Тия Дивайн - Властитель души и тела
Складка на животе? И ляжки толстоваты? Хорошо хоть, что она Повесила ленту на плечи, это привлекает внимание к груди. А вот лобок у нее ни к черту – пушок слишком короток… Ладно, надоело мне смотреть на все это…
Инночента отвернулась, чтобы выбрать себе софу.
Она уселась и принялась потирать груди, поправлять кружевную вуаль, поглаживать ляжки, пока Дженис и Виртуоза осматривались.
Конечно же, думала Дженис, главное не в том, что им приходится заниматься самими собой, пока он разглядывает их из какой-нибудь соседней комнаты. Но ей не следовало сбрасывать со счетов что-нибудь извращенное, когда дело дойдет до Уика. Здесь, может происходить все, что угодно. В этом ей с ними не сравниться. Она не годилась для таких состязаний… А может, он просто проверяет их фантазию и сообразительность?
Похоже, Виртуоза тоже так подумала… она выбрала кушетку и вдруг принялась прихорашиваться и принимать всякие эротические позы.
Теперь и Дженис должна заняться этим, хочет она того или нет. И что же делать, когда у тебя есть только обнаженное тело для развлечения. И его глаза, подсматривающие из укрытия.
Чего они ждут от конкурсанток? Эллингем восхитился ее пушком на лобке, может, и Уику он понравится тоже…
Она положила правую ногу на кушетку и принялась массировать ляжку, подбираясь все ближе к лобку, легко пробегая пальцами по рыжеватой поросли, чуть сжимая их, зная, что он все видит. Затем ее пальцы скользнули между ног, почувствовав соблазнительно влажный жар, который он уже исследовал своими длинными пальцами.
Нетрудно себе представить, как распалялся и заводился похотливый любитель подглядывания при виде трех обнаженных девственниц, принимающих самые эротические позы и положения, изо всех сил старающихся соблазнить его.
Так что прельстить сластолюбца Уика было совсем нетрудно.
Что-то в этой мысли было… Она перестала ласкать себя и украдкой бросила взгляд на Инноченту, которая стояла на четвереньках, потягиваясь словно кошка.
Такая безрассудная… так уверенная в себе, хотя ничего неизвестно насчет действительных намерений Уика… Да, ей не следует быть похожей на них.
Сердце вдруг бешено забилось. Она изменит правила игры. Одна из подобранных ему девственниц не станет вилять хвостом, обхаживать его, выставлять напоказ свои прелести. Она проявит характер и выдержку. Она заставит его пойти за ней. Заставит его потрудиться для этого, черт бы его побрал, попотеть ради нее.
Он может в мгновение ока выгнать ее из дома, с некоторой опаской подумала Дженис, оценив возможные последствия. Она еще не играла с мужчинами вроде Уика, который уверен, что все, что он ни пожелает, будет положено к его ногам, стоит ему только свистнуть.
Но как иначе отличиться от других, когда все они в масках, и лишь их обнаженные тела выставлены на всеобщее обозрение?
Больше никаких демонстраций. Она скромно присела на край кушетки и скрестила руки на груди. У нее дух захватило при мысли о следующем отчаянном ходе, сердце готово было выскочить из груди. Она шла на огромный риск. Наплевать на правила игры, установленные Уиком. Потребовать, чтобы он добивался ее.
Она была уверена, что он наблюдал за ними. Но что он мог увидеть такого, что отличало бы их от тех женщин, которых он знал? Обнаженное женское тело не имело тайн для него. За годы распутства он наверняка повидал все размеры, формы и цвета кожи, которые когда-либо существовали. Значит, только своим телом его не завлечь.
Господи, да это просто безумие. Любой скажет, что идти против его желаний – безрассудство. Но ей не оставалось ничего иного, ведь она должна отличаться от них, быть другой, возбудить в нем интерес. Придется пойти на хитрость. Она сделала глубокий вдох, чтобы обрести внутреннее равновесие.
– А где же Уик? – Когда она произнесла это, пути назад уже не было. – Почему мы ждем здесь, словно марионетки? Он давно должен был прийти и выбрать одну из нас.
Ее слова эхом разнеслись под высоким потолком зала, а потрясенные Инночента и Виртуоза застыли в своих позах.
– Отлично, – прошептала Инночента. Продолжай в том же духе, Весталка. – Только знай, что мужчины вроде Уика на дух не выносят болтливых баб.
– А если Уик не желает воспользоваться моей наготой, мистер Эллингем уже предложил свои услуги. Он заявил, что обожает заросшие волосами лобки. – Дженис выразительно посмотрела на низ живота. – Уж здесь-то я точно пройду отбор.
– Хватит! – раздался из-за стены рык, в котором безошибочно узнавался голос Уика. – Эллингем, ублюдок… Да я заставлю тебя сосать собственный член, если ты будешь соблазнять моих девственниц…
Уик пулей влетел в комнату.
– Где эта сука, что посмела приказывать мне?
Как будто это было трудно определить – Инночента лежала, выгнув спину, широко раскинув ноги, а Виртуоза приподняла ладонями груди, словно предлагая их Уику, который наконец заявился собственной персоной.
Дженис сидела совершенно прямо, словно за чашкой чая, скромно сложив руки на коленях, и ждала.
– А, так это наша Весталка. Та, что прячет свой пушистый лобок, даже когда утверждает, что мужики обожают его. Ну просто находка наша Весталка. Никогда бы не подумал, что мои пальцы смогут забраться так глубоко в лоно девственницы. И будут приняты там с пылом и жаром. И где же благодарность? Нет ее. Вместо этого наша Весталка выступаете претензиями. Видно, она забыла, что пришла сюда добровольно, чтобы завоевать мои ласки и симпатии. Вот так всегда с девственницами: сначала они позволяют отведать их нетронутых прелестей, а потом начинают командовать. – Он стоял в нескольких дюймах от нее, она подняла к нему скрытое вуалью лицо. – Здесь никто не командует, моя сладкая дырочка, царствуют лишь моя воля и мои желания.
– И тем не менее вы здесь.
Рискованные слова повисли в воздухе. Она замерла. Но Уик был не из тех, кто легко поддается на провокации.
– Ну конечно, чтобы показать, чего может лишиться неблагодарная болтливая девственница. – Он начал сбрасывать с себя одежду, предмет за предметом, прямо у них на глазах, а задохнувшиеся Инночента и Виртуоза смотрели на него, разинув рты. И вот он стоял перед Весталкой совершенно голый, за исключением одного: кожаного мешочка на мошонке, из которого гордо торчал твердокаменный член.
Он обхватил рукой толстый ствол и вплотную придвинулся к ней, так что пенис едва не касался ее губ. Но если он думал еще больше шокировать ее, то ему это не удалось.
Перед ней была сама сущность, воплощение мужчины. Этот гордый твердый объект желания, нетерпеливо трепетавший от неутоленной потребности завладеть самой интимной и потаенной частью женщины…
