз уж ты меня в это дело втянул, давай излагай свою стратегию. Я предупреждал тебя.
— Видел я, как ты управляешься со всем этим, извини за грубость, лошадиным дерьмом на ферме, — фыркнул Роман. — Между прочим, твой дедушка, старик Ле Клерк, практически «достиг» Нового Орлеана.
— А он не управлял делами в своем поместье.
— Так. Что касается консерваторов, — принялся рассуждать на главную тему Роман, — то они выдвинули этого никчемного Харрисона. Беккерель — либерал. И именно его нам придется свалить.
— И каким образом это планируют делать твои демократы-реформисты?
— Ну, мы хотим провести между вами дебаты.
— О Небеса!
— Ты ведь джентльмен, а Беккерель… не совсем. Скажем так. Нет, не по происхождению, а… Ладно. Ты — наш человек, и мы собираемся разыгрывать эту карту как козырную и привлекать на свою сторону других землевладельцев.
— Если я не окажусь полнейшим ослом.
— Твоя позиция ясна. Соблюдение государственного правопорядка и честная политическая игра. Обеспечение прав нашего класса, защита всего, чего мы здесь достигли и сумели построить. Обеспечение свободы выбора для каждого избирателя, уничтожение механизма политического давления на избирателей.
— Не думаешь ли ты, что все эти пункты взаимоисключают друг друга?
— Нет, не думаю.
— Тогда почему бы тебе самому не баллотироваться в конгресс?
Роман рассмеялся.
— Я — слишком заметная фигура.
Роман в течение многих лет имел огромное влияние в политических кругах Луизианы, но сейчас ситуация требовала перестройки. Любой умный человек понимал, что если Новый Орлеан хочет выжить, то ему нужно срочно менять свою укоренившуюся с давних пор репутацию. В противном случае вся коммерческая судоходная сеть будет для города и штата утеряна.
— Пора менять привычки. Мы давно друг друга знаем, и я не могу не сказать совершенно серьезно, что ты — самый честный из нас всех. «И гораздо честнее меня», — мысленно добавил Роман, чувствуя угрызения совести за связь с Холлис, дочерью своего лучшего друга. Поль заслуживал гораздо лучшего отношения к себе. Если уж на то пошло, гораздо лучшего, чем заслуживала Холлис, его дочь.
Холлис лежала на постели, уткнувшись лицом в подушки. Было очень душно, муслиновая ночная рубашка прилипла к телу. Холлис подумала было, что нужно снять ее вовсе, но она не была уверена, спит ли Мама Рэйчел, которая считала совершенно неприличным спать голышом… Однако более всего ее мысли занимала не старая нянька, и даже не Роман Превест, любовник и кандидат в будущие мужья, а Адель Скаррон.
Что-то бесконечно фальшивое сквозило в этой девчонке, приехавшей из далекой Франции. Папа не заметил этого, и Дэнис не заметит этого, если женщина его заинтересует.
Эмилия невзлюбила Адель Скаррон, и она оказалась по-детски проницательной. «Мне она тоже не нравится, — думала Холлис, — и я не понимаю, почему отцу вздумалось приглашать ее сюда жить. Адель скорее всего гоняется за богатым мужем, и вообще мы ведь о ней совсем ничего не знаем».
Холлис села на постели, откинула полог, немного посидела и тихонько встала. Подойдя к трюмо, она посмотрела на себя в зеркало оценивающе, критично. Подумала немного и сев за письменный стол, взяла в руки перо. Откинув крышку бюро, она все так же бесшумно достала бумагу, чернильницу, положила перед собой чистый лист и снова задумалась.
Как называется эта деревня?.. Сент что-то. Сент Мартин! Священник в этой деревне наверняка знает все. И она принялась писать.
Адель закинула руки за голову, легла на подушки. Поль де Монтень сказал ей, что она может считать эту комнату своей. Да, такая спальня ей не могла присниться даже в рождественском сне. Все ее ночные сорочки были тщательно выглажены Джуни и развешены в гардеробе. Джуни помогала ей раздеваться, напряженно вспоминая бесчисленные инструкции, которые накануне дала ей Мама Рэйчел.
Адель было неприятно, когда руки негритянки прикасались к ней, но она не показывала виду, лишь пробурчала слова благодарности, которые вовсе не подбодрили Джуни, а скорее расстроили. Джуни так гордилась своим новым занятием! Она хорошо понимала, насколько деликатной нужно быть по отношению к белой леди, и старалась изо всех сил. Но белая леди явно осталась недовольной ее работой в качестве горничной.
Адель через полог постели вглядывалась в темноту. Комната была настоящим сокровищем, и это была ее комната.
Однако Адель чувствовала себя неловко в этом роскошном будуаре. Она ясно осознавала, что все это богатство может быть у нее отнято, и как раз этого ей и не хотелось. Если только ее секрет раскроют…
Она села на кровати и обняла руками колени. Если она выйдет замуж за мужчину из этой семьи, никто ничего не сможет отнять у нее. Но она может состариться до того времени, когда ей удастся поймать в свои сети Люсьена де Монтеня… Поль! Поль де Монтень — хозяин всего этого царства.
Глаза Адель хищно сузились. Золото, роскошный дворец — все то, к чему она так стремилась, было слишком близко, чтобы от него отказываться… К тому же здесь, в Америке, где цивилизация была молода и несовершенна, можно будет гораздо легче отделаться от законной жены Поля де Монтеня.
VI. ПИКНИК В «АЛУЕТТ»
— Эти оранжереи построил мой дед. Здесь, в Луизиане, нечасто бывают настоящие холодные зимы, но все же иногда случаются. В оранжереях вот такие цветы могут цвести круглый год.
