Маргарет Макфи - Сорвать маску
Он снова взглянул на карточку, перечитал слова «Воксхолл — карнавал-маскарад!», и ему в голову пришла нелепая идея, смелая и очень глупая одновременно. Быть с Арабеллой рядом — форменная пытка, хотя Доминик все равно мечтал об этом. Возможно, провести время с ней на маскараде будет легче, чем в доме, за который он платил, где постель столь заманчиво близка. Одна мысль о том, что она будет рядом, сделала перспективу посещения маскарада в Воксхолл-Гарденс куда более привлекательной. Доминик сунул карточку в карман. Ему придется нанести еще один визит в дом на Керзон-стрит.
Только для того, чтобы рассказать Арабелле о карнавале.
И ничего больше.
Сегодня.
Доминик предвкушал этот миг с нетерпением, смешанным с ужасом.
Как же было приятно наконец вырваться из дома на Керзон-стрит! Удовольствие, которое ее мать и сын испытывали от прогулки в парке, согрело сердце Арабеллы. Настроение у всех заметно улучшилось — не только от свежего воздуха, но и от небольшого праздника, на котором присутствовали только члены семьи и слуги.
Обычно Джеммел подавал ужин в четыре часа, что для лондонского общества слишком рано, но зато Арабелла могла спокойно провести этот час с родными, прежде чем готовиться к вечеру. Приготовления включали в себя обход всех комнат с целью убедиться в отсутствии следов пребывания в доме пожилой женщины и ребенка. Затем Арабелла принимала ванну, переодевалась и ложилась отдохнуть перед возможным приездом хозяина. Но сегодня, из-за прогулки и роскошного обеда, к четырем часам еще никто не успел проголодаться. Арабелле не хотелось комкать чудесный день. Она ни разу даже не вспомнила о Доминике и своей роли в этом доме, решив устроить сыну настоящий праздник. И все получилось. Она впервые за много недель почувствовала себя счастливой.
— Разве не чудесный сегодня день? — спросила она, когда они сели ужинать в столовой.
— Просто замечательный, мама! — воскликнул Арчи.
Его глаза ярко блестели, щеки разрумянились.
Арабелла и ее мать рассмеялись.
— И Чарли тоже так считает, — добавил мальчик, гладя деревянную лошадку, подаренную Джеммелом.
Они наслаждались ужином, когда Арабелле показалось, что она услышала знакомый скрип колес на улице. «Не может быть, — пронеслось в голове. — Едва миновала половина седьмого!» Но в следующее мгновение в дверях появился обеспокоенный дворецкий:
— Мадам, это хозяин!
— Боже правый! — выдохнула Арабелла.
— О, Арабелла! — охнула миссис Тэттон.
— Проводите его в гостиную. Я подойду и задержу его, пока мама и Арчи не поднимутся в спальню.
Джеммел кивнул и поспешил к дверям.
— Что случилось, мама? — спросил Арчи.
— Ничего, малыш. Бабушка хочет рассказать тебе очень интересную сказку, так что быстрее поднимайтесь наверх. Там ты должен немедленно лечь в кроватку и вести себя тихо, как мышонок, слушая бабушку.
— И не надо купаться? — спросил Арчи, который смотрел на маму так, словно это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Только сегодня.
— Ура! — закричал Арчи.
Миссис Тэттон приложила пальцы к губам и заставила его замолчать:
— Тише, Арчи! Рот на замок! Тихо, как мышка, помнишь?
Мальчик кивнул и притворился, что запирает невидимый замочек на губах.
Арабелла услышала, как открывается входная дверь. До нее донесся тихий звук голоса Доминика и скрип половиц в холле.
Арчи широко ухмыльнулся и не сумел сдержать тихий смешок.
Арабелла и ее мать поспешно покачали головами, жестом велев ему вести себя тихо.
Ее сердце стучало, как молот кузнеца по наковальне. Она со страхом смотрела на дверь, боясь, что та вот-вот отворится и войдет Доминик, желая узнать, что здесь происходит.
«Боже, пожалуйста, — взмолилась про себя Арабелла, — пусть он ничего не заподозрит!»
Доминик прошел мимо столовой в сторону гостиной.
Через минуту без единого звука в дверях появился Джеммел. На лбу у него выступил холодный пот. Он выглядел таким же напуганным, как и Арабелла.
Она кивнула дворецкому:
— Помогите маме и Арчи. Подождите, пока я не войду в гостиную, чтобы поговорить с ним, потом торопитесь наверх.
Вспомнив о возрасте Джеммела и болезни своей матери, Арабелла поняла, что не слишком удачно выразилась — вряд ли они смогут куда-то торопиться.
— Хорошо веди себя с бабушкой, — строго произнесла она, быстро поцеловала Арчи и повернулась к матери: — Сними с него ботинки, иначе он будет слишком громко топать.
— Я его отнесу наверх, мэм, — вызвался Джеммел.
Арчи весил немало, и Арабелла испугалась, что дворецкий не справится с этой задачей. Однако она решила не оскорблять старого слугу, высказывая это соображение, и только благодарно улыбнулась:
— Спасибо.
И, расправив юбки, направилась в гостиную к Доминику.
Арабелла, немного запыхавшись, наконец, появилась в дверях.
— Извини, — произнес Доминик. — Я помешал?
— Вовсе нет, — отозвалась она. — Я почти закончила ужинать, когда услышала, что ты приехал.
— Я не хотел прерывать твой ужин. Ничего срочного, мне просто хотелось переговорить с тобой. Давай вернемся в столовую, побеседовать можно и там.
— Нет, это совершенно не обязательно. — Арабелла с ужасом подумала о лентах, по-прежнему украшавших каминную полку, о трех приборах на столе и незаконченном ужине… и о матери и сыне, оставшихся внутри. — Кроме того, боюсь, у меня пропал аппетит.
Доминик напряженно замер, услышав это, но, когда его взгляд скользнул по ее лицу, он не увидел в синих глазах ни презрения, ни насмешки.
Заметив, как ее гость изменился в лице, Арабелла поспешно произнесла:
— Я не хотела сказать… Я имела в виду…
Доминик удивленно посмотрел на свою собеседницу. Ни тени холодной сдержанности и принужденности, к которым он успел привыкнуть. Она внезапно превратилась в ту Арабеллу, которую Доминик знал и любил. Никогда еще навязанная ей роль любовницы не казалась ему такой отвратительной, вместе с тем он не мог отвести от нее взгляда.
— Я приехал, чтобы предложить тебе поехать вместе со мной на вечер в Воксхолл-Гарденс. Принц Уэльский устраивает бал-маскарад, и я обязан явиться туда. Поскольку все будут в костюмах… маска скроет твое лицо, никто не узнает, кто под ней. И возможно, тебе бы хотелось для разнообразия провести вечер не за рукоделием.
Арабелла открыла рот, собираясь что-то сказать, затем снова закрыла. И на ее лицо словно вернулась прежняя равнодушная маска.
Они посмотрели друг на друга.
— Можешь подумать об этом, Арабелла. Пожалуйста, сообщи мне о своем решении.
