Донна Грант - Любовь всемогущая
И в этот момент она услышала знакомое рычание. Только на этот раз оно звучало гораздо ближе, чем раньше.
Брок стиснул кулаки. Страх за Соню настойчиво гнал его вперед. Холодный ужас удавкой сжимал горло. Стараясь не думать о том, что могло случиться, Брок описывал широкие круги над землей. Это было опасно — в любой момент его мог заметить кто-то из смертных, но даже страх за собственную жизнь не мог заставить его набрать высоту и укрыться за плотной пеленой облаков.
Внутренний голос упрямо твердил Броку, что Соня в опасности. То, что она сбежала из замка, было так непохоже на нее, что Брок до сих пор не мог поверить. Но тут он вдруг вспомнил, как кричал на нее, виня в смерти Энис, и в груди у него все перевернулось.
Брок клял себя последними словами. Сейчас он отдал бы что угодно, чтобы все исправить… только Соня этого не знала. Он тогда был в ярости и обвинял себя в смерти Энис. Ведь когда-то, много лет назад, когда сестры были еще детьми, он поклялся, что будет защищать их до последней капли крови… но не смог сдержать клятву. И теперь Энис мертва.
Ее гибель стала еще одним подтверждением, что каждый, кого он любит, обречен. Покойница бабка твердила, что он проклят, и это проклятие преследовало Брока всю жизнь, даже после того, как он стал бессмертным.
Одно время Брок надеялся, что с проклятием покончено. Но Энис погибла, и его надежды развеялись как дым. Брок скрипнул зубами, дав себе слово, что не позволит, чтобы то же случилось и с Соней. Даже если для этого потребуется, чтобы она навсегда исчезла из его жизни.
Он сделает все, чтобы спасти ее.
Она будет жить. А он позаботится о том, чтобы ей ничего не угрожало.
Страх за Соню гнал его вперед. Отчаянно взмахивая крыльями, Брок полетел быстрее. Будучи Воином, горцем, в душе которого жил древний бог кельтов, он был наделен сверхъестественными способностями. Каждый из древних богов обладал особой силой, и благодаря тому, кто жил в нем, Брок мог отыскать кого угодно.
Это была всего лишь одна из причин, по которой он бросился на поиски Сони. Даже если бы бог не наделил его сверхъестественными способностями, Брок поступил бы так же. С того самого дня, когда он взял ее на руки и почувствовал, как она доверчиво прижалась к его груди, между ними установилась невидимая, но прочная связь.
Соня находилась где-то совсем рядом. Брок готов был поклясться, что это так.
Он чувствовал ее присутствие.
Улыбка слегка тронула его губы и тут же исчезла, когда ослепительная вспышка молнии расколола небо над головой. Оглушительно прогремел гром, и почти сразу же полил дождь.
— Проклятие! — пробормотал сквозь зубы Брок. Сложив крылья, он поспешно снизился и укрылся под плотным шатром листвы, потоки воды хлестали его по лицу, заливая глаза. Встряхнувшись, словно мокрая собака, он машинально поправил ремень сумки, которая лежала у него на спине, между крыльями.
Ремень до крови стер кожу, но выбросить сумку Брок не мог. Внутри была еда, немного денег и кое-какая одежда для него самого и Сони. Брок старался не обращать внимания на боль — ради того, чтобы найти Соню, он бы вытерпел и не такое. Лишь бы только она была жива!
Словно подслушав его мысли, обитавший в нем Пораксус, хитроумный бог мошенников, взревел от нетерпения. Это был сигнал, означавший, что Соня где-то совсем рядом. Отправляясь на поиски, Брок всегда заранее знал, что приближается к жертве. Он чувствовал их, слышал стук их сердец, шум крови, струящейся в их жилах. Ощущал трепещущую в них жизнь.
Сейчас было то же самое. Только на этот раз речь шла о Соне. Он спас ее еще младенцем, потом наблюдал, как она растет у него на глазах. И не допустит, чтобы она погибла.
Брок, сморщившись, потер грудь — что-то острое кольнуло в сердце. Он знал, что это такое — охвативший девушку страх передался ему, и Брок мог бы поклясться, что Соня напугана до смерти. Такое бывало и раньше. Чем ближе он находился к Соне, тем лучше чувствовал ее. Брока внезапно затрясло. Если ужас, который он сейчас испытывал, не был плодом его воображения, значит, уже поздно…
При одной мысли о том, что Соне может угрожать опасность, Брока охватила такая ярость, что он на миг ослеп. Его бог снова взревел — на этот раз он жаждал крови. И мести.
Броку стоило немалого труда усмирить его. Он не мог рисковать, позволив своему богу одержать над ним верх. Соне, возможно, нужна его помощь, но, увы, чем яростнее он боролся с Пораксусом, тем упорнее тот стремился навязать Броку свою волю.
А все потому, что бог хорошо знал, насколько Соня ему дорога. Знал, даже когда сам Брок упорно отказывался это признать.
Раздвинув ветки, Брок до боли в глазах вглядывался в густой подлесок, не мелькнет ли где-нибудь прядь рыжих волос. К несчастью, даже его сверхъестественно острое зрение ничем не могло помочь. Чертыхнувшись, Брок осторожно спланировал вниз, изо всех сил стараясь не зацепиться крылом за ветку дерева.
Он терпеть не мог летать в лесу. В этой тесноте невозможно было даже толком взмахнуть крыльями. Как прикажете летать или хотя бы планировать, когда того гляди застрянешь в этой паутине веток.
С трудом поймав воздушный поток, Брок постарался воспользоваться им, чтобы спуститься пониже. Пару раз ему все-таки не повезло, и он зацепился крылом за сломанный сук. Услышав громкий треск рвущейся кожи, Брок негромко выругался.
Слава Всевышнему, на нем все очень быстро заживало. Брок мысленно возблагодарил небеса, сделавшие его бессмертным.
И вдруг увидел Соню.
Благодаря острому зрению даже проливной дождь не смог ему помешать.
Сложив крылья за спиной, он камнем упал вниз. Девушка, сжавшись в комок, лежала на земле у подножия дерева неподвижно, словно мертвая.
Брока кольнуло неприятное предчувствие. По спине пополз холодок. Нет, он, конечно, знал, что Соня жива. Он слышал, как бьется ее сердце, хотя теперь, когда он нашел ее, его стук доносился до него, как сквозь толстый слой ваты.
Брок торопливо обшарил взглядом полянку в поисках того, кто напугал Соню, — и вдруг заметил приближающегося волка. Так вот кто гнался за ней! Раскинув крылья, Брок приземлился на ноги, встав между волком и девушкой.
При виде нового противника волк пригнулся, почти распластавшись по земле, выгнул спину и угрожающе оскалил клыки. Его желтые глаза позеленели от бешенства. В ответ Брок оскалился, продемонстрировав волку собственные клыки, не менее внушительные. Из груди его вырвалось хриплое рычание. Броку очень не хотелось ввязываться в драку и уж тем более убивать волка, но он знал, что сделает это, если зверь не оставит Соню в покое.
Видимо, почувствовав, что перевес не на его стороне, волк неохотно попятился, признавая поражение. Брок молча ждал, пока зверь уйдет. Но даже после того, как волк скрылся в чаще, он еще долго прислушивался, чтобы убедиться, не вернется ли тот.
