Бонни Винн - Летняя роза
— Что, черт подери, вы здесь делаете? — спросил Шэйн, надеясь, что не сует голову в западню, самую искусную изо всех виденных им за последние годы. Шэйн приблизился к фургону и кончиком ствола винтовки осторожно отодвинул полог тента. Довольный, что внутри никто не прятался, он повернулся к женщинам.
— Несколько дней назад мы сошли с поезда и теперь направляемся на юго-запад, — после мгновенного колебания пояснила Милисент.
Шэйн с удивлением отметил, как Касси бросила предостерегающий взгляд на рыжеволосую Милисент. Очевидно, она принимала его за грубого бандита. Он был бы не прочь шутя попугать их, особенно эту, со сверкающими синими глазами и черными как ночь волосами. Однако Шэйн не собирался заходить настолько далеко, чтобы она, чего доброго, не всадила в него пулю.
— Итак, какие трудности, дамы?
Он кивнул в сторону темноволосого мальчугана, который со сдержанным любопытством не отрывал своих темно-голубых глаз от кобуры, висевшей на бедре Шэйна. При более внимательном рассмотрении мальчишке можно было дать лет двенадцать-тринадцать. Да, они являли собой чертовски странную троицу.
Милисент протиснулась мимо Касси и подвела Шэйна к задней части фургона.
— Кажется, сломалось колесо.
Касси не сводила пистолета с Шэйна, когда он шествовал рядом с Милисент, продолжавшей пояснять:
— Меня зовут Милисент Гроден. Это моя подруга Кассандра и ее брат, Эндрю Дэл…
Шэйн прервал ее:
— Знаете, может быть, я и взялся бы починить колесо, но не под дулом направленного в спину пистолета.
Он резко повернулся и ловко выхватил оружие из рук изумленной женщины, прежде чем та успела среагировать. При этом задержал руку Касси в своих ладонях немного дольше, чем было необходимо. Похлопав ладонью по небольшому пистолетику, он заметил:
— Никчемная, глупая игрушка. — И взглянув в испуганное лицо Касси, продолжил: — Однако она может случайно выстрелить и ранить кого-нибудь. А судя по тому, как вы ее держали, этим кем-то, скорее всего, оказался бы я.
Касси судорожно выдернула руку из его ладоней, свирепо сверкнув глазами, в то время как он непринужденно улыбнулся. Шэйн перегнулся внутрь фургона и убрал подальше пистолет, отметив ее смущение от того, что ее так ловко провели. Молча Касси смотрела, как он вернулся к колесу.
Сдвинув шляпу на лоб, Шэйн присел на корточки и принялся разглядывать поломку.
— Сломалось не только колесо. Ось тоже лопнула.
Он обернулся. Касси разочарованно поинтересовалась:
— Вы сможете починить, не так ли?
Похоже, не слишком рассчитывает на его помощь. Он отвязал свою лошадь и потрепал каштановую гриву.
— Нет, мэм. Обычно я не вожу в седельных сумках запасную ось для фургона.
Казалось, она опять готова была взорваться.
— Но я могу прислать за вами фургон и доставить вас и ваши вещи в город. Отсюда до него всего два часа езды, — добавил он.
Она, видимо, с трудом подыскивала ответ, и он подумал, неужели ей так трудно просто поблагодарить. Может быть, оттого, что он не потрудился завоевать ее доверия. Может быть, он слишком много времени провел в седле, и поэтому его нынешние манеры оставляли желать лучшего. Черт подери, ведь он даже не представился.
— Куда вы направляетесь? — спросил Шэйн, заметив, что фургон был набит до самого верха, прежде чем они разгрузили его.
— На ранчо моего дяди, — наконец ответила Касси.
Он озадаченно уставился на нее. Все владельцы окрестных ранчо были ему хорошо известны. Если бы кто-либо из них ожидал приезда гостей с востока страны, то такую новость уже давно знали бы все в округе.
— Кто же ваш дядюшка?
— Люк Дэлтон.
Уголки его губ, которые поползли было вверх в улыбке, резко напряглись.
— Дэлтон?.. — повторил он чуть слышно.
— Да, — ответила Касси. — Вы, вероятно, знали его. Он умер не так давно. Он жил…
— Я знаю, где он жил. Вы приехали продать его землю?
— Что вы, нет. Мы намерены сами заняться хозяйством, — неуверенно ответила Касси. — Мистер?..
— Лэнсер. Шэйн Лэнсер.
Касси невольно раскрыла рот, словно ее хватил удар.
По крайней мере, она среагировала на его имя. Итак, перед ним племянница Дэлтона, та самая, которая ответила отказом на его письмо, посоветовав к тому же катиться к дьяволу со своим предложением. У Шэйна внезапно возникло необоримое желание послать ее туда же. Неужели ему никогда не избавиться от этих проклятых Дэлтонов?
Шэйн отстегнул от вьюка флягу с водой и бросил ее мальчугану.
— Пришлю свой фургон. Надеюсь, до его приезда с вами все будет в порядке.
Он должен уехать. Уехать прежде, чем взорвется. Вскочив на лошадь, Шэйн ударил ее по бокам и галопом помчался прочь по прерии.
Шэйн пытался понять, что же такое могло найти на эту женщину из семейства Дэлтонов, что заставило ее отвергнуть его предложение выкупить землю. Чего ради отправилась она за тысячи миль в обществе всего лишь подруги и мальчика-подростка?
Шэйн почувствовал, как в горле нарастает ком. Что же есть такого во всех этих Дэлтонах, что заставляет их отвергать естественный порядок вещей? Эту землю обжили и укротили Лэнсеры. Но разве это обстоятельство помешало Дэлтонам считать себя частицей этих мест? Черт подери, нет. Они напоминали ему собаку, грызущую кость месячной давности и тем не менее надеющуюся отыскать на ней кусок мяса.
Шэйн никак не мог поверить, что она родственница Люка Дэлтона. Однако жизнь, прожитую в постоянной ненависти, нельзя забыть. Или простить. Обещание, данное им у постели умирающего отца, всплыло в голове Шэйна со всей отчетливостью. Ради отца он вернет семье землю Дэлтона, на что бы ему ни пришлось пойти ради этого. Большую часть своей сознательной тридцатичетырехлетней жизни он являлся главой семьи, вполне достаточный срок, чтобы не потерять голову из-за какой-то смазливой девчонки и не свернуть с пути отстаивания интересов имения Лэйзи X.
Выпрямившись в седле, Шэйн ехал по предгорью, начинавшему медленно подниматься вверх по направлению к его собственным владениям. Он сделает так, что впредь ни один Дэлтон не осквернит своим присутствием его земли, и уж тем более не станет потакать капризам какой-то женщины, даже если ее глаза сияют, подобно драгоценным камням.
Касси вторично пнула ногой сломанное колесо фургона.
— Проклятие, — негромко выругалась она.
Когда все усилия привели лишь к тому, что в воздух поднялось облако удушливой пыли, ей захотелось употребить более смачное ругательство. Глядя на озабоченное лицо Милисент, Касси ждала, что та осудит ее за сквернословие.
