Елена Прибыльцова - Украденное счастье (СИ)
Эта мысль сильнее всего расстроила девушку, и Элиза дала волю слезам, чувствуя себя снова одинокой. Страх неизвестности окутал её густым туманом, заставляя ощущать себя беспомощной перед навязанной ей судьбой. Но Элизе не хотелось жалеть себя.
Элиза потянулась открыть вторую шторку, чтобы хоть немного разогнать царивший внутри кареты мрак, воскрешавший детские страхи и боязнь темноты.
На полу кареты был небрежно поставлен не поместившийся на задке кареты сундук с серебряной посудой, составлявшей часть приданого.
Элиза упёрлась ногой в стенку сундука, пытаясь подвинуть его хоть немного, но тот был слишком тяжел, и усилия девушки оказались безрезультатны. Раздосадованная Элиза вжалась в угол кареты, пытаясь унять дрожь. Усилившийся дождь громче забарабанил по крыше экипажа.
Девушка закрыла глаза, стараясь представить себе, что просто спит и видит страшный сон. А завтра утром проснётся в своей тёплой постели, и не будет никакой дороги, никакого дождя, никакой свадьбы…
Ей будет снова двенадцать. И будет жива её мама. Элиза не заметила, как уснула.
Глава 2
Ещё сквозь сон Элиза услышала оглушительный свист. Открыв глаза и вздрогнув от испуга, она сначала подумала, что шум ей послышался.
Но раздались приближающиеся громкие крики, снова свист и выстрелы. Не думая об опасности, Элиза выглянула в окошко кареты. Дождь всё ещё лил стеной, и ничего не было видно. Карета вдруг резко остановилась. Кони испуганно заржали.
Крики стали громче и где-то совсем рядом. Элиза с трудом разглядела нескольких всадников, окруживших карету.
По их речи, щедрой на брань и смех, было нетрудно догадаться и об их происхождении, и о намерениях. Элиза задёрнула шторки, не надеясь на спасение для себя.
«Боже милостивый! Это же разбойники! Что со мной будет?! Защити меня Пресвятая Дева!» – взмолилась девушка в испуге. Замирая от страха, она старалась вслушиваться в их разговор.
— А лошадки-то породистые, славные! – тоном знатока заявил кто-то.
— Да и карета новая! – заметил кто-то другой.
— А что же у нас там внутри? – захохотал кто-то хрипло у самой дверцы кареты.
Элиза вздрогнула и зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Но разбойники почему-то медлили. Элиза успела пожалеть, что ей нечем защитить себя от посягательств.
Или же убить себя, если не останется иного способа спастись от бесчестья.
— Пошли вон отсюда! – раздался громкий, властный голос, и дверца кареты распахнулась.
Элиза сдавленно вскрикнула и вжалась в угол экипажа, пытаясь в то же время разглядеть мужчину, ступившего на подножку. С широких полей его шляпы стекала дождевая вода, воротник чёрного плаща был поднят и застёгнут.
Мужчина показался Элизе бледным и уставшим. Взгляд тёмных глаз казался насмешливым, но на плотно сжатых губах не было ни тени улыбки.
Элиза нашла в себе остатки мужества, чтобы заговорить первой.
— Что вам угодно, сударь? – спросила она предательски дрогнувшим голосом.
— Нас спрашивают, что нам угодно! – передал её слова остальным человек в шляпе и плаще.
Ответом девушке был оглушительный хохот, заставивший её снова вздрогнуть.
— Тихо, господа! – скомандовал он, и Элиза убедилась, что все его слушаются. – Нельзя быть невежливыми с дамой! – насмешливо-поучительным тоном напомнил он и снова обратил взгляд к девушке. – Нам угодно, сударыня, чтобы вы соблаговолили быть нашей гостьей, – сказал он, и к его насмешливому взгляду добавилась снисходительно-вежливая улыбка.
Мужчина протянул ей свою руку в кожаной потёртой перчатке, и Элизе ничего не оставалось, как вложить в неё свою ладонь.
Прекратившийся дождь лишь слегка накрапывал, и выбравшаяся из кареты Элиза без труда могла разглядеть напавших людей.
Их было не меньше десятка мужчин, не старше сорока лет. Все они, не скрывая интереса, рассматривали доставшуюся им добычу. Пытаясь не поддаться панике и удержаться на слабеющих от страха ногах, Элиза заставила себя посмотреть на главаря.
— Сударь, если у вас и ваших друзей есть хоть капля чести и благородства, вы отпустите нас, чтобы…
Взрыв хохота оглушил девушку и не дал ей договорить. Но главарь взмахнул рукой, и все умолкли. Элиза даже испытала благодарность к этому мужчине, выслушивавшему её со вниманием и даже, по-видимому, собиравшемуся ответить.
— Чтобы мы могли ехать дальше, – договорила Элиза, готовая умолять снова и снова.
— Боюсь, это слегка затруднительно, сударыня, – проговорил он в ответ.
— Сударь, – заговорила Элиза, но тут она проследила взглядом и увидела лежащего на мокрой земле кучера.
Можно было подумать, что он оглушён и лежит без сознания, но ошибиться было невозможно. Кучер был убит выстрелом в грудь, и его остекленевший взгляд был устремлён в пасмурное вечернее небо. Элиза в ужасе отшатнулась назад, не замечая, что оказалась в крепких мужских руках. В глазах у неё темнело, ноги больше не держали её.
Атаман подхватил на руки потерявшую сознание девушку.
Лес Креси. Некоторое время назад…
Треклятый дождь зачастил с утра и день не заладился. Джек бросил игру в карты, затеянную в общем зале, и в стороне от всех метал ножи, сочтя это занятие более полезным для себя.
— Эй, Джек! – окликнул его один из мужчин. – Почему ты передумал? Боишься намокнуть?
Джек развернулся и метнул нож в сторону говорившего. Тот вонзился в высокую спинку деревянного, грубо сколоченного стула.
— Ты промахнулся, – опешил Жильбер.
Кто-то захохотал. Джек повёл бровью, промолчав.
— Если бы Джек промахнулся, этот нож торчал бы у тебя в горле! Хотя этого ты и заслуживаешь, – ответили Жильберу.
— Ну, извини Джек! Передумал, так передумал.
— Да, передумал! – рявкнул Джек. – Собирайтесь все! Или боитесь раскиснуть под дождём?
Зал взорвался дружным одобрительным возгласом. И разбойничья шайка покинула своё логово. Они ехали по лесу, придерживаясь проезжей дороги. И кое-кто уже начинал чертыхаться, поминая холодный моросивший дождь всеми известными ругательствами.
— Ну что, доволен, Жильбер? Из-за тебя мы все без толку мокнем под дождём, – посмеялся Джек, словно наслаждаясь погодой.
— Уже не напрасно, Джек, – возразили ему. – Мы нагнали кого-то.
И началась погоня.
— Всё, что в карете – моё! – выкрикнул Джек и оглушительно засвистел.
— Пополам, Джек! Пополам! – напомнил кто-то.
Сражаться ни с кем не пришлось. Джек с убийственным упрёком смотрел на здоровяка Жильбера, виновного в том, что кучер лежал мёртвым.
— Я промахнулся, Джек! – развёл тот руками.
— Тогда куда же ты целился, слепой болван? Себе в лоб?
Их атаман не любил бессмысленных, ненужных смертей, и все это знали, придерживаясь того же мнения, когда имели дело с безоружными.
![Елена Муравьева - Тайна веков: М или Ж?[шевалье де Бомон]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
