Пленница Риверсайса (СИ) - Болдырева Алиса

— Милорд, - произнесла она сбившимся от быстрой ходьбы голосом.

— Леди Тами, - кивнул Бриам, и раскраснелся, вспомнив, как он выглядит, но, казалось, её ничуть не смутил его внешний вид. «Ну вот, снова мы повстречались в коридоре, - удручённо подумал Бриам, оглядываясь по сторонам. - По крайней мере, мы в нём одни».

Тот поворот, что вывел леди Тами в этот коридор, вёл в сторону крипты. Что ей могла там понадобиться? И почему она бежала? Неужели она осмелилась спуститься туда, в темноту, к безмолвным покойникам? Может, она испугалась? Он вспомнил, как однажды Джорли, затряслась от страха, оказавшись у склепа их деда. А мать? Она позволила ей ходить вниз? Бриам ещё раз посмотрел на девушку, и внезапная догадка озарила его. Неужели мать прогнала её?

— Вы спускались в крипту? – Он не собирался спрашивать об этом, но вопрос как-то сам собой сорвался с его языка.

— Да, милорд, - она не стала отрицать.

— Там ведь покоятся предки Вэлдонов, – нахмурился он, а затем густо покраснел, и его лицо и шея сделались похожими на свеклу. Боги, что за чушь он мелет? – Простите меня, просто крипта не самое подходящее место для молодой леди.

— Пожалуй, - кивнула леди Тами. Он заметил, что она держится с ним настороженно. «Видимо не ожидает от Вэлдонов ничего доброго», - огорчился Бриам.

— Надеюсь, моя мать, она не слишком… расстроила вас?

— Ничуть, милорд, - поспешила ответить Тами.

От него не укрылось, что её щёки вспыхнули, значит, его догадка оказалась верной. Мать прогнала её. Но всё же, что она делала в крипте, где лежат останки господ из Риверсайса?

— Вы можете звать меня Бриам, миледи.

— Только в том случае, если вы станете звать меня Тами.

— Знаете, Тами, я ведь сегодня пропустил обед, - махнув рукой на свой наряд, сказал он. (Впрочем, как и вы, и я почти убеждён в этом.) - Теперь мне предстоит ничтожно молить Амаю о кусочке вяленой говядины. Как вы думаете, она сжалиться надо мной?

— Вот уж не могу поручиться за Амаю, но я знаю того, кто точно вас накормит, - ответила Тами, и впервые её губы дрогнули в едва заметной улыбке.

— А вы? – неожиданно спросил он. – Вы пойдёте со мной? Я слышал, сегодня на обед были нежнейшие кабаньи рёбрышки, жареные с луком и грибами. Может, после сира Терлона что-нибудь и для нас осталось.

— Сир Терлон? - она растерялась.

— Да, да, именно сир Терлон! Вы не смогли бы пройти мимо него, не заметив его огромного, словно бурдюк, брюха, в котором, возможно, навсегда сгинул наш с вами кабан, - сказал Бриам, и лукаво улыбнулся.

Не сдержавшись, она рассмеялась чистым и мелодичным смехом, и Бриам заметил, как молода она на самом деле. Сколько ей? Рован говорил, что в этом году должна была состояться её свадьба, которую пришлось спешно отменять. Значит, восемнадцать или около того. Но сейчас, когда они стояли рядом, она, в сравнении с ним, казалась тоненькой и хрупкой веточкой, а он в свои пятнадцать, нависал над ней огромной скалой.

— Что ж, идёмте спасать вашего кабана, Бриам, - сказала Тами, и Бриам заметил, что её руки больше не дрожали, да и к лицу прилили яркие краски, тронув щёки нежным румянцем.

«А она красивая и добрая, вполне сгодилась бы в жёны для одного из братьев. Жаль, у Мариуса уже есть невеста», - вертелось в его голове, пока они вместе шли в сторону кухни. Когда до дверей оставалось всего несколько шагов, протяжный звук горна заставил их замереть посреди залитого солнечным светом коридора, впившись друг в друга настороженным взглядом.

— В Риверсайс пожаловали гости? – нарушил возникшую тишину Бриам, а Тами пожала плечами, но он заметил, как напряглась её спина под тонким шёлком платья.

— Как вы думаете, кто это может быть? Король? – задала она вопрос тихим, едва различимым голосом, в котором, однако, прозвучал страх. Липкий и тягучий.

