Ханна Хауэлл - Дама моего сердца
— Я вам верю, сэр Бернар, — насмешливо протянул Камерон и, вытащив кинжал из ножен, отпустил ногу Эвери и распрямился.
— Черт! — Бернар сокрушенно покачал головой. — Мне даже в голову не пришло поискать оружие. В конце концов ведь она всего лишь женщина…
Оскорбленная Эвери попыталась его лягнуть, однако он успел отскочить в сторону. Пришлось успокаивать себя тем, что в следующий раз она непременно попадет в цель. Пока Камерон, нахмурив брови, разглядывал оружие, к нему подошел стройный юноша. На вид лет восемнадцати, решила Эвери, а то и моложе. В отличие от жгучего брюнета Камерона волосы у него были огненно-рыжие. Был он высок и строен, правда, чересчур худ.
Взглянув широко раскрытыми от изумления глазами сначала на кинжал, а потом на Эвери, юноша по-английски произнес:
— Камерон, это…
— Я знаю, Дональд, — перебил его Камерон на том же языке.
Не отрывая от Эвери взгляда, юноша прошептал:
— У нее глаза, как у кошки.
— Совершенно верно. И я начинаю думать, что она такая же дикая, как и худшие представители этой породы. —
В этот момент в дверь снова забарабанили, и Камерон нахмурился. — Что-то в последнее время я пользуюсь большим спросом, — пробормотал он по-французски, покосившись на Бернара.
— Бернар, жирная свинья! Открывай! Я знаю, что ты здесь! — услышали они разгневанный мужской голос.
— А, так это вас, — обратился Камерон к Бернару. — Советую вам выяснить, что этот человек от вас хочет.
— Так мы с вами в расчете? — спросил Бернар.
— Я над этим еще подумаю.
Бернар открыл дверь, и в комнату ворвался мужчина со взъерошенными каштановыми волосами. Больше Эвери ничего не успела заметить. Все ее внимание было приковано к худенькой девочке, которую тот тащил за собой.
— Джиллиана! — воскликнула она и попыталась вскочить, однако Камерон не позволил ей этого сделать, мягко, но решительно поставив ногу ей на грудь.
— Получай обратно эту маленькую сучку! — рявкнул Рэнфорд, толкнув Джиллиану к Бернару. — Она заразная!
Взглянув на девочку, Бернар испуганно попятился и даже быстро выставил вперед руки, чтобы ненароком ее не коснуться. Не обратив ни малейшего внимания ни на него, ни на Рэнфорда, девочка бросилась к Эвери, но резко притормозила: выхватив меч, Камерон направил его прямо ей в грудь.
— Ты что, собираешься убить ребенка? — потрясенно воскликнула Эвери, решив больше не изображать из себя француженку и попытаться остановить этого дикаря. Джиллиана вполне могла броситься на меч и погибнуть.
— Но она же заразная, — брезгливо поморщился Камерон.
Вглядевшись в Джиллиану, Эвери облегченно улыбнулась. Лицо девочки было сплошь покрыто красными пятнами, а необыкновенные, разного цвета глаза припухли и покраснели.
— Он что, давал тебе землянику? — спросила она кузину.
— Как же, дождешься от него! — буркнула Джиллиана — я сама сорвала несколько ягод, когда он отвернулся, и съела.
Помешкав, Камерон опустил шпагу.
— Значит, ты его обманула. Нехорошо… — покачал он головой, снимая ногу с груди Эвери. Девочка тотчас бросилась к ней и обняла ее за шею.
— А ты считаешь, было бы лучше, если бы она позволила этой французской свинье ее изнасиловать? — воскликнула Эвери.
— Но ведь она совсем еще ребенок! — возмутился Дональд, взглянув на Рэнфорда с плохо скрываемым отвращением.
— Они говорят по-английски, — удивился Бернар, захлопнув дверь за изрыгающим проклятия Рэнфордом.
— Верно подмечено, — улыбнулся Камерон. — По-моему, они шотландки.
