Барбара Картленд - Стрела Амура
Мебель, выполненную из серебра, украшала резьба в виде купидонов, сердец и корон — Мелисса узнала стиль эпохи Карла II.
На фоне драпировок из розового бархата, расшитого вручную, вся комната сияла, словно роза, оправленная в серебро.
В высоких зеркалах отражался дневной свет, льющийся из окон. Над камином висел большой написанный маслом портрет молодого герцога.
Он стоял в окружении трех собак на фоне виднеющегося вдали дворца.
Глядя на него, Мелисса подумала, до чего же он был красив! Нетрудно было заметить, как он похож на себя сегодняшнего, правда за одним исключением — молодой человек, изображенный на портрете, выглядел счастливым.
— Написано незадолго до того, как его светлости исполнился двадцать один год, — сказала миссис Мэдоуз. — Мы все, бывало, повторяли, что не сыскать джентльмена более благородной наружности.
— На этом портрете он определенно радуется жизни, — заметила Мелисса.
— В то время его светлость и впрямь был человеком жизнерадостным, — подтвердила миссис Мэдоуз. — Вечно смеялся, всегда у него были наготове доброе слово и шутка для каждого. Дворец тогда был счастливым местом.
— Что же случилось? — спросила Мелисса.
Миссис Мэдоуз отвернулась.
— Не мое это дело — обсуждать его светлость, — ответила она, но не выдержала и заговорила вновь: — Правду сказать, мисс, никто из нас не знает. Его светлость собирался жениться. Леди Полин была такая милая и хорошенькая; никто не сомневался, что он очень в нее влюблен.
— Она что же, умерла? — осторожно спросила Мелисса.
— Нет, нет, ничего подобного, — покачала головой экономка. — Нам просто объявили, что свадьбы не будет, а его светлость уехал за границу.
— Тут кроется какая-то причина, — произнесла Мелисса.
— Если такая и была, то я о ней не слыхала, — убежденно сказала миссис Мэдоуз. — Вернулся он через два года, но как переменился! Его покинул смех, если можно так выразиться.
Миссис Мэдоуз подошла к окну и задернула шторы.
— Ну а теперь, мисс, я покажу вам спальню его светлости. Она рядом.
Они вновь вышли в коридор. Открывая следующую дверь, экономка заметила:
— Говорят, это самая известная комната в целом доме.
— Почему? — полюбопытствовала Мелисса.
— Потому что когда принца Карла[15] преследовали войска Кромвеля, именно отсюда он скрылся в потайную комнату и прятался там, а потом по потайному ходу выбрался в парк и бежал.
— Как интересно! — воскликнула Мелисса.
Она огляделась вокруг, пытаясь ощутить дыхание тех страшных дней, все еще витающее здесь.
Перед ней была просторная комната в три окна, обшитая старыми дубовыми панелями. С годами они приобрели мягкий пепельно-коричневый оттенок.
У стены стояла огромная кровать с пологом из плотного алого шелка. Над изголовьем кровати висел вышитый герб герцогов Олдвикских, переливающийся яркими красками.
Резные столбики полога были позолочены; позолоченным был и балдахин с драпировками и кистями, — казалось, он слишком тяжел и лежать под ним просто опасно.
Да, именно такой и должна быть постель герцога Олдвикского, решила Мелисса.
Убранство комнаты было выдержано в сугубо мужском стиле: мебель эпохи Якова I[16] перемежалась с мраморными столиками на резных деревянных ножках, тоже позолоченных, как у кровати.
Это была красивая комната, по-своему даже более величественная, чем прочие парадные покои.
Быть может, подумала Мелисса, она ощущает здесь какой-то почтительный трепет оттого, что знает, чья это комната.
— Был здесь еще один потайной ход, — говорила миссис Мэдоуз. — Он вел на чердак часовни. Там католики служили свою мессу. Рассказывают, будто однажды кто-то из домочадцев выдал властям католического священника и его убили прямо во время богослужения.
— Какой ужас! — выдохнула Мелисса.
— А вы обратитесь к мистеру Фарроу, — улыбнулась экономка. — Он может порассказать о дворце гораздо больше моего.
— Обязательно обращусь, — пообещала Мелисса.
Они осмотрели еще несколько красивых комнаты, но те не шли ни в какое сравнение с парадными спальнями.
Наконец миссис Мэдоуз вновь подвела Мелиссу к главной лестнице.
— Ну а теперь, мисс, — сказала она, — послушайтесь моего совета: подышите-ка вы свежим воздухом, а потом подите прилягте.
— Так я и сделаю, — согласилась Мелисса.
Она немного прошлась по травяным газонам, полюбовалась фонтанами и высеченными из камня чашами, конечно же привезенными из Италии.
В одной части парка был устроен каскад, откуда по стокам, обсаженным цветами, вода сбегала к озерам.
Мелиссе еще столько хотелось увидеть; осталось столько необследованных уголков, но она чувствовала себя виноватой из-за того, что надолго оставила Черил одну.
Однако, вернувшись во дворец, она обнаружила, что волновалась напрасно.
Сидевшая возле спальни Черил служанка сообщила, что из затемненной комнаты не доносилось ни звука. Мелисса заглянула к Черил и убедилась, что та еще спит.
Девушка решила тоже немного поспать — хоть как-то возместить часы, проведенные ночью без сна, и прилегла у себя на кушетке. Но вместо того, чтобы заснуть, она снова и снова перебирала в уме все, что ей нужно сказать герцогу.
Трудно было решить, с чего начать, но еще труднее — продумать, какие лучше привести доводы, дабы убедить герцога изменить свое отношение к замужеству Черил.
В гостиной, предоставленной им с Черил в личное пользование, Мелисса в одиночестве съела ленч, который ей подавали дворецкий и два лакея.
Было уже три часа, когда вошедший лакей уведомил ее о возвращении герцога.
Вызвав горничную, Мелисса вновь попросила ее посидеть возле спальни Черил и спустилась в холл, внезапно почувствовав себя маленькой и незначительной.
В холле находились мажордом и шесть лакеев. Мелисса спросила у мажордома, удобно ли будет сейчас поговорить с герцогом.
— Пройдемте со мной, мисс, — важно произнес тот, — Я провожу вас в личную гостиную его светлости.
Они двигались по тем же длинным коридорам, по которым проходили накануне, Мелиссе подумалось, что можно прекрасно нагуляться и внутри дворца, даже не выходя наружу.
Как выяснилось, герцог находился вовсе не в том салоне, в котором принимал их с Черил после прибытия. Они повернули в другую сторону, и где-то посредине коридора Мелисса увидела двух лакеев, стоявших по обе стороны дверей красного дерева.
Мажордом что-то сказал одному из лакеев, и тот ответил ему вполголоса.
— Насколько я понимаю, мисс, — обратился мажордом к Мелиссе, — его светлость сейчас занят. Я этого не знал, иначе не привел бы вас сюда. Но если вы любезно согласитесь подождать в соседней комнате, я дам вам знать тотчас, как только его светлость освободится.
