Сьюзан Девис - Взгляд Ангела
— Много вы знаете о человеческой натуре! — проговорила Бет, презрительно скривив губы. — Окружающие уже давно определились со своим отношением ко мне. Даже если бы я вдруг стала сладкой, как мед, это ничего не изменило бы. Так что оставьте свой дурацкий совет при себе.
Она вырвала свою руку с плохо скрываемым раздражением и швырнула грязную тарелку в таз.
— Да, немного надо для того, чтобы вывести вас из себя, как я погляжу, а? Вы становитесь колючей, как кактус и во все стороны выставляете колючки, — задумчиво проговорил Зак. Он поднялся и вплотную подошел к Бет, глядя на то, как яростно она трет мочалкой тарелки. — Это так же эффективно, как и обаяние. И никто не видит, какая вы на самом деле мягкая и робкая.
Бет Энн накинулась на него.
— Вам надо долго учиться для того, чтобы хоть казаться более или менее умным, святой отец! Я никогда не слышала ничего более идиотского в своей жизни!
Зак-то знал, что он затронул ее за живое.
— Желаете, чтобы я отправился прямиком в ад, не так ли?
— Именно!
— Чтобы я не вертелся у вас перед глазами и не служил живым напоминанием о том, с какой легкостью вы посылаете в человеческое существо пулю, не так ли?
Щеки Бет зарделись.
— Это был несчастный случай. Я уже извинилась за него.
— Ага, понятно. Значит вы сейчас все делаете для того, Чтобы я поскорее поправился и убрался из «Отдыха путника»?
— Как христианка, я конечно же желаю вам скорейшего выздоровления, — сказала Бет напряженно.
Зак задумчиво кивнул.
— Понимаю. А горчичники, которые снимаются вместе со шкурой, и «целительные снадобья», которые обжигают горло, как адский огонь, это составные части вашей заботы о моем здоровье?
— К-конечно…
Зак приподнял ее лицо рукой за подбородок так, чтобы можно было прямо заглянуть в ее глаза, в которых сейчас бушевала буря.
— Я просто хочу вам сообщить, дорогая, что без особого труда разоблачил все ваши козни.
— Козни? — в ее взгляде одновременно было выражение вины и тревоги. Дыхание сильно участилось и стало прерывистым.
— Вы пытаетесь превратить мою жизнь в ад для того, чтобы я побыстрее отсюда съехал. Так вот, со всей ответственностью заявляю — этот номер у вас не пройдет.
Бет хотела в ответ выпалить что-нибудь достойное, но передумала.
«Будь я проклята, — подумала она, — если не взгляну ему сейчас прямо в глаза и не стану все отрицать!»
— Не понимаю, о чем это вы?
— А о том, чтобы вы преодолели в себе ненависть по отношению к духовенству, — конкретно по отношению ко мне, — потому что я все равно никуда отсюда не подамся до тех пор, пока не почувствую себя вполне здоровым и готовым к продолжению пути.
Бет Энн шлепнула рукой по мыльной воде.
— Я так и знала! Странствующий спаситель! Много вас таких бродит! Только не думайте, что вы будете тут донимать меня до скончания века!
— Я угрозы не воспринимаю, Бет Энн, — вежливо заметил Зак. — Господь это так просто не прощает. Я тоже.
— О Боге предоставьте мне право думать самой, благодарю вас! Но вам меня не запугать!
— В самом деле? — Зак улыбнулся и склонился так близко к ее лицу, что они едва не столкнулись лбами. — А что же мне с вами тогда делать?
Глаза Бет широко раскрылись, как у напуганного олененка, дыхание стало шумным.
— Ничего, — проговорила она, наконец, с трудом. Затем уже смелее добавила: — Учтите — сумасшедшей я все равно не стану несмотря на все ваши ухищрения!
— Видите ли, дорогая, в вашем праведном гневе есть что-то очень интригующее, — вкрадчиво заговорил Зак. Он был сейчас похож на хищника, который играется с жертвой, загнав ее в угол. — Что-то, что заставляет учащенно биться ваше сердечко, от чего у вас сосет под ложечкой. Что-то, что вызывает у нас обоих любопытство — какие будут ощущения — если я снова дотронусь до вас?
Яркая краска залила ее щеки, а ее губы, словно лепестки персика, приоткрылись в изумлении; она томно опустила глаза, как бы признавая за собой вину за подобные мысли. От одного осознания этого плоть Зака тут же ожила. Нет, значит, она не забыла о той их встрече в его комнате перед появлением Виски Джин. Не забыла, как не забывал все эти дни и он, лежа в постылой кровати и проводя бессонные ночи, утешаясь только сценами, которые рисовались ему его богатой фантазией. Он еле сдержал рвущийся наружу стон. Ее полураскрытый сахарный рот провоцировал его и пьянил. Он уже проклинал тот маскарад, который затеял, выдавая себя за священника. Господи, если бы только разок попробовать эти губы на вкус…
Откуда-то сверху раздался грохочущий голос ее отца, который требовал принести пирог и кофе.
Бет Энн вся встрепенулась, словно очнувшаяся от гипнотизирующего взгляда змеи зайчиха. Бросив на Зака пламенеющий взгляд, она кинулась к подносу.
— Иду, па! — крикнула она в распахнутую дверь кухни, откуда вела наверх лестница. Затем, обернувшись к Заку и смерив его свирепым взглядом, Бет добавила: — А ты держись от меня подальше!
Зак увидел, как яростно она кромсает большим кухонным ножом пирог, и опасливо отодвинулся назад. Справившись с собой и восстановив дыхание, он внезапно осознал, что чистый случай спас его от власти животных инстинктов, которые могли привести к весьма неприятным для него последствиям. Черт возьми, что делать, если эта женщина заинтриговала его как мужчину, что делать, если она пробудила его интерес к себе своими грубоватыми манерами и задиристым поведением? Глядя на нее, ему хотелось копнуть поглубже, вкусить той сладости, которая скрывалась за внешней каменной маской. Бет волновала его. В такие мгновения он не мог думать о последствиях.
Зак быстро справился с собой и вновь обрел способность рассуждать здраво. Есть правило — никогда не жалей жертву. Если ты позволишь себе поддаться хоть одному-единственному сочувственному импульсу, то в результате останешься у разбитого корыта. Не стоит об этом забывать. Лучше не уклоняться в сторону от основной цели. Не увлекаться Бет Энн Линдер. Необходимо сконцентрировать внимание на ее отце. Начать можно хоть сейчас.
— Поставьте на поднос чашку и для меня и тогда я помогу вам отнести все наверх, — предложил Зак.
— Обойдусь без вашей помощи.
— Знаете, — задумчиво проговорил он, — вы напоминаете мне древнего Натана с его историей в яме со львами.
Бет нахмурилась, лицо ее приняло озадаченное, недоуменное выражение.
— Так ведь там был Даниил… — сказала она.
«Ого!.. Вот это да! Проклятье!» — присвистнул про себя Зак и так же про себя повторил торжественную клятву не высовываться со своими сентенциями, не заглянув прежде в Библию. Ему совсем не хотелось, чтобы эта проницательная девчонка поняла, что он не читал Ветхий Завет.
