Джил Грегори - Дочь волшебника
Когда-то это была комната Королевы троллей. И здесь, на возвышении у дальней стены, стоял ящик с золотой и серебряной инкрустацией, с крышкой, украшенной рубинами в форме тролля.
Едва осмеливаясь дышать, Уиллоу приблизилась и дрожащими пальцами прикоснулась к ящику. Подняв крышку, она тут же увидела ожерелье.
Двадцать мерцающих кристаллов на сияющей золотой нити. В середине каждого кристалла светился рубин идеальной формы.
Ожерелье Ниссы. Уиллоу прикоснулась к нему, по телу пробежала дрожь. Взяв украшенье, она была поражена его воздушной легкостью.
Но как только Уиллоу достала его из ящика, она почувствовала странное дрожание под ногами. Вся крепость начала трястись. Закачались пол и стены. Девушку охватил ужас, всего лишь на мгновение, затем все замерло, но и этого было вполне достаточно. Сердце выскакивало из груди, когда она крепко зажала ожерелье в кулаке и кинулась к двери.
Уиллоу нажала на светящийся круг, и дверь распахнулась внутрь. Она выбежала с возгласом благодарности и — натолкнулась на преграду.
В дверях стоял Блейн из Кендрика.
На один волнующий миг их взгляды встретились и задержались.
— Дай мне пройти, — задыхаясь, сказала Уиллоу.
— Не так быстро. — Его лицо было мрачным, голос жестким. Этот Блейн отличался от того, который всю ночь напролет занимался с ней любовью в освещенной огнем хижине. Это был Волк из Кендрика, целеустремленный воин, озабоченный лишь своей победой, победой любой ценой.
Его прищуренный взгляд остановился на ожерелье, зажатом в ее пальцах. Он потянулся к украшению, но Уиллоу спрятала руки за спину.
— Я первая нашла его! Ты не можешь забрать его у меня, Блейн!
— Победителем состязания станет не тот, кто первым нашел ожерелье, а тот, у кого оно останется в конце. — Его голос был тихим и мрачным.
— Блейн, пожалуйста…
Отчаяние в ее голосе и боль на бледном лице словно кинжалом ударили его в сердце. Но маленький мальчик, которому приходилось драться за свою жизнь, бегал по кругу и кричал ему: Забери! Забери!
Блейн сглотнул, терзаемый этим образом, слишком яркими воспоминаниями о голоде, жажде, изнеможении, о недоверии ко всем вокруг, невозможности рассчитывать на кого бы то ни было, кроме себя самого.
— Не заставляй меня делать это, Уиллоу. — Он стал приближаться к ней, вынуждая ее пятиться, пока она снова не оказалась в той же комнате и не уперлась спиной в стену. Ее руки по-прежнему были за спиной, сжимая ожерелье.
Она подняла к нему свое лицо — гордое, вызывающее, прекрасное, как звезда. Как хотелось ему погрузить пальцы в роскошное облако великолепных волос…
— Уиллоу…
— Тебе придется забрать его у меня, если оно тебе нужно.
Давай, Блейн, забери его.
Забери, забери его!
Он выругался и в ярости бросился вперед, но остановился как вкопанный, когда она вздрогнула и он увидел страх в ее глазах.
Страх. Перед ним.
Мучительный стыд и угрызения совести нахлынули на него. Угрызения совести, которые словно тисками сжали душу. Он медленно поднял руку и мягко положил на ее нежную щеку.
— Неужели ты думаешь, я смогу причинить тебе боль, Уиллоу? Хоть из-за чего-нибудь?
Она изумленно смотрела в его глаза, не веря тому, что слышит. У Блейна было так тяжело на душе, что слова давались ему с трудом.
— Пойдем. Надо уходить из этого проклятого места.
— Ты обещаешь, что не заберешь ожерелье силой, или хитростью, или…
Она увидела боль на его лице, печаль в этих непостижимых темных глазах. Уиллоу задержала дыхание. Она обидела его, задела что-то в глубине его души.
— Даю слово, — сказал он резко.
— Блейн, я не собиралась… я просто хотела быть уверенной…
— Не надо извиняться. Ты права, что не доверяешь мне. Но я скажу прямо: ожерелье твое, леди. Позволь мне сопроводить тебя до темницы, чтобы быть уверенным, что Лиша сдержит слово и освободит твоего отца.
Ошеломленная, она покачала головой.
— Но как же принцесса Мэйдин? Ты не хочешь… найти другой подарок?
— Я всегда могу найти другой подарок. — Лицо его было мрачным. — Я уже сейчас знаю один, который стоит неизмеримо больше, чем эта побрякушка. Но впервые в жизни, — медленно произнес он, — я не знаю, смогу ли я его добиться.
Когда мраморный пол под ними задрожал снова, Блейн резко оглянулся вокруг, потом схватил Уиллоу.
— А сейчас пойдем со мной, пока…
. Чудовищный грохот прокатился по крепости. Блейн прижал Уиллоу к себе, защищая ее своим телом, словно щитом, пол закачался под ними еще сильнее и на этот раз уже не останавливался.
— Блейн, пол проваливается! Крепость — она рушится!
Он уже тащил ее к двери. Пошатываясь, они вместе добрались до лестницы, а пол раскачивался все сильнее. Высоко наверху оборвался канделябр, полный свечей, и с грохотом полетел вниз через Большой зал. Сырые каменные стены и потолок начали трескаться.
— Бежим! — Блейн обхватил рукой ее талию, и они ринулись вниз по раскачивающимся ступеням.
Как только они спустились в Большой зал, одна из стен с грохотом обрушилась. Повсюду носились летучие мыши, встревоженные шумом и гамом с насиженных стропил. Внезапно Уиллоу почувствовала запах дыма, и через мгновение беглецы увидели кружащиеся языки пламени.
Страх терзал Уиллоу, когда они бежали к дверям. Одной рукой она сжимала ожерелье, а другой — сильные пальцы Блейна. Она мчалась быстрыми отчаянными прыжками, почти не отставая от гигантских шагов Блейна.
Они стрелой вылетели из крепости, словно преследуемые демоном, в некотором смысле так и было, так как Король троллей жаждал отмщения, разрушая самое свое логово, в котором его дух обитал столетиями. Лошади ржали и становились на дыбы, но конь Блейна успокоился, когда тот посадил Уиллоу в седло, а затем вскочил позади нее.
— Мунбим! — закричала Уиллоу. Через мгновение Блейн уже отвязал кобылу и тащил охваченное ужасом животное за повод, пришпоривая своего коня и направляя его через болото.
Чувствуя себя в безопасности в седле перед Блейном, чье сильное тело прижималось к ней, Уиллоу оглянулась и увидела, как башни крепости проваливаются внутрь и к небу вздымаются огромные клубы черного дыма и оранжевые языки пламени.
Потом они галопом скакали через болота, убегая от обреченной крепости, и Уиллоу больше не смотрела назад.
Она прислонилась к Блейну, предоставив тому управлять своим конем и ее кобылой, и засунула драгоценное ожерелье глубоко в карман своей накидки. Девушка уже думала о том, что будет после их обратного путешествия через Гиблый лес, что уготовило ей будущее.
Глава 8
— Посмотри на нее, — прошептал Артемус, наливая Лише бокал вина на кухне своего уютного дома. Колдунья, сидевшая на скамье у камина, глянула на девушку, свернувшуюся в бархатном кресле у окна темной комнаты. Лишь свет огня от камина освещал ее бледное лицо, пока она пристально вглядывалась в холодную зимнюю тьму.
