Кэрол Финч - Пообещай мне лунный свет
За то, чтобы узнать, что было в письме и кто его прислал, Лоутон готов был отдать свою правую руку. Скорее всего письмо от Гардинеров. Он содрогнулся при мысли о том, какие адские мучения приготовила для него Кейро со своей шайкой.
Заметив, как потемнел лицом Лоутон, Кейро торопливо разорвала письмо на мелкие кусочки и развеяла их по ветру. Ей было приятно держать этого самодовольного мужлана в неведении и наслаждаться его раздражением, поэтому она ни за что не скажет ему, что было в письме, и уж тем более не даст его прочитать. Пусть помучается!
— Что там было, Клеопатра? — строго спросил Лоутон. Кейро поудобнее устроилась среди груды своих мешков и сумок, возвышавшейся над гнедым мерином.
— Это личное, — помедлив, ответила она. — В нем нет ничего такого, что могло бы вас заинтересовать, мистер Стоун.
— Зовите меня Лоутоном, — с недовольным видом произнес судебный исполнитель.
— Имя ничего не меняет, — огрызнулась Кейро и, вскинув голову, с важным видом двинулась по улице.
Лоутон, помолчав какое-то время, повернулся к своим товарищам и, заметив, что Вуди с Такером с трудом сдерживаются от смеха, раздраженно спросил:
— Что вас так развеселило?
— Где вы еще видели такую нахалку? — ответил вопросом на вопрос Такер и с усмешкой посмотрел вслед удалявшейся точеной фигурке в бриджах.
Лоутон промолчал и, пришпорив коня, поскакал вперед.
Вот чертовка! Должно быть, всю ночь не смыкала глаз, размышляя, как бы подобраться нему поближе. Конечно, она Лесная Птичка, кто же еще, убеждал себя Лоутон. К тому же только что получила очередное тайное послание от своих сообщников. Их план приведен в действие, но будь он проклят, если позволит им поймать себя в расставленные сети! Она должна была стать для него наживкой, но станет гарантией его безопасности. Неужели они принимают его за молокососа, неспособного позаботиться о себе? Если Гардинеры попытаются его захватить, им придется выдержать настоящий бой.
Первый день путешествия прошел без приключений, что совсем не удивило Лоутона. Он знал, что Гардинеры выжидают, когда он утратит чувство опасности и притупит бдительность. Но он этого не допустит. Не забывая следить за окрестностями, Лоутон не спускал с Кейро глаз и все время держал руку на кобуре. В случае нападения его не застанут врасплох.
День второй ничем не отличался от первого. Ни одно из событий этого дня не выходило за рамки обычного, если не считать того, что Вуди все чаще задерживался возле Кейро, заводя с ней пустые разговоры. Бедняга тоже поддался ее чарам. Вуди знал о том, что Кейро опаснее заряженной винтовки, но, как всегда, не мог устоять перед хорошеньким личиком и соблазнительной фигурой.
Каждый раз, когда четверка останавливалась, чтобы разбить лагерь, Кейро сгружала с седла все свои «предметы первой необходимости», среди которых можно было найти все, что требовалось для приготовления пищи и наведения чистоты. Она взяла с собой такое количество кастрюль и сковородок, что их хватило бы на целую посудную лавку, а разных продуктов и приправ было больше, чем на корабле, прибывшем из Китая. Кроме того, с собой у нее было столько одежды, что она меняла наряды дважды на дню и при этом целую неделю могла не стирать! И все это она называла «предметами первой необходимости», хотя, на взгляд Лоутона, налицо было явное излишество.
Несмотря на невыносимый характер Кейро и ее манеру то и дело вставлять ему шпильки, Лоутон поймал себя на том, что время от времени его голова непроизвольно поворачивается в ее сторону.
От него не укрылось и то, что Такер и Вуди тоже вес больше поддаются колдовским чарам Кейро Калхоун и полностью утратили бдительность. Они убедили себя в том, что она не имеет никакого отношения к Гардинерам.
Еще одно из доказательств ее коварства, размышлял Лоутон, остругивая прутик, — это занятие всегда помогало ему сосредоточиться.
— Я иду к ручью, мне нужно искупаться, — заявила Кейро, прихватив с собой мыло, полотенце и духи — одному Богу известно, что еще хранилось у нее в рюкзаке, отведенном для купальных принадлежностей.
Лоутон машинально поднялся на ноги, намереваясь следовать за ней, но Вуди схватил его за руку.
— Я сам схожу, — с энтузиазмом вызвался он, устремив вслед удаляющейся стройной фигурке хищный взгляд. — Если Гардинеры вздумают напасть, ты должен быть в лагере.
Лоутон скорее съел бы свою шляпу, чем поверил в то, что Вуди действительно опасается нападения Гардинеров. Он уже убедил себя в невиновности Кейро, и его единственной целью было подглядеть за ней, когда она, раздевшись донага, будет купаться в ручье.
— Я сам пойду, — тоном, не допускающим возражений, отрезал Лоутон. — Ведь именно я получу две сотни за то, что охраняю ее от неприятностей.
— Черт, я бы провез се в Оклахому и бесплатно! — с жаром воскликнул Вуди. — Господи, Лоу, разве ты видел кого-нибудь красивее ее?
Лоутон закатил глаза к небу и шумно вздохнул.
— Лучше вырежи себе красотку из дерева. — И, сунув свою трость прямо под нос вытаращившему глаза Вуди, Лоутон с ужасом обнаружил, что в задумчивости вырезал женскую фигурку, в точности повторявшую фигуру Кейро.
Вуди осторожно провел по ней рукой.
— Сходство первоклассное, Лоу, — хитро улыбнувшись, констатировал он. — Никогда не думал, что доживу до того дня, когда и ты будешь мечтать о женщине. Мне казалось, они не производят на тебя никакого впечатления. Как видно, я ошибся.
Лоутон выхватил у Вуди фигурку, разломал се на куски, а затем тяжелой поступью двинулся следом за Кейро. Самым ужасным было не то, что он по тысяче раз на дню таращится на эту предательницу, а то, что он вырезал из деревяшки ее соблазнительные формы. Хуже и не придумаешь.
Кейро осторожно вошла в прозрачную волу. После долгого утомительного дня в седле сделать это было очень приятно. К тому же Кейро хотелось побыть одной: уже два дня она была лишена возможности остаться наедине со своими мыслями.
Такер и Вуди оказались приятными спутниками и без устали развлекали ее рассказами о своих приключениях на обеих территориях.
Сотню раз на дню она ловила себя на том, что ее мысли — а часто и глаза — прикованы к мускулистому мужчине, ехавшему рядом с ней. Кейро и Стоун почти не разговаривали друг с другом, разве что в случае крайней необходимости, и никогда не оставались наедине. Она никак не ожидала, что ей будет не хватать их перепалок, помогавших оттачивать красноречие и придававших остроту существованию. Наверное, Лоутон только радовался тому, что они не имеют возможности уединиться, чтобы снопа пережить те чувства, которые они испытывали друг к другу там, в гостиничном номере.
