Эмили Лоринг - Опасная помолвка
– В результате получается так, мисс Уилберн. Однажды я хотел помочь вам, но вы отказались. Теперь я хочу, очень хочу, чтобы вы помогли мне. Вы снова откажетесь?
– У меня есть выбор? – ее голос звучал враждебно.
– Разумеется, у вас есть выбор. Если вы откажетесь, вашей работе ничего не грозит, уверяю вас. Единственно, о чем бы я попросил вас в этом случае, – забыть все, что было здесь сказано.
– Это я вам обещаю, можете на меня положиться.
– Значит, вы намерены отказаться?
– Я не могу ответить, потому что не понимаю, что от меня потребуется.
– Каждый день, мисс Уилберн, тысячи и тысячи людей берут на себя риск, огромный риск, чтобы помочь своей стране, даже если им известен всего лишь крохотный участок их собственной работы. Все остальное они принимают на веру.
– Как мой отец, – горько сказала она.
– Как ваш отец. Именно его вера в своих товарищей, его несокрушимая вера в добро делала его такой притягательной личностью.
– Она же привела его к разорению, – ответила Пейдж. – Если вы знали о его делах, то вам должно быть известно, что к концу жизни у него не осталось ничего за исключением нескольких сотен долларов.
– К разорению! – в голосе Маркхэма послышался гнев. – Я не предполагал, что вы цените своего отца, исходя из размеров его состояния, – он откинулся на спинку кресла. – Я ошибся в вас, мисс Уилберн. Я думаю, наш разговор закончен.
– Подождите, – она вытянула руку. – Простите меня. Разумеется, он не был неудачником. Это был замечательный человек, и я всегда им гордилась. Я лишь сержусь на то, что жизнь обошлась с ним так сурово.
Маркхэм поднялся и произнес:
– Он так не считал.
– Я знаю, – голос Пейдж стал хриплым. – Он всегда говорил о жизни как о замечательном приключении, как о вызове. Он говорил, что в жизни главное – состязание, а не просто победа. Он говорил – неважно, сколько людей ты сумеешь превзойти, важно превзойти самого себя, важно найти себе наилучшее применение, чтобы твой талант и твоя энергия не пропали зря.
Маркхэм бросил на нее оценивающий взгляд.
– Что ж, если вы хоть в какой-то мере разделяете взгляды вашего отца, то через неделю вы сообщите мне свое решение относительно моего предложения, мисс Уилберн.
Молодой человек за все это время не сказал ни слова. Он вышел вперед, чтобы отворить дверь для Пейдж. Манеры его были безукоризненно вежливыми, но складка у рта выдавала его чувства. С того момента, как Пейдж упомянула о разорении своего отца, в его глазах появилась неприкрытая неприязнь. Заметив это, она густо покраснела и уже в дверях, обернувшись, отчетливо произнесла:
– Мне не нужна неделя на обдумывание, мистер Маркхэм. Я согласна на ваше предложение.
* * *– Почему из того огромного выбора девушек, который имеется в нашем распоряжении, – с отвращением сказал Ванс Купер, вернувшись в кабинет, – вы решили остановиться именно на этой?
– Вы же слышали, что я ответил ей на этот вопрос. Я знал ее отца, а он был замечательным человеком. Мало кого можно было с ним сравнить. Судя по тому, что он писал мне о своей дочери, она вылеплена из того же теста. Помнится, как-то он написал мне, что у нее чуткое сердце, и она обладает редким даром помогать людям, не критикуя их при этом.
– Вы опираетесь на оценку, данную отцом своему ребенку. Как правило, родители менее всего способны объективно оценивать своих отпрысков.
– Да, в большинстве случаев это, вероятно, так. Но я же вам говорю, я знал Хэнка.
– Мне показалось, – заметил молодой человек, – что его дочь даже не питает к нему особой привязанности, не говоря уж о том, чтобы походить на него.
Маркхэм покачал головой.
– Она боготворила его. А ее озлобление – это, очевидно, что она сейчас озлоблена, – вызвано тем, что в свое время он во всем доверял одному своему приятелю, который впоследствии обманом разорил его.
– А теперь она не может простить отцу, – сказал Ванс без всякого сочувствия, – что он оставил ее без денег. По-моему, это не те чувства, которые дочь должна питать к покойному отцу.
– Вы ошибаетесь, Ванс.
– А этот ее траур… На мой взгляд, это сплошное лицемерие.
– Траур, мне кажется, – просто способ защищаться от всех покушений на ее личную жизнь, своего рода знак, указывающий, что ее лучше оставить в покое.
Ванс усмехнулся.
– Уж кому-кому, а ей стоит беспокоиться об этом в последнюю очередь. Не думаю, что найдется мужчина, который даст себе труд посмотреть на нее второй раз. Она делает проблему из ерунды.
Маркхэм задумчиво посмотрел на молодого человека.
– Я говорил вам, что наводил о ней подробные справки. Живя с отцом в Перу, она обручилась там с одним молодым человеком из Сан-Франциско. После того, как отец умер, она приехала к своему жениху. Когда я писал ей, предлагая свою помощь, у нее, казалось, все было в порядке. Она ответила мне, как она благодарна, но прибавила, что ей ничего не нужно, потому что она собирается выходить замуж за… как его звали? А, да, за Джерома Брукса. Но этот Брукс оказался человеком, которого больше интересовало другое. Когда выяснилось, что Хэнк потерял все свои деньги – а в свое время он был достаточно богат, – Брукс тут же утратил интерес к девушке.
– Так быстро? – Ванс был удивлен.
– Да. Он просто порвал с ней. Классическая, чистая, мгновенная операция. И даже без наркоза. Он сказал ей голую правду. По крайней мере, мне передали это именно так. Он «не мог допустить» рисковать своим будущим на дипломатической службе, женившись на женщине, у которой нет необходимых средств, чтобы поставить дом на «широкую ногу».
– М-да…
– Так что теперь она не любит мужчин и не доверяет им, вот в чем дело, – заключил Маркхэм. – Что вас смущает, Ванс?
– Мне кажется, вы выбрали эту девушку, полагаясь исключительно на то восхищение, с которым о ней когда-то отзывался отец. Но дети далеко не всегда наследуют положительные качества своих родителей, могу сослаться на случай из своего собственного опыта, – Ванс помедлил, затем продолжал говорить. – Если эта Пейдж Уилберн выросла в озлобленную, всем не довольную женщину, кто может поручиться, что она не стала упрямой и мстительной? Мы знаем, что у нее нет денег. Мы знаем, что она упрекает своего отца за то, что он потерял состояние.
– Что же из этого следует? – спросил Маркхэм.
– Из этого следует, – ответил молодой человек, – что она могла устроиться сюда или ее могли устроить, так как здесь она может собрать много важной информации.
На мгновение Маркхэм нахмурился, затем отрицательно покачал головой.
– Нет, – произнес он решительно. – Она отвергла мою помощь, как личную, так и финансовую. Она устроилась на работу, не сообщив мне об этом, чтобы не показалось, будто она рассчитывает не на свои собственные силы, а на мое влияние.
