Сюзанна Энок - Репутация герцога
Музыка закончилась. Себастьян встряхнулся, зааплодировал вместе со всеми, затем проводил Кэролайн к Закери.
— Себ? — пробормотал Закери, вручая брату стаканчик портвейна.
— Все хорошо, — проворчал Себастьян, отпив большой глоток.
— Я имел в виду, что она…
— Можно вас на минуточку? — раздался сзади мелодичный голос.
Взяв себя в руки, он обернулся.
— Конечно, ваше высочество, — сказал он твердо. — Хейрек.
— Мельбурн, — ответил Хейрек. — Я хотел поблагодарить вас. Когда вы отказались от своего назначения, Принни вызвал меня и поручил это дело мне. Никогда я не был так рад послужить своей стране. — Он улыбнулся Жозефине.
— Да, — подхватила она. — Его светлость восхитительный джентльмен. Завтра вечером он сопровождает меня в театр. Я всегда мечтала увидеть театральный Лондон.
— Возможно, мы сумеем убедить актеров посетить Коста-Хабичуэлу, — добавил Хейрек.
— Мы? — повторил Себастьян. — Так вы эмигрируете, Хейрек?
Улыбка герцога стала шире.
— Как знать.
Себастьяну хотелось ударить герцога, стереть высокомерную усмешку с его приятного лица. Он сжал руку в кулак.
Закери резко вклинился между ними.
— Можно на пару слов, Мельбурн? — Он указал на дверь, потом посмотрел на Хейрека и принцессу: — Извините нас. Это семейное дело.
— Конечно, — ответила Жозефина, все еще глядя на Себастьяна.
Когда Закери толкнул его в плечо, Себастьян вздрогнул и вышел из зала. Он шел, слыша за спиной шаги Зака и Кэролайн, пока не добрался до библиотеки. Как только все трое вошли, Зак закрыл дверь.
— Извини, — негромко сказал Закери, — но я хотел избежать сцены.
Округлив глаза, Себастьян уставился на него:
— Сцены? Ты боялся, что я устрою сцену? Да как ты смеешь думать…
— Это я чуть не устроил сцену, — порывисто сказал брат. — Этот кривляка, Хейрек, бледная замена, потому что ты слишком благороден.
Себастьян не был уверен, что в этом есть какая-то логика.
— Мы уедем? Моя карета поблизости.
— Не говори глупостей. С какой стати мне уезжать отсюда из-за недоумка и девицы.
— Но я думал, что ты пытаешься отдалиться от нее. Именно поэтому ты оставил пост.
— Мне не нужны защитники, Закери. Я прекрасно знаю, кто и что я, и что стоит на карте всякий раз, когда я открываю рот или касаюсь пером бумаги. Это моя ответственность. Мой долг. А не твой.
— Прекрасно. Я ошибся, решив, что у тебя выросло новое сердце взамен умершего. Всего доброго, Мельбурн. — С этими словами Зак вышел из библиотеки. Кэролайн с сочувствием посмотрела на Себастьяна и последовала за мужем.
Когда дверь закрылась, Себастьян подошел к высокому окну. Когда он вернется в бальный зал, Уиллитс попытается вовлечь его в свой круг. Дюжина пэров, от которых он, поприветствовав, сбежал, все еще ждали разговора с ним. А поскольку он танцевал с Кэролайн, все одинокие девицы решили, что у них сегодня тоже есть шанс.
Нахмурясь, он прошел к дальней стене, где Аллендейл расположил большую часть своей библиотеки. Одна из книг привлекла его взгляд, и он подвинул табурет, чтобы вытащить том с верхней полки, где стояли книги, которые никто не читал. «История Южной Америки». С даты публикации прошло шесть лет, но он все-таки пролистал книгу.
Только маленькая часть текста была посвящена Берегу Москитов, но Себастьян сел у камина, чтобы прочитать весь раздел. Испанцы захватили большую часть Центральной и Южной Америки, но явно избегали Берега Москитов. Причина, согласно автору, некоему Джону Райс-Эйблу, состояла в том, что эта местность не стоила внимания: миазмы от болот, малярия, непроходимые джунгли, круглый год жестокая жара и влажность.
Описания, более далекого от проспекта Эмбри, невозможно было представить. Здесь Себастьян не нашел никакого упоминания о нежных морских бризах или земле, которую легко расчистить под процветающие в перспективе города.
О Береге Москитов в книге было всего две странички против четырехсот двадцати страниц подробного описания в проспекте.
Себастьян был в недоумении. У него возникло много вопросов. И он знал единственный способ получить дополнительную информацию — найти мистера Джона Райс-Эйбла, который, если повезет, живет где-нибудь неподалеку.
Что-то в Коста-Хабичуэле и ее короле было чересчур хорошим, чтобы быть правдой, однако подозрения Себастьяна были туманными. И теперь они не слишком прояснились, но кусочков было достаточно, чтобы собрать головоломку.
Он не успел еще возвратить книгу на место, как дверь библиотеки открылась.
— Я так и думала, что вы здесь прячетесь, — раздался голос Жозефины.
Себастьян повернулся к ней:
— Вас утомил новый посредник? Но он наверняка еще не попотчевал вас всеми охотничьими рассказами. Или он в ужасе бежал от вас?
— Ха! Герцог Хейрек очень приятный мужчина. Я могу выйти за него.
Себастьяну потребовалась вся сила воли, чтобы не рвануться вперед и не схватить ее.
— Я не знал, что у вас такие невысокие притязания, — ответил он ровным тоном. — Полагаю, он разделяет вашу склонность к чепухе.
Она двинулась вперед, горчичного цвета платье шелестело при каждом шаге.
— Что вы имеете в виду?
Он не собирался высказывать вслух то, что подумал.
— Вашу абсурдную манеру превосходства. Вы переигрываете, будто понятия не имеете, как ведут себя королевские особы, — ответил Себастьян.
— Мне следует вас повесить за такие слова, — огрызнулась Жозефина. Щеки у нее запылали.
Он явно попал в цель.
— Попробуйте, — усмехнулся он.
К его удивлению, она сбросила туфли.
— Прежде чем стать принцессой, — в ярости сказала Жозефина, — я была дочерью солдата. — Она шагнула к камину и выхватила украшавшую его рапиру. — Защищайтесь, Мельбурн.
— Вы действительно сумасшедшая?
— Перестаньте оскорблять меня на каждом слове. И поскольку слова, кажется, не оказывают должного эффекта на ваше весьма недостойное поведение, возможно, это сделает оружие. Защищайтесь. Я больше не буду вас предупреждать.
Себастьян долго смотрел на нее, на ее тяжело вздымающуюся грудь, на вскинутый подбородок. Она была просто великолепна.
— Нет.
— Что?
— Вы, вероятно, забыли о своем положении, ваше высочество, но я о своем помню. Я не желаю, чтобы меня застали за поединком в чужой библиотеке. Да еще с девицей, которая на двенадцать лет моложе меня.
Она резко бросила рапиру и села на стул.
— Тогда я сдаюсь, — сказала она, глядя на огонь.
Наверное, он сошел с ума и теперь находится в доме умалишенных и разговаривает сам с собой.