— У Люсеттов есть родственники в Шотландии. Гм… Может, не стоит разрешать этой малышке подходить к девушке?
— Боитесь, что она ее заразит и ее цена упадет? Вряд ли. Девочка не заразная.
— Возьмете их обеих в счет уплаты долга?
— Думаю, у меня нет выбора. Но если я за них ничего не выручу, я ведь всегда могу вас отыскать, верно?
Эвери с удивлением увидела, что Бернар побледнел.
— Да хранит вас Господь во время вашего возвращения домой, Камерон, — произнес он, заикаясь от страха.
— Так он шотландец, — прошептала Джиллиана, пока Камерон провожал Бернара до двери. — Значит, теперь мы в безопасности?
— Не уверена, — вздохнула Эвери. — Он принял нас в счет уплаты долга за проигранное пари. Это не слишком-то хорошо его характеризует. Да и сам он не внушает мне доверия. Где-то я слышала эту фамилию — Макалпин, вот только не припомню где. — Дверь за Бернаром закрылась, и Эвери, коснувшись лица кузины, сочувственно спросила: — Больно?
— Немного щиплет. Ничего, скоро пройдет.
— Давай я буду говорить за нас обеих? — предложила Эвери, видя, что Камерон направляется к ним.
Подойдя, Камерон вперил пристальный взгляд в двух хрупких девушек, которых ему подарили. Он считал низостью расплачиваться за что бы то ни было людьми, а тем более женщинами, однако уже давно понял, что мало кто придерживается такого же мнения. Мужчины, с которыми он сражался бок о бок в течение последних трех лет, вообще имели с ним очень мало общего. Поняв это, он со своими людьми начал постепенно от них отдаляться, хотя это привело к новым проблемам. Оставалось лишь надеяться, что путь домой, в Шотландию, где он обретет наконец мир и покой, пройдет без происшествий. Девушка постарше, которую ему притащили первой, не вызывала у него никаких положительных эмоций. Грязная, лохматая, да к тому же, похоже, начисто лишена девичьей скромности. Подумать только — носит под юбкой штаны и кинжал! И в то же время она была необыкновенно хороша собой. Камерон поймал себя на том, что не может отвести от нее глаз, и это его встревожило. Большую часть из двадцати восьми прожитых лет он потратил на то, чтобы понять: женщины, возбуждающие в нем желание, приносят ему несчастье. И ему не понравилось, что эта хрупкая молоденькая девушка вызвала в нем чувство, которое он крепко держал в узде в течение последних трех лет. Ни разу за эти долгие холодные годы добровольного воздержания он не дрогнул, а вот теперь, кажется, выдержка ему изменила. Пристально разглядывая ее, он пытался найти в ней хоть что-нибудь, что могло бы объяснить внезапно нахлынувшее на него желание. Она была невысокого роста — ему по плечо, не выше, — худая, в то время как раньше, еще до обета безбрачия, он предпочитал женщин с пышными формами. А у нее были маленькие груди, высокие, упругие и красивой формы, необыкновенно тонкая, гибкая талия, четко очерченные губы, красивые, стройные, длинные ноги, в чем Камерон уже успел убедиться, и золотистая кожа. Глаза раскосые, опушенные длинными черными ресницами, золотисто-янтарного цвета, они, как справедливо заметил Дональд, и в самом деле напоминали кошачьи. Вместе с темными, слегка изогнутыми бровями они, казалось, занимали половину маленького личика в форме сердечка с небольшим прямым носиком, полными губками и густыми золотисто-каштановыми локонами, отливающими золотом и спускавшимися почти до колен. Камерон взъерошил рукой волосы, потер шею и недовольно поморщился. Хороша, необыкновенно хороша, просто само совершенство. Можно убеждать себя, пока язык отсохнет, в обратном, но от этого ничего не изменится. И если он собирается и впредь хранить обет безбрачия, нужно держаться от нее подальше, что на протяжении долгого путешествия в Шотландию весьма и весьма сложно.
