Джулия Куин - Красавица и герцог
Этот человек – опасный безумец. Это единственное объяснение, решила Грейс. Не важно, какие у него манеры, он сумасшедший. И в руках у него пистолет.
– А впрочем, – задумчиво проговорил бандит, небрежно откинув голову назад, в то время как рука его твердо сжимала оружие, – кое-кто наверняка возразил бы, что в немой женщине нет ничего плохого.
«Томас так и сказал бы», – подумала Грейс. Давным-давно, устав от бесконечного рефрена «ваша светлость, мисс Грейс, ваша светлость», герцог Уиндем предложил отбросить церемонии и звать его по имени. Томас терпеть не мог пустой болтовни.
– Мадам, – шепнула Грейс, настойчиво потянув за собой герцогиню.
Ее светлость не сказала ни слова, даже не кивнула, но послушно вышла из экипажа, опираясь на руку компаньонки.
– Ну вот, так намного лучше. – Разбойник широко улыбнулся. – Какая удача, что я наткнулся на двух очаровательных, прекрасных леди. А то я боялся, что придется иметь дело с каким-нибудь заскорузлым старым джентльменом.
Грейс отступила в сторону, не сводя настороженного взгляда с лица бандита. Он не был похож на преступника, по крайней мере Грейс не так себе представляла грабителей. У него был выговор человека образованного, получившего хорошее воспитание, и если одежда его и не отличалась чистотой, то по крайней мере немытым телом от него не пахло.
– Или с одним из этих кошмарных молодых хлыщей, втиснутых в непомерно узкие жилеты, – продолжал незнакомец, глубокомысленно потирая подбородок. – Вы ведь встречали подобных фанфаронов? – обратился он к Грейс. – Красные физиономии, пьют слишком много, а в голове ни единой мысли.
К своему собственному удивлению, Грейс согласно кивнула.
– Я так и думал, – с явным удовольствием отозвался грабитель. – Людишек этого сорта хоть пруд пруди, как это ни прискорбно.
Грейс растерянно моргнула, глядя в рот незнакомцу. Это единственное, что она могла рассмотреть, ведь верхнюю часть его лица скрывала маска. Но великолепно очерченные губы разбойника были удивительно подвижны и до того выразительны, что Грейс не оставляло ощущение, будто она видит все лицо целиком. Странное чувство. Завораживающее и, пожалуй, пугающее.
– Ну что ж, – вздохнул грабитель и добавил тем нарочито скучающим тоном, к которому обычно прибегал Томас, желая сменить тему разговора: – уверен, сударыни, вы уже поняли, что это не просто светская болтовня. – Он задержал взгляд на Грейс, и губы его растянулись в дьявольской ухмылке. – Точнее, не совсем.
Рот Грейс удивленно приоткрылся. Глаза незнакомца в прорезях маски весело сверкнули и прищурились, от их взгляда Грейс бросило в жар.
– Мне нравится совмещать приятное с полезным, – шепнул разбойник. – Не часто выпадает подобный счастливый случай, здешние дороги буквально наводнены тучными молодыми людьми, путешествующими в каретах.
Грейс понимала, что следует возмутиться, возразить, запротестовать, но звучный голос грабителя опьянял, словно великолепный бренди, которым ее как-то угостили в Белгрейве. Едва уловимая певучесть указывала на детство, проведенное вдали от Линкольншира, и, вслушиваясь в мелодию этого чарующего голоса, Грейс покачнулась, готовая оторваться от земли, взлететь к небесам и опуститься далеко-далеко отсюда.
В следующее мгновение рука разбойника уже сжимала локоть девушки.
– Вы ведь не собираетесь падать в обморок, правда? – осведомился грабитель. Его хватка была вовсе не грубой, но достаточно крепкой, чтобы не дать Грейс упасть или вырваться.
Она покачала головой и тихо сказала:
– Нет.
– Искренне признателен вам за это, – откликнулся разбойник. – Я бы с радостью подхватил вас, но тогда мне пришлось бы выпустить из рук пистолет, а этого мы никак не можем допустить, верно? – Издав короткий смешок, он повернулся к герцогине: – Оставьте эти мысли, сударыня. Я буду счастлив поддержать и вас, но сомневаюсь, что вам придется по вкусу, если мои товарищи возьмут вас на мушку.
И тут Грейс впервые заметила еще троих разбойников, стоявших поодаль. Ну конечно, один человек не сумел бы устроить засаду. Грабители хранили молчание, предпочитая оставаться в тени, а Грейс не могла отвести глаз от их вожака.
– Наш кучер не пострадал? – испуганно спросила она, в ужасе оттого, что только сейчас вспомнила о бедняге. Поблизости не было видно ни кучера, ни лакея, сопровождавшего карету верхом.
– Его раны исцелит лишь крохотная толика любви и нежности, – заверил ее разбойник. – Этот малый женат?
«О чем это он?»
– Не… не думаю, – растерянно ответила Грейс.
– В таком случае пошлите его в пивную. Там есть одна славная пышечка, которая живо… Впрочем, о чем я только думаю? Я ведь в обществе леди. – Грабитель озорно рассмеялся. – Вашему кучеру потребуется теплый бульон и, возможно, холодный компресс. А потом непременно выходной, чтобы найти утешение в любви и ласке. Кстати, другой наш приятель здесь, неподалеку. – Он выразительно кивнул в сторону ближайшей рощи. – Цел и невредим, спешу вас заверить. Хотя веревки, которыми его связали, пожалуй, могут показаться ему слишком тугими.
Грейс, вспыхнув, повернулась к герцогине. Странно, что ее светлость не осадила распоясавшегося наглеца, как только тот начал говорить непристойности. Но герцогиня, все еще белая как простыня, смотрела на грабителя с ужасом, словно видела перед собой привидение.
– Мадам! – Грейс поспешно взяла герцогиню за руку. Ее ладонь была холодной и влажной. Рука висела безвольно, как плеть. – Мадам?
– Как вас зовут? – прошептала герцогиня.
– Меня? – пролепетала Грейс, со страхом глядя на хозяйку. Неужели ее хватил удар? Бедняжка потеряла память?
– Ваше имя, – повторила герцогиня чуть громче, и на этот раз стало понятно, что она обращается к грабителю.
Но тот лишь рассмеялся в ответ:
– Весьма польщен, что прекрасная дама интересуется моей скромной персоной. Надеюсь, вы не думаете, что, совершая преступление, которое карается виселицей, я открою вам свое имя.
– Мне нужно знать ваше имя, – настойчиво повторила герцогиня.
– А мне, увы, нужно забрать ваши драгоценности, – отозвался грабитель. Почтительно склонив голову, он указал глазами на руку ее светлости. – Будьте любезны, передайте мне вон то кольцо.
– Пожалуйста, – прошептала герцогиня, и Грейс вытаращилась на нее в немом изумлении. Ее светлость чрезвычайно редко произносила слово «спасибо», а «пожалуйста» не употребляла вовсе.
– Мадам нужно присесть, – взволнованно вмешалась Грейс, обращаясь к разбойнику, потому что старуха определенно чувствовала себя совсем скверно. Ее светлость отличалась отменным здоровьем, но ей давно перевалило за семьдесят. Похоже, перенесенное потрясение доконало бедняжку.
