Джулия Гарвуд - Новобрачная
– Так что же я мог сделать, жена?
– Вы сказали этому ужасному человеку, что он может забрать меня, но не лошадь. Вы действительно отдали бы меня?
Алек увидел, что Джейми очень расстроена, и, сдерживая улыбку, ответил:
– Нет.
– Ваш ответ звучит скорее как «да», – прошептала Джейми.
«Неужели она поверила, что я мог расстаться с ней? – подумал Алек. – Отдать ее кому-то? Да ни за что на свете».
– Я просто хотел обмануть его.
– Но он ведь мог убить меня?
– Я бы не позволил, – ответил, улыбаясь, Алек.
– Значит, вы обманули его?
–Да.
– Но как вы посмели рисковать моей жизнью? – закричала Джейми, отталкивая мужа.
Алек снова не мог понять, что так разгневало жену. Эта женщина и впрямь была для него загадкой.
Не обращая внимания на сопротивление Джейми, Кин-кейд обнял ее за плечи и повел к Даниелу, который, стоя рядом с лошадьми, ждал их.
Алек помог Джейми сесть на лошадь и ласково потрепал ее по руке. Сделав вид, что не замечает ласки мужа, Джейми выхватила у него поводья и тронула Резвую.
– Посмотри на меня, жена, – приказал Алек, придерживая кобылу.
Джейми повиновалась, и он продолжил:
– Я доволен тобой. Ты вела себя храбро.
Джейми удивленно взглянула на мужа и заметила, что он улыбается. «Он, вероятно, решил задобрить меня, – подумала она. – Может, у шотландцев такой обычай: время от времени хвалить жену, чтобы она была более послушной?»
В это же время Алек думал: «Как мало надо женщине: достаточно просто похвалить ее, и она сменит гнев на милость. Надо будет учесть это на будущее».
– Вы довольны мной, – ответила Джейми резко, – но я не довольна вами.
Алека удивил ее тон.
– Тебе не нравится, когда тебя хвалят? Джейми не удостоила его ответом, но по ее виду можно было заключить, что она рассержена.
«Значит, я ошибся, подумал Алек, – похвалой ее не завоюешь».
– Ты боишься меня, жена?
Джейми покачала головой. Нахмурившись, она молча смотрела на мужа.
– Я спросил тебя, – напомнил Алек. Джейми продолжала молчать. – Жена должна отвечать на вопросы мужа.
– Так принято в Шотландии?
– Да, так принято.
– Это что, еще одна заповедь? Весь мир соблюдает десять заповедей. Разве у вас их больше?
– Ты испытываешь мое терпение, жена.
– Не лучше ли нам поскорее тронуться в путь, чем вести пустые разговоры?
– Я хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос. Ты боишься меня?
– Боюсь? Нет. Просто вы внушаете мне тревогу.
– Хорошо, пусть будет так.
– Хотите, я скажу вам правду?
– Какую правду?
– Когда вы боролись с разбойниками… в какой-то момент я решила, что впредь постараюсь не злить вас. Меня пугает ваша сила. А вдруг вам захочется поколотить и меня?
Алек едва удержался от смеха: «Неужели она и впрямь считает, что я способен на такое?»
Между тем Джейми продолжала:
– Мне будет трудно с вами. Временами мне кажется, что я вас раздражаю…
– Что же тут удивительного? Ты действительно бываешь просто невыносима, как, например, сейчас. Но клянусь, я никогда не трону тебя даже пальцем.
Джейми посмотрела мужу в глаза:
– Даже если потеряете терпение? Я слышала, что шотландцы очень вспыльчивы.
– Я никогда не потеряю терпения с тобой. Даю слово.
– А если все-таки?
– И тогда не стану бить тебя.
– Но я слышала, что шотландцы бьют своих жен, – не унималась Джейми.
– То же самое я слышал и об англичанах.
– Да, и у нас бывают такие мужья, но редко.
– Ну так и я буду исключением.
– Неужели?
Алек кивнул и продолжал:
– Когда мы впервые увиделись, в твоих глазах был страх. Да, жена должна бояться мужа, но ты тогда еще не знала меня, и твой страх был беспричинен.
– Простите, что перебиваю, но мне не кажется, что жена должна бояться мужа. Я не боюсь вас, хотя на моем месте многие женщины испытывали бы страх. Возможно, у меня более сильный характер.
– Почему? – Алек широко улыбнулся.
– Что «почему»?
– Почему другие женщины боялись бы меня?
– Потому… потому, что вы очень большой и сильный, – ответила Джейми, опуская глаза. – Я никогда не видела таких огромных мужчин.
– А много ты их вообще видела? – спросил Алек, скрывая раздражение.
Нахмурившись, Джейми покачала головой:
– По правде сказать, нет.
– Так тебя беспокоит мой рост?
– Да, и то, что вы сильный, как легион воинов, вместе взятых. И я никак не могу забыть, как вы, не моргнув глазом, убили четырех человек.
– Только одного.
– Как одного? – удивилась Джейми.
– Я лишил жизни только одного человека, – повторил Алек. – Того, который грозился убить тебя. Остальные живы и просто выведены из строя. Ты хочешь, чтобы я прикончил и их?
Джейми видела, что муж настроен очень решительно.
– Господи, нет! – закричала она. – А что случилось с тем разбойником, которого ударил Даниел, защищая Мери?
– Спроси об этом у него.
– Я не хочу с ним разговаривать!
– Почему ты так беспокоишься об этих ублюдках? Ведь они могли причинить вам зло.
– Я больше боялась за Мери, чем за себя.
– Какая глупость! Почему ты вообще ее защищала?
– Это мой долг. Я всегда защищала своих сестер, Алек.
– Ты обвиняешь меня в жестокости, но ведь и ты лишила жизни одного бандита, и скажу тебе, жена, что я одобряю твой поступок. Ты убила…
– Замолчите! Не хочу даже говорить об этом! – закричала Джейми, натягивая поводья.
«Что такого я сказал? – думал Алек. – Почему эта маленькая англичанка так рассержена? Вот уж действительно не поймешь женщин. Похоже, у нее просто отвращение к кровопролитию. Еще одна неприятная черта. В будущем надо будет приучить ее к таким вещам, ведь в Шотландии смертельные схватки не редкость. Таков закон жизни: выживает сильнейший. Моя жена должна быть стойкой, иначе ей не выдержать жизни в горах».
– Хорошо, – согласился Кинкейд, – давай оставим этот разговор.
Джейми повеселела. Воспользовавшись этим, Алек обнял ее за талию.
– Я защищалась, – сказала Джейми, – и если и убила этого человека, то у меня не было другого выхода. На карту была поставлена жизнь Мери.
– Возможно.
– Да, я защищалась, хотя отец Чарльз вряд ли поймет меня. Если он узнает о моем поведении, то наложит на меня епитимью до конца моих дней.
– Отец Чарльз – это тот священник, который венчал нас? – уточнил Алек. Джейми кивнула.
– Тебя беспокоят странные вещи, жена, – заметил Алек. – Иногда я тебя просто не понимаю. Какое тебе дело до того, что подумает священник?
– Что же здесь странного? Отец Чарльз пользуется любым случаем, чтобы наложить епитимью. Попробуйте рассказать ему о моем поступке и увидите, что будет.
