Трофей для братьев (СИ) - Отрадова Лада

Глава VIII: Хельгард ᛁ

ГЛАВА VIII: ХЕЛЬГАРД ᛁ

ᛁ biþ oferceald, ungemetum slidor,

glisnaþ glæshlútor gimmum gelícost,

flór forste geworht, fæger ansíene.

Лёд очень холоден, безмерно скользок,

сияет ясным стеклом, подобно драгоценностям,

настил, морозом созданный, прекрасен видом.

Во время этого же пиршества за кубками с вином и смехом предвкушающих победу воинов, Инг Трёхпалый и Сигурд обсудили детали грядущей осады Эгерсунна. Для того, чтобы осуществить свою мечту, ярл Хордаланна пообещал выставить пятьдесят кораблей и более тысячи вооружённых воинов.

Такой армии удивился даже его союзник-калека:

— Ты что, собрался после присоединения Ругаланна пойти войной на самого конунга и провозгласить себя королём Норвегии? Иначе зачем тебе такое войско?

— Всегда нужно грезить о великом, — загадочно ухмыльнулся Сигурд. — Но я хочу быть твёрдо уверен в том, что Эгерсунн и царство Гуды падут, а чем больше у меня сил — тем больше и шансов. Да пусть благословит нас великий всеотец Один!

— Я... — поднял кубок вслед за ярлом Инг Трёхпалый. — Предлагаю напасть на них в самый уязвимый и тёмный час. Например, в ночь новолуния, когда не будет не видно ни зги и под покровом мрака мы войдём в город незамеченными.

— Ты... определённо коварен, словно земное воплощение Локи, — кивнул собеседнику темноволосый правитель. — Да будет так!

От разговора между Сигурдом и Ингом Трёхпалым Мие стало не по себе — ведь времени до молодой луны оставалось совсем немного. Если и организовывать побег — то в ближайшие дни, иначе не сумеет она добраться до Ругаланна и предупредить его обитателей о приближающейся катастрофе.

До новолуния было чуть меньше двух недель.

* * * * *

В мыслях о побеге из своей тюрьмы девушка и не заметила, как минуло несколько дней. К счастью, регулы всё ещё не отступили — и от посягательств любвеобильного правителя на её невинность Мия была защищена, что, впрочем, не спасло её от выполнения "мануальных ласк" по отношению к Сигурду каждый последующий вечер.

Сегодняшнее утро было морозным и пасмурным: над морем в десятке вёрст от столицы края зверобоев собрались свинцовые тучи, что предвещали продолжительный снегопад и метель. Впрочем, если погода не радовала, то нашлись и иные поводы для хорошего настроения: вчера ярл, впечатлённый её рвением к удовлетворению его плотских желаний, подарил ей прекрасного коня.

И это... было похоже на любовь с первого взгляда! Белоснежный, с длинными и грациозными, но в то же время сильными ногами, шелковистой гривой и большими чёрными глазами с чудесными ресницами, он напоминал ей встреченного во время блужданий по Эгерсунну жеребца самой Гуды. И скакун с момента их встречи сразу же полюбил свою хозяйку — безвозмездно, бескорыстно, ничего не требуя взамен.

Теперь она могла часами оставаться в компании коня, кормить его, расчёсывать дивную шевелюру, ездить по кругу верхом во дворе — разумеется, под бдительным взором тюремщика Бьорна. И во время общения с жеребцом в голове Мии окончательно сформировался план будущего побега.

Девушка заранее припасла всё, что ей может понадобиться: неброскую тёплую одежду, выменянную у служанки за красивые украшения, удобные сапоги, острый кинжал, кресало, кремень и трут, прочные верёвки и немного золота, а также мешочек с копчёным мясом и лепёшками. Навсегда покинуть длинный дом она решила ближе к ночи, во время очередного ужина — в темноте её будет сложнее найти, а хмельные хирдаманны ярла будут менее расторопными.

На пир она не пришла. Девушка сказала служанке, что плохо себя чувствует и от регул у неё сильные боли в животе, поэтому сегодня трапезничать ярл будет без своей избранницы. Также она добавила, что не голодна и предпочла бы немного вздремнуть, поэтому тревожить её этим вечером не стоит.

— Плохо себя чувствует? — вспылил Сигурд и, выхватив из рук ошарашенной служанки поднос, наложил туда тарелок с едой и кубок с горячим отваром трав. — Завтра же велю лекарю осмотреть её. А пока отнесу немного пищи, чтобы перекусила и набралась сил. Уж мне-то в визите не должна отказать!

