Кэтрин Коултер - Наследник
— О да, конечно. Мне самому пришлось пару раз испытать на себе действие его взгляда. Но я никогда не слышал об этой истории с управляющим, — добавил он и расхохотался.
Услышав его глубокий, низкий смех, леди Энн затрепетала, и розы и нарциссы чуть не посыпались у нее из рук. Она дрожит? Боже милостивый, да она с ума сойдет к концу недели, если не возьмет себя в руки.
— Интересно, как граф воспримет неженскую осведомленность Беллы в таком сугубо мужском деле, как управление имением? В придачу ко всему, она младше его почти на восемь лет.
— Если говорить откровенно, Пол, — имейте в виду, я сужу беспристрастно, — мне кажется, что его это скорее обрадует, чем огорчит. Похоже, Арабелла нравится ему все больше и больше. Я думаю, он будет нещадно использовать ее умение вести дела — у меня создалось впечатление, что сам он не очень-то торопится приступить к своим обязанностям хозяина поместья.
Доктор Брэнион замедлил шаг, положил руку на плечо леди Энн и слегка сжал его. Она остановилась и взглянула ему в лицо.
— Думаю, вы правы, Энн. Хотя между ними еще будут возникать жестокие ссоры, Джастин и Арабелла, на мой взгляд, почти идеально подходят друг другу. Судите сами — мужем Арабеллы может быть только сильный, волевой человек, иначе она превратит жизнь несчастного супруга в сущий ад. С другой стороны, я могу поклясться, что, если Джастину достанется в жены мягкая, уступчивая девушка, он в скором времени превратится в домашнего тирана.
Леди Энн и не сомневалась, что он скажет именно это. Что ж, доктор Брэнион прав насчет Арабеллы и Джастина. Остается только надеяться, что двое молодых людей придут к согласию. Она с трудом подавила вздох и заметила:
— Как легко вы развеяли все мои тревоги.
Была ли она на самом деле так озабочена этим? Вряд ли, но ей нужно было что-нибудь сказать. Она выдернула нарцисс из своего букета и с шутливым реверансом продела его стебелек в петлицу сюртука доктора.
— Вы сделали из меня настоящего щеголя, — промолвил доктор, взглянув на нее с теплой улыбкой.
Леди Энн судорожно сглотнула. Этот его странный взгляд наверняка отражает то, что у него на уме, но не имеет к ней никакого отношения. Эта теплота, эта нежность предназначаются вовсе не ей. Внезапно она почувствовала себя виноватой.
— Ах, Боже мой, я совсем забыла про Элсбет! Бедняжка решит, что меня нисколько не волнует ее судьба. А я и вправду совершенно забыла про нее, и виной тому вы, сэр. Пойдемте же, время пить чай. — Она не думала сейчас ни о чае, ни о чем другом, но она хорошо знала свои обязанности — по крайней мере вовремя вспомнила о них, будь они прокляты.
Доктор Брэнион кивнул и вдруг, резко остановившись, расхохотался.
— О чем это вы?
— Прошу простить, дорогая Энн, но мне только что пришла в голову, что вы в скором времени станете «вдовствующей графиней Страффорд». Вы — вдовствующая графиня! С ума сойти! Да вы выглядите, как старшая сестра Арабеллы. Как же над вами будут насмехаться втихомолку, какие злорадные взгляды придется вам выдержать! Вне всякого сомнения, эти старые крысы из высшего общества будут вне себя от радости: они решат, что вы поседеете от горя и покроетесь морщинами.
— Но я и в самом деле становлюсь степенной матроной. А в скором времени у меня появятся и первые седые пряди. Не стану же я вырывать седые волосы по одному, чтобы скрыть свой возраст? Так я облысею, не успев состариться.
— Не пугайтесь, я накуплю вам кучу париков. И с этого дня я буду помогать вам по мере сил. А пока что вот вам моя рука, обопритесь на нее. Когда вы совсем состаритесь, я закажу для вас трость.
Она не знала, что в голубых ее глазах бушуют вихри страстей, как в мелодии вальса, привезенного из Германии, но он заметил, как оживился ее взгляд. Доктор смотрел на леди Энн как зачарованный. Боже правый, да она его просто околдовала! Сейчас он воображал себя королем Артуром, Мерлином и всеми волшебными героями, вместе взятыми, — он так же, как и они, попал во власть волшебных чар и был так влюблен, что едва мог дышать.
Пытаясь скрыть обуревавшие его чувства, он смотрел на ее губы, когда она весело заметила:
— Трость, говорите? Интересная мысль. Если кто-нибудь посмеет меня оскорбить, я его огрею этой палкой по голове.
Глава 9
То, что леди Энн забыла о данном ей обещании, совсем не беспокоило Элсбет. Сказать по правде, она даже и не думала об этом. Она сидела, уставившись неподвижным взглядом в пустоту, ее маленькая ручка замерла над пяльцами с яркой вышивкой, изображающей колокольчики у пруда.
Она думала о развлечениях, которые ожидали ее в Лондоне. Балы, рауты, спектакли в «Друри-Лейн». Как много ей предстоит увидеть, сколько интересных мест она посетит! Всю жизнь она постоянно слышала о базаре «Пантеон», где можно купить ленточки всех цветов и множество других безделушек. Она будет танцевать у Альмаков, на балах для юных леди и джентльменов, и, может быть, привлечет к себе внимание какого-нибудь обаятельного молодого человека. Ее десять тысяч фунтов приданого обеспечат ей положение в лондонском высшем свете. А с леди Энн, вдовой пэра, геройски погибшего в Португалии, перед ней будут раскрыты все двери. При мысли о таких блестящих перспективах ее охватило лихорадочное возбуждение, и природная застенчивость, неуверенность и неумение вести себя в обществе больше не тревожили ее.
Она внезапно нахмурилась, подумав о Жозетте. Как бы ей хотелось, чтобы ее служанка перестала ворчать по поводу семьи Девериллов. Разве ее отец не доказал свою любовь к ней, Элсбет? Он завещал ей целое состояние. Элсбет вздохнула. Жозетта просто стареет и не замечает очевидных вещей. Вот и сегодня утром она назвала ее, Элсбет, Магдаленой.
Она ясно слышала, как служанка обратилась к ней: «Подойди поближе к окну, Магдалена. Я же не могу подшить оборки к твоему платью — ты все время вертишься».
Элсбет решила тогда не огорчать старушку и послушно подошла к окну, как если бы она и правда была Магдаленой.
Выглянув в окно, она заметила вдалеке графа и Арабеллу.
«Посмотри-ка, Жозетта, — воскликнула служанка, указывая на приближающихся всадников, — Арабелла и молодой граф возвращаются с прогулки. Их кони несутся как ветер».
И действительно, двое всадников на разгоряченных лошадях свернули с дорожки и на всем скаку вылетели на лужайку перед домом.
«А, они устроили скачки! Арабелла выиграла! Ее конь взвился на дыбы, храпит и вот-вот сбросит ее. Какой ужас!»
Элсбет вздрогнула. Лошади всегда представлялись ей коварными, нервными животными, которым совершенно нельзя доверять. Она ненавидела и боялась их, но ни за что на свете не призналась бы в этом Арабелле, которая их обожала.
