Елена Миронова - Невезучая
– А почему вы вдруг решили оставить наследство именно Толику? – поинтересовалась я.
В самом деле, мне было странно, что человек хочет оставить громадное состояние дальнему родственнику, которого никогда не видел.
– А вот это, Машенька, я оставлю при себе, – вздохнул лорд, отодвинув от себя пустую тарелку. – Мне бы не хотелось озвучивать некоторые свои… м-м-м… скажем так, личные характеристики.
Я пожала плечами. Не хочет говорить – не надо, хотя ужасно любопытно! Я увидела Клюеву, которая подслушивала за дверью кухни и так старалась не упустить ни слова, что чуть не вывалилась в столовую.
– Вам обоим вполне достаточно знать, что я так решил, – улыбнулся Адриан. – Спасибо за ужин. Кстати, чем вы занимаетесь по вечерам?
– Смотрим «Танцы на льду», – вставил Толик.
Я закрыла глаза. Терпеть не могу фигурное катание, к тому же еще и непрофессиональное. То есть наполовину профессиональное, а наполовину – нет. По-моему, каждый должен заниматься своим делом. Хотя сейчас в мире творится полный бардак: певцы, спортсмены и актеры танцуют на Евровидении, пишут книги, идут в депутаты. Наверное, это от скуки. Или от желания еще раз засветить свою физиономию на телевидении или на обложке книги. Но я бы не стала покупать хлеб у, допустим, обувщика и подшивать пальто в ювелирной мастерской. Поэтому такие программы – не для меня. Однако сегодня мне придется посмотреть этих самых публичных людей, катающихся на коньках.
Следующие полтора часа я наблюдала за разворачивающимся на экране действом, и, сказать по правде, оно меня даже захватило. Лорд Адриан сыпал фамилиями наших фигуристов и актеров, так что я удивилась – он отлично подкован в знании российских персоналий.
Когда я начала демонстративно зевать, Толик вдруг обратил на меня внимание и произнес:
– Ну что же, дядя, мы вас покидаем, любимая хочет спать!
Это прозвучало так напыщенно, что я чуть не рассмеялась. Любимая – надо же! После того, как он целовался с прислугой в оранжерее!
– Еще только одиннадцать, – сказал лорд, глянув на часы, – но что же, идите, дело молодое. А я по-стариковски посижу, газетки почитаю, если вы не против.
Толик обнял меня за плечи, и мы, словно сладкая парочка, направились наверх, в спальню.
Как только за нами захлопнулась дверь спальни, мы оба невольно бросились друг от друга в разные стороны. Я прошла во вторую комнату и уснула прямо в одежде. Иногда до моего слуха доносились реплики Марины, но больше я ничего не слышала.
А наутро меня ожидал сюрприз. Не успела я умыться, как на пороге возник лорд Адриан. Он с такой нежностью посмотрел на меня, что мне даже стало неловко. Впрочем, я тут же одернула себя – вовсе не с нежностью он смотрел, просто он мне симпатизирует, потому что я единственный человек в доме, с которым можно поговорить, кроме Толика.
– А вы не жаворонок, – заметил англичанин улыбаясь. – Уже половина десятого!
Я глупо улыбнулась, не придумав, что сказать в ответ.
– Маша, у меня к вам есть предложение. Давайте прямо сейчас отправимся на прогулку по Москве!
– Прямо сейчас? – повторила я.
– Ну да, а что же нам, все время дома сидеть, за столом?
– Даже не знаю, – пожала я плечами, – спросите у Толика, он может поехать?
– Толик отказался, сослался на дела, – взмахнул рукой лорд, – поэтому мы с вами совершим променад вдвоем – если, конечно, вы не против!
– Да я не против, – вконец растерялась я.
– Вот и славно, – потер руки лорд, – Толик уже вызвал такси, оно придет через полчаса. Как раз нам хватит времени, чтобы позавтракать…
Разумеется, мы поехали на Красную площадь. Долго гуляли по заснеженной Манежной, рассматривали Мавзолей и Кремль. Потом я завела лорда Адриана в Исторический музей, хотя он все порывался нагрянуть в ГУМ, а затем мы прошлись вверх по Тверской и остановились возле кофейни.
За огромными стеклами сидели люди, потягивали кофе и коктейли, и мы с лордом, не сговариваясь, двинули туда.
Я очень люблю кофейни – в них так одуряюще приятно пахнет свежемолотым кофе, что создается впечатление, будто ты приехал в гости к давно знакомому человеку, поэтому и разговоры по душам всегда лучше получаются в кофейнях, а не в ресторанах.
Попытавшись вспомнить все, что я когда-либо читала об истории или архитектуре столицы, я принялась выкладывать эти сведения Адриану. Он некоторое время покорно слушал, потом вдруг явно заскучал, заказал себе еще один кофе глясе, а мне – пирожное.
– Расскажите мне лучше о себе, Машенька, – вдруг попросил он.
– Ну, это не так интересно, как история Москвы, – засмеялась я и осеклась, встретив его взгляд.
Могу поклясться, что лорд Адриан смотрел на меня ласково, со слишком выраженной симпатией! Впрочем, его взгляд тут же стал вновь безразличным, и я решила, что ошиблась. Нафантазировала. Ну, или он так смотрит, потому что просто меня жалеет – потому что мой Толик такой козел.
Успокоившись, я как-то незаметно для себя рассказала практически всю историю своей жизни. О том, что мне не везло с самого детства, что я работала в библиотеке, словно классическая старая дева, и что моя жизнь наладилась лишь тогда, когда я познакомилась с Толиком.
– А как вы познакомились? – проявил любопытство мой спутник.
– В библиотеке, – ляпнула я. – Толик пришел за книгами…
Лорд Адриан округлил глаза:
– Надо же, Анатолий ходит в библиотеку? А я был уверен, что он вовсе читать не умеет!
Я укоризненно взглянула на него, но, не выдержав, рассмеялась. Что-то лорд Адриан не слишком жалует своего родственника!
– А вы? – спросила я из вежливости. – Как живете вы?
Если честно, я боялась, что он немедленно завалит меня фактами из своей жизни, начнет долго и скучно рассказывать о том, как переселились в Англию его русские предки, как обустраивались, и так далее. Или – что еще хуже – сообщит во всех подробностях, как его прадед зарабатывал свой первый миллион фунтов стерлингов. По мне, все крупные состояния наживаются нечестным путем. И пусть при этом владелец этого самого состояния долго и упорно работает, но изначально его капитал был нажит с помощью обмана. И уж конечно, мне ничуть не интересно, как создавались судоходные верфи или алмазные прииски, или что там у него? Куда более интересна мне личность этого человека, его образ жизни, его душа, наконец. И вот, когда я ожидала скучнейших подробностей про его деньги, он медленно произнес:
– А знаете, Маша, я хочу с вами поделиться своей тайной. Никому ничего не рассказывал, а вот вам почему-то хочу сказать.
– Тайной? Вы меня интригуете…
– Я болен, Машенька. И скоро умру. Вот почему я решил оставить наследство именно сейчас и именно Анатолию – потому что других родственников нет времени искать.
