Патриция Филлипс - Негасимое пламя
— Да, вы правы, Джессамин. Я и сам порой бываю излишне романтичен и забываю на время, где мы живем. В сердце каждого человека есть место мечтам. А иначе порой очень трудно смириться с тем, что происходит на самом деле.
Рис резко поднялся и отошел к окну.
Джессамин застыла, не сводя глаз с его широкой спины. Девушка гадала, что за тревожные мысли не дают ему покоя. Сейчас, когда он стоял, устремив вдаль задумчивый взгляд, она видела, каким напряженным стало его лицо. В комнате повисла тягостная тишина, Слышно было, как весело потрескивают поленья в камине. «Пора возвращаться, — подумала Джессамин. — Слуги, вероятно, уже накрывают на стол». Но ей так не хотелось уходить! Где найти нужные слова, чтобы пробить броню, в которую он сам заключил себя? Ах, если бы он решился открыть ей свое сердце! Джессамин слабо улыбнулась. Как глупо! Она все та же пустоголовая девчонка, которая верит, что найдет золотой ключик и отомкнет дверь в волшебный сад. Но сейчас перед ней не картинка из любимого романа. И сердце этого мужчины — не волшебный сад…
— Почему вы улыбаетесь?
Джессамин испуганно вздрогнула. Задумавшись, она и не заметила, что Рис бесшумно отошел от окна и встал напротив нее.
— Это секрет. Должны же у меня быть какие-то секреты? — Он протянул ей руку.
— А я хочу знать, что это за секрет. Мы уже многое делали вдвоем: смотрели из окна, любовались рисунками в книге… почему бы теперь не заглянуть в ваше сердце? Какие оно таит секреты? Мне почему-то не верится, что вы так равнодушны, как хотите казаться. Не может быть, чтобы вам не хотелось иметь возлюбленного. И я не верю, что свободу вы цените выше мужской любви!
— Ну… я, конечно, не имела в виду всех мужчин… — смущенно начала Джессамин.
С этими словами она сделала несколько неуверенных шагов в его сторону, и Рис схватил ее за руку, медленно, но твердо привлекая девушку к себе.
— Могу ли я надеяться, что я и есть тот счастливец, кому выпала удача понравиться вам? — осторожно спросил он.
Они замерли. Джессамин чувствовала, как ее бедра прижимаются к его телу. Время как будто остановилось. В комнате повисла тишина. Они были одни в целом мире. У Джессамин вырвался слабый стон. Как ей хотелось объяснить ему, что за чувства владеют ею! Но такая откровенность просто немыслима!
Рис погладил плечи Джессамин. Жар его сильного тела опалил ее.
— Скажи мне, сладкая моя…
— Что… для чего ты спрашиваешь? Ты ведь и так догадался, правда?
Он улыбнулся, и лицо его смягчилось.
— А, ты не поняла? Мне просто захотелось немного подразнить тебя. Как ты думаешь, что сейчас движет нами: наши сердца или разум?
Рис медленно наклонился и поцеловал ее.
Джессамин на мгновение показалось, что она сейчас умрет, умрет прямо здесь, в его объятиях. Ей почудилось, что жизнь покидает ее, медленно, капля за каплей, как кровь из смертельной раны. Но за то наслаждение, которым она упивалась, теряя голову, такое загадочное, до сих пор неведомое и вместе с тем чарующее, она готова была заплатить жизнью.
— У тебя сейчас такие глаза… теплые, нежные… Это в первый раз, сладкая моя.
— Это потому, что ты поцеловал меня, — прошептала она в ответ, прижимаясь щекой к его лицу, Джессамин ласково коснулась губами теплой кожи, ее язычок кокетливо скользнул вдоль сурово сжатых губ. Рис вздрогнул и с силой стиснул девушку в объятиях.
— Прекрати! — хрипло приказал он. Пораженная, Джессамин отпрянула:
— Тебе неприятно?!
— О Джесси! — Слабый стон вырвался у Риса. — Ты не поняла… Понравилось, и даже очень! Именно поэтому я и велел тебе остановиться.
— Если так, то я и не подумаю подчиниться! Хотя нас могут хватиться и отправиться на поиски, — хихикнула Джессамин. — К тому же давно пора обедать.
— Ну и пусть! А мне лично больше по вкусу другое, — хрипло прошептал Рис, окинув ее голодным взглядом. Легко подхватив под локти, он приподнял Джессамин так, что глаза их оказались на одном уровне. — Ты — самая очаровательная, самая необыкновенная женщина из всех, кого я знал в своей жизни, Джессамин Дакре. Ты околдовала меня, прекрасная ведьма!
— Ты угадал! И тебе никогда не вырваться из моих сетей! — усмехнулась Джессамин, коснувшись легким поцелуем его носа прежде, чем Рис поставил ее на ноги.
— Хоть бы леди Элинед захворала на месяц, — мечтательно заявил он. — Я бы с радостью задержался здесь до Нового года!
— Вряд ли тебе это удастся. Уолтер не разрешит.
— Разве Уолтер хозяин в замке? Джессамин засмеялась и покачала головой.
— Так я и думал. Скажи, ты и в самом деле хочешь как можно скорее вернуться вниз и сесть за стол?
При мысли о том, что он может предложить ей вместо обеда, по спине Джессамин пробежала упоительная дрожь. Но рассудок тут же взял верх над чувствами, и она отстранилась.
— Да, конечно. Ты же сам понимаешь, что нас скоро хватятся.
— А мы скажем, что заблудились, — с хитрой усмешкой предложил Рис, снова привлекая се к себе. — Ах, Джессамин, как мне хочется касаться тебя, сжимать в своих объятиях, целовать… как бы я хотел любить тебя!
Девушка решительно вырвалась из его рук.
— Пошли вниз! Нас ждут.
Они незаметно проскользнули в зал, стараясь ни словом, ни взглядом не выдать того, что только что произошло между ними. Джессамин оглянулась по сторонам, уверенная, что по ее разгоряченному лицу все непременно догадаются, чем они занимались наверху. При ее появлении все лица обратились к ней, и, чувствуя на себе пристальные взгляды, девушка окончательно растерялась. Неужели они не замечают, как пылают ее щеки, как распухли и горят губы от поцелуев?! Она настолько потеряла голову, что даже не позаботилась проверить, не выбились ли волосы из-под повязки, не помялось ли платье…
— А мы уже собирались отправиться на поиски! — резко бросил Уолтер, с грохотом опуская на стол оловянную кружку.
— Леди Джессамин показывала мне книгу, которую ей подарил отец. Это настоящее сокровище.
— Ах, ее… никогда не мог взять в толк, что она в ней нашла? Романтический вздор, и ничего больше!
— Я не силен во французском, однако рисунки в ней удивительные! Такая книга — большая ценность, — заметил Рис.
Уолтер презрительно хмыкнул и взмахом руки велел сестре занять место за столом. Брат бросил на нее испытующий взгляд, по лицо Джессамин было невозмутимо — она не собиралась поверять ему свои тайны.
Леди Элинед послала им очаровательную улыбку.
— Жаль, что вы задержались. Знаешь, Рис, мы тут скоро привыкнем обходиться малым, — сладко проворковала она, кивком указывая на густую похлебку, дымившуюся в миске. Толстые ломти хлеба и холодная баранина в подливе — вот и все, что подали к супу.
