Хизер Гротхаус - Влюбленный воин
— В чем дело? — спросил он.
— Милорд, миледи не держат ноги, — ответил Руфус. — Она не может идти дальше.
Ноздри Тристана раздувались, но он молчал. И все тоже молчали, не решаясь заговорить. Наконец Руфус, собравшись с духом, сказал:
— Позвольте я понесу вас, миледи. Я могу…
— Оставь девицу в покое, — перебил Тристан. — Она пойдет сама — или отстанет. Нам надо торопиться, и я не стану терять время из-за тех, кто не может держаться на ногах.
Ошеломленная жестокими словами Тристана, Хейд молча смотрела на него. Когда же он пристально взглянул на нее, ей захотелось съежиться под его взглядом. Но это было еще не все.
— И впредь, — продолжал Тристан, — никто не должен называть эту женщину «миледи». Она решила выйти замуж за простолюдина и потому потеряла все свои привилегии. Теперь она одна из вас, понятно? — Он обвел взглядом вилланов.
Руфус и все остальные в смущении переминались с ноги на ногу. Хейд же, взглянув на крепкие сапоги Тристана, покоившиеся в изящной работы стременах, внезапно почувствовала, как в ней разгорается гнев. Как он смеет так говорить с ней?! Она не в силах держаться на ногах, а он устроился в седле! К тому же он… О Боже, неужели он и впрямь хочет выдать ее замуж за ужасного кузнеца?!
«Что ж, если так, тем хуже для него», — подумала Хейд. Да-да, в таком случае она имела полное право действовать так, как и обещала лорду Найджелу.
Собравшись с силами, Хейд поднялась на ноги и с вызовом посмотрела в глаза Тристана. Сердце ее болезненно сжалось, она поняла, что нежные чувства к этому человеку, чувства, навеянные снами, вытеснил обжигающий гнев.
Судорожно сглотнув, она заговорила на гэльском, на родном языке Минервы:
— А ты, мой прекрасный лорд, просто безмозглый осел, и при каждом слове из твоей пасти вылетает дерьмо.
Многие из вилланов тут же закашлялись и отвернулись, стараясь таким образом скрыть усмешки. Тристан же нахмурился и проговорил:
— Что ты такое говоришь, девица?
Хейд молча отвернулась и, прихрамывая, зашагала по пыльной дороге.
Тристан повернулся к Минерве:
— Старуха, что она сказала?
Протянув руку к Тристану, Минерва похлопала его по колену:
— Не волнуйся, милорд. Она сказала, что твои слова мудры и что она постарается угодить тебе.
Развернув своего коня, Тристан в задумчивости пробормотал:
— Мне кажется, ты лжешь, старуха?
Окинув взглядом толпу, Тристан заметил стройную фигурку Хейд — она шагала рядом с Руфусом, заботливо придерживающим ее.
И тут Тристан вдруг почувствовал, что его охватили раскаяние и ужасное ощущение одиночества. Такого одиночества он не испытывал с детства, с тех самых лет, когда десятилетним мальчиком бродил по улицам Парижа.
«Возможно, мне следовало забрать ее с собой в ту ночь, когда я встретил ее в конюшне, — с вздохом подумал Тристан. — Или найти ее до нынешней встречи с Найджёлом. Ведь я ничего не знал о ее обручении с Дональдом».
Он и сейчас почти ничего не знал об этом странном обручении, зато знал наверняка: ее близость будет вызывать в нем острое томление и невыносимую тоску. И если ему не удастся в ближайшее время расторгнуть помолвку, то к Михайлову дню он будет связан узами брака с сестрой той, которую не сможет забыть. А Хейд к тому времени станет женой кузнеца Дональда. Она будет жить в Гринли, рядом с ним, оставаясь при этом недоступной, как во снах.
Глава 10
Хейд и Минерве предоставили в Гринли довольно просторный дом, специально построенный для целительницы, и здесь имелось все необходимое. Вдоль одной из стен передней комнаты протянулись широкие удобные полки, на которых можно было без труда разместить кувшины и горшочки со снадобьями, и тут же были вбиты колышки, чтобы вешать сухие травы. Кроме того, целую стену занимал огромный камин, а в его известковую облицовку были вделаны железные держатели для котлов и горшков. Имелась тут и печь для хлеба, а вдоль новенького стола стояли крепкие дубовые стулья.
Радуясь новому дому, Минерва чуть ли не приплясывала, расхаживая по передней комнате. Хейд же, не обращая на нее внимания, сидела, понурая, у стола.
— О, моя фея! — воскликнула Минерва. Приблизившись к девушке, она обняла ее за плечи. — Разве это не самый замечательный дом, какой ты только видела?
— Да, Минерва. Замечательный. — Хейд попыталась улыбнуться.
— О, моя девочка, почему ты так тоскуешь? — Старуха посмотрела на нее с беспокойством.
— Почему тоскую? Неужели не понимаешь? — проговорила Хейд с раздражением. — Ведь меня сюда послали, чтобы я предала свою сестру! И чтобы помогла… уничтожить лорда Тристана. — Поднявшись со стула, Хейд принялась мерить шагами комнату. — Только он почему-то вдруг изменился… Все время унижал меня…
— Возможно, он просто удивился словам Найджела. Ведь именно Найджел сказал ему, что ты выходишь замуж за Дональда.
— Всего лишь удивился? — Хейд остановилась и посмотрела на старуху. — А ты забыла о том, что он запретил вилланам называть меня «миледи»? Он сказал им, что теперь я такая же, как и они, — Хейд в волнении выбежала из комнаты, но тут же, вернувшись, в ярости закричала: — И он обручен с Берти! Разве не мог он упомянуть о такой «мелочи» две недели назад?!
— Две недели назад? — насторожилась Минерва. — Ты мне не рассказывала об этом, девочка моя.
Хейд тяжело вздохнула и прикрыла глаза.
— Просто я думала, что видела его во сне. Поэтому и не рассказала о нашей встрече.
— Я так и знала! Я знала! — радостно воскликнула Минерва. — Он предназначен для тебя, моя фея! — Старуха уселась на скамью и с лукавой улыбкой добавила: — Я всегда знала, что руны говорят правду. Ты выйдешь замуж за этого человека!
Хейд села на скамью рядом с Минервой и с грустной улыбкой проговорила:
— Но он обручен с моей сестрой, и указ подписан собственной рукой короля Вильгельма.
— Ну что с того! — спросила Минерва. Поднявшись на ноги, она принялась расставлять на полке свои глиняные горшочки с мазями. — Это не имеет значения. И Берти для него ничего не значит — я в этом нисколько не сомневаюсь и даже…
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Баррет, заполнив весь дверной проем.
— Приветствую, Минерва! — крикнул шериф. Переступив порог, он осмотрелся и, приблизившись к Хейд, отвесил ей почтительный поклон: — Рад видеть вас, миледи.
Хейд молча кивнула, а Минерва с улыбкой сказала:
— Доброе утро тебе, Баррет! Я бы предложила тебе подкрепиться, но… — Она хмыкнула и взглянула на пустые полки. — Наши кладовые еще предстоит заполнить припасами.
