Барбара Картленд - Божественный свет любви
Он сделал паузу и затем продолжил:
— Я поблагодарил капитана за то, что, несмотря на плохие погодные условия, мы идем точно по расписанию.
Авила села за стол и заставила себя немного поесть.
В каюте у нее совсем пропал аппетит. Она лишь слегка пробовала блюда, которые ей приносила служанка гречанка.
Но она считала, что настало время вернуться к обычной жизни.
— Я рассказывал лорду Кардиффу, — говорил греческий посол, — что поездка на родину доставила мне необыкновенное удовольствие, несмотря на то что цель нашего визита была столь печальной.
— Я думаю, вашему высочеству тоже понравилось путешествие, — сказал лорд Кардифф, обращаясь к Авипе. — Я уверен его высочество принц Дарий устроил вам необыкновенную экскурсию по Греции.
— Да… это было очень… интересно, — выдавила Авила.
— Я считаю, что лучшего человека для управления этими островами, чем принц Дарий, и придумать нельзя, — добавил посол. — Он прекрасно разбирается в истории нашей страны, и, думаю, он способен найти еще много реликвий, оставленных на Делосе или других островах.
Лорд Кардифф рассмеялся.
— Вы оптимист. Эти острова веками разрабатывались в поисках археологических находок. Французы, например, немало потрудились там.
— Это правда, — согласился греческий посол. — То, что они вывезли столько сокровищ с Дельфов, просто возмутительно.
— Это не ваша вина, — сказал лорд Кардифф. — Греческие статуи так прекрасны, что они должны стать достоянием всего мира.
Они принялись обсуждать, справедливо ли, что сокровища одной страны становились собственностью других.
Греческий посол говорил, что то, что является достоянием Греции, должно быть возвращено на родину из других стран.
Авиле надоело слушать их споры.
Она вспомнила прекрасную статую, которую они с принцем обнаружили в пещере, и ей стало интересно, было ли в груде земли спрятано еще что-либо.
Даже если и было, ей уже никогда не увидеть этого.
И снова тупая боль страдания вонзилась ей в сердце, словно в образе этой статуи она потеряла свое дитя.
Незадолго до полудня они наконец прибыли в гавань.
Лорд Кардифф рассыпался перед ней в любезностях. Он говорил о том, какое это было удовольствие путешествовать в ее обществе, и о том, что она прекрасно справилась со своими обязанностями.
— Я скажу ее величеству, что лучшего представителя Великобритании найти было нельзя, — пообещал он.
— Спасибо, — поблагодарила Авила.
— Это правда, — добавил посол. — И не забудьте, мадам, что вы обещали оказать нам честь почтить своим визитом посольство. Я буду держать вас в курсе всех мероприятий.
— Вуду рада получить от вас известие, — сказала Авила.
«Герой» плавно пристал к пристани, и Авила сошла на причал.
Она забыла, в какое именно время принц Холден должен был встретить ее, и теперь раздумывала, что ей стоит предпринять, если он по какой-либо причине опоздает.
Лорд Кардифф и посол скорее всего предложат отвезти ее в Виндзорский замок.
Тут она взглянула на набережную и увидела ожидающего ее принца Холдена.
На причале скопилось множество экипажей.
Принц поднялся на борт, поздоровался с капитаном, греческим послом и лордом Кардиффом.
Последний принес свои извинения и поспешил к ожидающему его экипажу, чтобы поскорее добраться до Уайтхолла. Напоследок он еще раз поздравил Авилу с удачно выполненной миссией. И добавил, что королева Виктория непременно останется довольна проделанной работой.
Греческий посол направился вслед за лордом Кардиффом.
Принц Холден, уже поприветствовавший Авилу, сказал ей:
— Думаю, нам тоже пора идти.
— Да, конечно, — ответила она.
Она поблагодарила капитана за приятное путешествие и попрощалась с помощниками.
Капитан выразил благодарность за то, что Авила оказала кораблю честь своим присутствием.
Принц Ходден повел Авилу к экипажу.
Так как за ними следовал греческий посол, они намеренно задержались возле своего экипажа, чтобы тот имел возможность уехать первым.
Авила понимала, что у посла возникли бы ненужные подозрения, если бы он увидел, как они с принцем Холденом направляются в «Отдых туриста».
Наконец экипаж посла исчез из виду, и они медленно направились по набережной в сторону отеля. Леди Бедстоун следовала позади в закрытом фаэтоне.
Хотя ей и могло показаться странным, что они направляются в «Отдых туриста», старая фрейлина не стала бы задавать лишних вопросов по этому поводу.
По пути принц Холден спросил:
— Все прошло нормально?
— Да, все нормально! — ответила Авила.
— Ни у кого не возникли подозрения, что вы не настоящая принцесса?
— Нет, ни у кого. Лорд Кардифф даже необыкновенно хвалил меня, как вы слышали.
— Не могу выразить, как я вам благодарен, — сказал принц Холден. — Но вы понимаете, конечно, что мы должны и впредь соблюдать осторожность, чтобы никого не навести на мысль, что был совершен обман.
— Ни один человек в Афинах ни на секунду не заподозрил, что я не… та, за кого себя выдаю, — успокоила его Авила, еле сдерживая в голосе рыдания.
Она надеялась, что принц ничего не замечает.
— Я уверен, что вы сделали все просто блестяще, — сказал принц. — Я знаю, что ее высочество приготовили для вас специальный подарок, чтобы отблагодарить за то, что вы сделали. Думаю, в сельской местности вам будет, где прогуляться верхом.
— Верхом? — воскликнула Авила. — Я обожаю лошадей, но, право, это вовсе ни к чему. Я ничего особенного не сделала.
— Конечно, сделали, — ответил принц. — Вы подарили мне счастье. Это то, что невозможно купить ни за какие деньги.
Авила рассмеялась:
— Это правда. А я имела счастье увидеть Грецию.
Она хотела добавить:
«И несчастье оставить там мое сердце!»
Но этого никто не должен знать.
Принц остановил экипаж возле гостиницы.
— Ваша матушка ждет вас в том же номере, что и перед отплытием, — сказал принц. — Я еще раз искренне благодарю вас за вашу смелость.
Авила натянуто улыбнулась.
Затем она вышла из экипажа и поспешила в здание гостиницы.
Она опустила на лицо вуаль, чтобы портье, сопровождавший ее в номер, не мог ее узнать.
Хотя она и знала, что сильно изменилась с тех пор, как беззаботной девушкой впервые попала в «Отдых туриста».
Тогда она собиралась, как она считала, в захватывающее приключение.
Оно действительно было захватывающим и даже более. Она знала, что изменилась и никогда уже не будет прежней.
Она стала взрослой женщиной.
Женщиной, которой выпало испытать счастье любви и мучение разлуки и одиночество.
