KnigaRead.com/

Нагиб Махфуз - Мудрость Хеопса

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Нагиб Махфуз, "Мудрость Хеопса" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Нафа, обладавший добрым и веселым нравом, был полной противоположностью своего брата Хени. Закончив учебу, он стал художником и — с помощью отца — снял небольшой дом на улице, названной в честь царя Снеферу, по которой проходил самый важный торговый путь Мемфиса. Там он обустроил студию, где создавал и выставлял напоказ свои художественные творения, и повесил вывеску, которая гласила: «Нафа, сын Бишару, выпускник школы изобразительных искусств Хуфу». Он продолжал работать и мечтать, терпеливо дожидаясь появления покупателей и поклонников.

Гамурка вырос. Его мягкая черная шерсть стала жесткой, а острые клыки, обнажаясь, предупреждали о том, что он — пес жестокий и может причинить боль. Его лай стал грубым, эхо от него было настолько жутким, что вселяло страх в сердца кошек, извещая их о том, что защитник дома смотрителя всегда на страже. Но, несмотря на свои размеры и норов, пес был нежнее южного ветра со своим дорогим другом Джедефом, к которому с каждым днем привязывался все сильнее. Когда мальчик звал его, он являлся без промедления, получая от хозяина команду, пес исполнял ее, а если Джедеф ругал его, Гамурка прижимался брюхом к земле и затихал, глядя покорным взглядом. У них были тайные послания друг другу, отличающиеся от человеческого языка. Когда Джедеф возвращался домой из школы и только подходил к воротам, Гамурка уже срывался с места и мчался ему навстречу. Собака улавливала любое настроение своего хозяина, она обладала редкой, потрясающей чуткостью, которой иногда недоставало даже братьям. А когда мальчик по какой-либо причине выглядел усталым и раздражительным, Гамурка молча ложился у его ног и преданными глазами смотрел на него снизу.

Джедефу исполнилось двенадцать лет. Настало время выбирать, чему он хочет посвятить свою дальнейшую жизнь. Еще совсем недавно он вовсе не задумывался над этим сложным вопросом. Он интересовался буквально всем. Хени он так усиленно демонстрировал свою увлеченность философией, что старший брат твердо уверился: в будущем Джедеф непременно должен был стать жрецом. А вот Нафа, чьими помыслами руководила любовь к искусству, наблюдал за младшим братом, когда тот плавал, бегал, танцевал. Он смотрел на его стройное тело, подтянутую фигуру и, представляя его одетым в военную форму, восклицал: «Какой бы из него получился отличный солдат!» Нафа и Джедеф очень любили друг друга, и потому именно Нафа подвинул мальчика посвятить свою жизнь той сфере деятельности, которой и Зайя больше всего желала для любимого сына. С того дня ничто так не привлекало внимание Зайи во время народных празднеств, как вид солдат, всадников и особенно воинов фараоновой стражи. Блестящие шлемы, загорелые победители на колесницах, яркие знамена…

Бишару не интересовался тем, каким искусством или наукой предпочтет заниматься Джедеф. Он решил не вмешиваться в выбор сыновей. Хени и Нафа предпочли заниматься каждый своим делом. Но однажды, когда вся семья сидела в летней гостиной, смотритель, почесывая свой массивный живот, сказал, что хочет вслух поразмышлять на эту тему.

— Джедеф… О боги! Джедеф, который, кажется, еще только вчера учился ходить… Джедеф как ответственный совершеннолетний человек очень серьезно подошел к выбору своей дальнейшей профессии. Время быстротечно, поэтому, о время, сжалься над Бишару и отнесись к нему с милосердным терпением, пока не будет закончено строительство пирамиды, ибо найти ему достойную замену тебе не удастся.

Зайя высказала свое пожелание:

— Лишние рассуждения ни к чему. Джедеф красив, высок и строен. Все, кто видит его, сразу говорят, что он выглядит как офицер фараонова войска.

Джедеф улыбнулся матери, чья речь совпадала с его собственной страстью, вспоминая отряд колесниц, который однажды на его глазах в день праздника Пта пронесся по улицам Мемфиса. Они ехали строгими параллельными рядами. Возничие стояли прямо, словно каменные обелиски, привлекали к себе взгляды всех горожан и приезжих иноземцев.

Хени предложение Зайи не понравилось, и он возразил густым отцовским голосом:

— Нет, мама, Джедеф по своему темпераменту настоящий жрец! Я сожалею, что приходится выступать против твоего желания, брат, — продолжал он. — Сколько раз он демонстрировал мне свою готовность учиться и склонность к науке и знаниям? Сколько раз я был вынужден отвечать на множество его умных вопросов? Его место в школе Пта, а не в военной. Что скажешь, Джедеф?

В тот день у Джедефа проснулись храбрость и решимость, и он не колеблясь выразил свое мнение.

— К сожалению, я вынужден разочаровать тебя, брат, — сказал он. — Я действительно хочу стать солдатом.

Хени был ошеломлен, а Нафа, громко смеясь, сказал Джедефу:

— Мудрый выбор — ты вылитый солдат. Только таким я и вижу тебя. Если бы ты избрал в своей жизни другое занятие, то потом так сильно разочаровался бы, что потерял веру в себя.

Бишару пожал плечами.

— Мне все равно, выберешь ты армию или жречество. В любом случае у тебя есть еще несколько месяцев, чтобы все как следует обдумать. Ну ладно, сыновья! Я полагаю, что никто из вас не пойдет по стопам отца и ни одному из вас не достанется та важная роль, которую я исполнил в своей жизни.

Шли месяцы, но Джедеф пока не менял решение. И в это же время Бишару одолело душевное расстройство, причиной которого стало его ненастоящее родство с Джедефом. В замешательстве он размышлял сам с собой: «Должен ли я по-прежнему считать себя его отцом или настал момент поведать ему правду и освободиться от тяжких пут скрываемой тайны? Хени и Нафа все знают, но из любви к мальчику, не желая причинять ему боль, они никогда не говорили об этом ни между собой, ни на людях».

Бишару подумал о последствиях такого потрясения для невинной души счастливого юнца, и его громоздкое тело содрогнулось. Вспомнив Зайю и то, какой она бывает в минуты ярости и обиды, он передернулся в мрачном предчувствии. Но он размышлял об этом не со зла или от нелюбви к Джедефу, просто был уверен, что правда рано или поздно заявит о себе, если только он сам не опередит ее.

В самом деле, лучшим выходом было рассказать сыну все прямо сейчас и покончить с этим, а не скрывать до тех пор, пока Джедеф не вырастет, тем самым только удвоив мучения, которые причинит ему такая новость. Добрый смотритель все же засомневался и оставил решение вопроса на потом.

И когда подошло время принимать его, прежде чем отдавать Джедефа в военную школу, он обратился со своими тайными мыслями к своему сыну Хени.

Услышанное ужаснуло молодого человека, и он с глубокой болью и печалью сказал отцу:

— Джедеф наш брат, и любовь, связавшая нас, сильнее любви кровных братьев. Отец, разве тебе будет плохо, если ты оставишь все как есть и не станешь обрушивать на бедного мальчика неожиданный удар позора и унижения?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*