Адель Эшуорт - Герцог-грешник
Несколько секунд царило молчание. Уилл смотрел сверху вниз на Вивьен, а ум его был занят лишь мыслями о ее роскошном теле. Особенно его привлекали ее аккуратно причесанные и блестящие на солнце каштановые волосы. И еще ему в высшей степени были интересны ее мысли. Ему нравилась эта женщина и все, что она говорила и делала.
Миссис Боусли, осознав неуместность своего замечания, захихикала от собственной неловкости и положила полную руку, украшенную дорогими кольцами, себе на грудь, словно защищаясь.
– О, я не имела в виду ничего плохого, – произнесла она с подчеркнутой уверенностью. – Просто уже много лет я не видела его светлость в обществе, и вот он сейчас здесь и сопровождает вас.
– Все очень просто, миссис Боусли. Я встречала герцога раньше, когда доставляла цветы в его дом, а сегодня утром он сел позади меня в переполненной церкви.
Уилла крайне удивило, что они говорили о нем так, словно его нет рядом, но он не собирался прерывать их. Положение становилось все более забавным, хотя и довольно неловким для него.
– При всем моем уважении к вам, миссис Раэль-Ламонт, – продолжила миссис Боусли, – сегодняшний урок, преподанный нам викарием, как мне показалось, особенно... уместен при данных обстоятельствах.
Вивьен слегка откинулась назад и с недоумением покачала своей изящной головкой.
– При каких обстоятельствах?
Миссис Боусли залилась краской.
– Уверена, мне не нужно напоминать вам, что викарий обсуждал тему греха, миссис Раэль-Ламонт. Или вы не слушали проповедь?
– Все мы грешны, – снова возразила Вивьен, и ее голос прозвучал несколько высокомерно. – Вы решитесь первой бросить камень, мадам?
Миссис Боусли судорожно сглотнула. Окружившие их леди замерли, изумленные смелостью Вивьен, словно были не в состоянии заговорить или пошевелиться.
Уилл наконец решил, пришло время вмешаться и напомнить им, кто именно является грешником среди них.
– Разве это не правда, леди, – откашлявшись и промокнув платком пот с шеи, медленно начал он, – что, если бы Господь не дал нам способности свободно грешить, мы никогда не могли бы признаться в грехе и, таким образом, ничему не научились?
Реакция была такой, словно герцог материализовался в центре женского общества, по трактовке Библии, или в другой столь же благонамеренной компании леди молча уставились на герцога с выражением ужаса на лицах.
Заметив это, Уилл удовлетворенно улыбнулся:
– Наверное, будет справедливо сказать, что человек, созданный Господом по своему образу и подобию, участвуя в грехе или счастливо наблюдая его в других, учится соответствовать замыслу Создателя. Мы искупаем свой грех, только когда признаем его в себе и молим о прощении. Таким образом, я заявляю, что грех – естественный продукт мироздания, созданного Господом Богом и призванный учить нас.
Его слова потрясли всех, включая и Вивьен, которая в изумлении смотрела на него так, что он чуть не рассмеялся.
Вивьен оправилась первой; выпрямившись и сжав обеими рукам и веер, она задумчиво взглянула ему в глаза и грациозно покачала головой.
– Милорд, я и понятия не имела, что вы философ.
Присутствующие в изумлении посмотрели на нее. Герцог кивнул.
– Мне нечем особенно заниматься, кроме чтения, миссис Раэль-Ламонт.
– Тогда вам следовало бы почитать Священное Писание, ваша светлость, – наставительно заявила миссис Боусли.
Герцог вскинул брови.
– А кто говорит, что я его не читаю, мадам?
Все дамы, казалось, сжались в своих корсетах. Он снова взглянул на Вивьен и улыбнулся.
– Сэр, – внезапно проговорила она, – надеюсь, вы проводите меня до дома? Это здесь, рядом, а мне хотелось бы поподробнее узнать о вашем понимании Библии.
Вивьен произнесла это очень вежливо, хотя в глазах у нее горел вызов. Уилл не мог представить, о чем она думала в этот момент, и решил даже не пытаться.
– С удовольствием, миссис Раэль-Ламонт.
– Благодарю вас. – Прежде чем повернуться спиной к дамам, Вивьен величественно кивнула им. – Увидимся во вторник за чаем у миссис Саффорд.
Одна задругой леди присели перед герцогом в реверансе, не в силах произнести ни слова, словно они лишились дара речи. После всех лет одиночества для Уилла это был бесценный момент.
– Всего доброго, леди!
Попрощавшись, он предложил руку Вивьен, и она приняла это как должное. Они вместе пошли по улице, и не одна голова с удивлением повернулась в сторону вдовы, зарабатывающей на жизнь продажей цветов, которая шла, опираясь на руку герцога Трента. Для Уилла это был восхитительный момент, он испытывал чувство свободы, чего с ним не случалось уже много лет.
Они шли молча, пока не завернули за угол и не оказались на Пиллар-стрит; но как только они скрылись от назойливых взглядов, Вивьен вырвала у герцога руку, словно торопясь поскорее попасть домой.
Уилл был несколько озадачен сменой ее настроения, пока не переступил порог веранды, скрывающей фронтон дома с вьющимися растениями и горшками со сладко пахнущими цветами.
Неожиданно Вивьен резко повернулась к нему. Ее глаза пылали гневом. Такой он ее еще никогда не видел.
Он остановился как вкопанный. – Похоже, вы сердитесь?
Ее губы вытянулись в тонкую линию, глаза сузились.
– Да, и еще как! Когда я предложила вам посещать церковь и тем вернуть себе доброе имя, я вовсе не имела в виду, что вы будете искать меня там, – она подчеркнула последнее слово, – тем более в это воскресенье. – Вивьен закрыла глаза и, чтобы успокоиться, приложила ладонь ко лбу. – Вы хотя бы иногда отдаете себе отчет в том, что делаете? Ваше внимание ко мне сегодня утром может подорвать мою репутацию в Пензансе, а вместе с ней и мое благосостояние. Господи, как вызывающе все это, должно быть, выглядело!
Это был удар ниже пояса. Герцог словно оцепенел.
Не услышав ответа, Вивьен посмотрела на него и только тут заметила, насколько поразили его эти слова.
– Ваша светлость... – Ее голос замер, и смущение на лице сменилось сожалением.
– Хотите знать, почему я искал вас сегодня утром? – медленно проговорил герцог.
Она продолжала молча смотреть на него.
– Все это время я надеялся поцеловать вас, но теперь, думаю, мне лучше найти своего кучера. Всего доброго, миссис Раэль-Ламонт. – Уилл резко повернулся и пошел прочь.
Глава 10
Вивьен лениво сидела на канапе, сложив руки на коленях, и смотрела на потолок гостиной. Затем она перевела взгляд на обои: маленькие толстенькие ангелочки, золотые завитки, переплетенные зеленые растения и кремовые розы. Возможно, чересчур цветисто, но это была ее комната, ее дом и ее жизнь, и она сама могла выбирать, в каком стиле эту жизнь прожить. Вивьен демонстрировала это множество раз – друзьям и тем, кто ее любил, но в последние три недели ее спокойный и безмятежный мир оказался перевернутым – сначала из-за хитрого актера, потом из-за герцога.