«Ого! Неужели она так боится короля Улбера? – удивился Бриам, глядя в её широко распахнутые глаза. – Когда он успел её напугать?»

— Король? Не припомню, чтобы Мариус или мать говорили о его визите в Риверсайс. Да и, насколько я знаю, из Кастлкинга не прилетал ворон, - ответил Бриам, и взял её за руку; она показалась ему холодной, а пальцы совсем не гнулись. – Может, это Танистри пожаловали? – он пытался найти объяснение. - Идёмте, Тами. Я знаю одно место, откуда просматривается весь двор.

— И много здесь таких мест?

— Достаточно, но о них знаю я и ещё, возможно, Мариус, хотя за него не ручаюсь, - он усмехнулся. – В детстве замок представлялся мне огромным лабиринтом, где прячутся чудовища. Я непременно представлял себя отважным рыцарем, спасающим своё королевство, когда ходил по его коридорам, башням и переходам. Однажды я так обнаружил тайный лаз, про который никто не ведает. Скорее всего, его построили много веков назад, а все, кто знал о нём, давно умерли. Он ведёт прямиком за стены замка, и даже стража не сможет меня найти, если я захочу сбежать, - с гордостью мальчишки рассказывал он.

— Охотно верю, отважный рыцарь, - вполне серьёзно отозвалась Тами.

Они сделали несколько поворотов по коридору, и оказались в переходе между башнями. В стене этого перехода имелось небольшое окошко, из которого просматривался весь двор. Туда они и пришли. Он видел, как её лицо вновь побледнело, пока она рассматривала сквозь стекло залитый солнцем двор. Снова затрубили в горн, замковые ворота распахнулись, и внутрь прошла горстка людей – человек десять, не больше – вслед за которой въехала кособокая кибитка, завешенная кусками парусины, а лошадь, что её тянула за собой, нещадно хромала, и это бросалось в глаза даже издали.

— Я не вижу знамён, - нахмурилась Тами.

Он присмотрелся, упершись руками в каменный подоконник.

— Вы правы, их и в самом деле нет, - подтвердил Бриам.

— Кто бы это мог быть? – спросила Тами, и поглядела на Бриама. Теперь настал его черёд пожимать плечами.

Они вновь выглянули в окно. Во дворе уже успел появиться Рован, о чём-то сговариваясь с отделившимся от этой шайки тощим мужичонкой с торчащей во все стороны копной огненно-рыжих волос и длинной густой бородой, а минутой позже к ним вышла и Джорли, как обычно проявляя свою королевскую учтивость.

— Я не знаю, Тами, но в одном можно быть уверенным – это не король, - улыбнулся Бриам.

— Вы правы, - она воротила ему улыбку. – Это не король.

Рован

Сидя на вытянутой деревянной скамье, Рован повёл взглядом по комнате. Наверно впервые со дня смерти его лорда-отца под сводами просторного чертога Риверсайса собралось столько народу. А всё потому что сегодняшнюю трапезу с хозяевами замка делила труппа странствующих артистов, прибывших несколько часов назад.

Рован как раз был во дворе, когда ветер, ещё по-летнему ласковый и душистый, донёс с вершины смотровой башни неразборчивые крики караульных, переговаривающихся между собой, а в следующий миг звук горна оповестил его своим протяжным пением о том, что у ворот кто-то стоит. Рован был преисполнен любопытства. Кто бы это мог быть? Неужто Танистри пожаловали? Вроде бы мать что-то говорила об их приезде.

Выйдя вперёд, он не отводил взгляда от ворот; их тяжеленные створы медленно отворялись, а в образовавшемся проёме показались лица людей, заставившие Рована усмехнуться. «Это что за балаган?» - подумал он, в тот момент не подозревая насколько близок к истине. Следом въёхала полусгнившая кибитка, которую тащила за собой худющая пегая лошадь. Казалось, она больше не сможет сделать ни шагу, и Рован решил, что милосерднее было бы пристрелить эту жалкую клячу.

Но всё же Рован ошибся. То оказались не Танистри, а лишь горстка странствующих лицедеев. Как позже выяснилось, они шли вдоль Янтарной дороги, направляясь с севера Этелхорда, и держали путь к Винтропу [Винтроп - столица Этелхорда]. Рован сразу смекнул, что у этих балагуров вряд ли наберётся денег даже на самую захудалую гостиницу или постоялый двор, что встречались севернее Риверсайса, вот и приходилось им проситься на ночлег к гостеприимным хозяевам, платя за кров и еду своими кривляньями.