Вместе с несколькими дружинниками он отправился в покои Мии, но каково же было его удивление, когда комната оказалась пуста. Окно в ней было открыто, ярл выглянул туда и увидел кусок платья, зацепившийся за раму.

— Она бы не покончила с собой, — несколько раз повторил он вслух, будто мантру, пытаясь себя успокоить. — Найдите её! Живо!

Мужчина сжал талисман в виде мьёлнира на своей шее, молясь про себя богам, чтобы девушка оказалась жива. И... что-то тут было не так, ведь по соседству с молотом не было маленького, но очень важного ключа.

Глаза ярла вспыхнули от гнева, а руки — сжались в стальные кулаки. Теперь он всё понял. Одним резким движением Сигурд открыл потайную дверь, из которой его обдало сильным сквозняком. Значит, она уже была на улице!

— Спустите псов с цепей! — рявкнул он. — Немедленно!

Мия не продумала, что ярл может оказаться куда более проницательным. Она была во дворе длинного дома, когда до неё донеслись крики хирдаманнов, лязг цепей и собачий лай. Её вот-вот настигнут!

Из последних сил Мия побежала вперёд по глубокому снегу, проваливаясь в него, но не отступая от своей цели. Набатом в голове раздавалось лишь одно слово — Эгерсунн!

Улетай прочь, без оглядки — оставь где-то далеко цепных псов и привыкших к крови на своих руках жестоких варваров. Улетай прочь и даже не думай, что у тебя не получится — слишком высока цена свободы, слишком многое ты поставила на кон!

Ветер, что дул ей прямо в лицо и развевал волосы, стал усиливаться и постепенно превращаться в настоящий буран. Хотела природа остановить её и сделать вечной пленницей этих суровых и бесплодных земель? Или, напротив, мельтешащие и мешающие зрению снежинки с морозными порывами должны были задержать преследователей беглянки?

Прошмыгнув мимо охраны под снежной пеленой, она оказалась в конюшне. Прекрасный жеребец почуял присутствие хозяйки и радостно фыркнул — уже через минуту она оседлала его, вдвоём что было мочи они поскакали прочь из резиденции Сигурда.

...Обученные Бьорном псы, несмотря на буран, довольно быстро вышли на след сбежавшей невольницы. Дюжина хирдаманнов, десяток собак и сам ярл Хордаланна верхом на вороном коне преследовали её, словно желающие настигнуть свою жертву кровожадные воплощения Дикой Охоты (1).

Погоня закончилась так же быстро, как и началась. Застигнутая врасплох животным страхом и бушующей метелью, Мия и сама не поняла, как вместе с конём остановилась на краю обрыва — того самого, от падения в который её несколько дней назад спасла железная хватка Бьорна. Внизу, где-то за снежной пеленой и завываниями холодного ветра, лежали чёрный лес и река, чей исток начинался в Хельгарде — царстве мёртвых.

Так она и оказалась в смертельной ловушке, из которой не было никакого выхода. Не спешиваясь и крепко вцепившись в поводья одной рукой, второй она достала небольшой, но острый кинжал. Жеребец своими крупными, влажными от снежных хлопьев ноздрями взволнованно втянул воздух и почуял, что псы и воины уже близко.

— Уберите собак! — властно выкрикнул ярл, и его люди тут же оттащили скалящихся и рычащих животных за поводки.

Остальные хирдаманны спрыгнули с лошадей и медленно пошли в сторону беглянки, выставив вперёд копья и мечи и не оставляя ей никаких шансов на прорыв этого кольца из врагов, окруживших её с трёх сторон. За спиной был лишь голодный зев Хельгарда.

Спешился и сам ярл Хордаланна. Сигурд резким движением снял меч с ножнами и отшвырнул их в сторону, осторожно последовав навстречу Мие совершенно безоружным. Холодные порывы ветра трепали его волосы, а в глазах жёлтыми огнями горели разочарование, боль и гнев.

— Ты меня обманула... — сквозь зубы процедил он. — Предала моё доверие... Сбежала!

Мия задрожала от нахлынувших на неё эмоций и чувств. Этот человек сжёг её город, лишил жизни соотечественников, изнасиловал, выкрал и сделал своей наложницей — и теперь он обвиняет её в вероломстве?!