Саманта Джеймс - Непокорное сердце
И пока он говорил, его длинные пальцы снова и снова перебирали рукоятку кинжала. Ужас охватил девушку. Шана как завороженная смотрела на холодно блестевшую сталь клинка. Наконец она произнесла очень низким голосом, почти неслышно:
– В душе я не желала вашей смерти, милорд. Я хотела только наказать вас… расплатиться… Я искала… – срывающимся голосом продолжила Шана, – я искала справедливости, чтобы расплатиться за смерть отца.
Граф вскочил быстро, как молния. Стальными пальцами, схватив девушку за запястья, он притянул ее к себе с такой силой, что она не могла даже дышать.
– И это справедливость? – Торн рассмеялся страшным смехом. – Теперь я понимаю. Но выслушайте меня и выслушайте хорошенько. Вы начали эту месть, а я закончу! Я полон желания отплатить вам! Достойным способом или нет, не вам выбирать. Берегитесь, принцесса! Будьте осторожны, не заставляйте меня заходить слишком далеко, продолжая оскорблять меня. Обещаю, что иначе вы пожалеете об этом.
Шану изумила скорбь в его лице и безжалостность, с которой он держал ее, и девушке стало страшно оттого, что она натворила, и оттого, что вынудит его совершить что-то ужасное.
Граф больше ничего не сказал. Да в этом и не было необходимости. Угроза была написана на его лице и чувствовалась в голосе. Если она доставит ему неприятности, то он без колебаний расправится с ней.
Торн де Уайлд проклял ее, оскорбил… и обещал отомстить. «Так будет», – подумала Шана. У нее внутри все похолодело. Когда граф снова усадил девушку на лошадь, она начала молиться о том, чтобы хватило мужества спастись и освободиться от этого англичанина…
Но Бог не услышал ее молитву.
ГЛАВА 6
Когда их путешествие подошло к концу, было уже далеко за полдень. Каждый шаг невзрачной лошадки приближал Шану к ее врагам. Но девушка только плотнее сжала губы. Им на пути встретилась деревня, приютившаяся в тени замка Лэнгли. В душе Шаны поднималось негодование. Много раз отец рассказывал ей, как алчные норманны посадили своих лордов в южном и центральном Уэльсе, чтобы те могли, открыто демонстрировать права и власть. И это все на землях, которые были отобраны у валлийцев!
Жаркое июньское солнце проливало свой свет и тепло на непокрытую голову девушки. Но дрожь сотрясала все ее тело, словно Шану окатили ледяной водой.
Пересекая разводной мост, путники услышали крики, а когда остановились в центре укрепления, то вокруг них собралась небольшая толпа.
– Милорд, мы уже думали, что вы никогда не вернетесь!
– Никто не знал, куда вы ушли, граф. Мы уже стали подозревать, что случилось самое страшное!
Торн поднял руку.
– Ну, теперь вы видите, что я вернулся и не стал хуже, чем был, – выкрикнул он.
Шана презрительно фыркнула. Интересно, как он объяснит свое отсутствие? Скажет ли правду о том, что его похитила женщина? Безусловно, нет. Ведь это слишком унизительно для его самолюбия. Без всякого сомнения, он все приукрасит, чтобы скрыть свою глупость.
Шана почувствовала, что Торн соскочил на землю. После этого граф повернулся к ней, чтобы предложить свою помощь.
– Миледи? – тихо произнес он, и его темные, как ночь, глаза посмотрели на нее с вызовом. Шана окинула де Уайлда презрительным взглядом. Она преодолевала искушение припечатать свою туфельку к его внушительных размеров груди. И, возможно, девушка так бы и поступила, если бы, не столкнулась с холодным взглядом графа. Торн не стал ждать ответа, а схватил Шану за талию и одним махом снял с лошади.
Граф Вестен не обращал внимания на любопытные взгляды, которые бросали им вслед. Он крепко взял девушку под руку и повел ее за собой. Шана сделала попытку освободиться, но Торн продолжал держать ее мертвой хваткой. Граф провел девушку вверх по лестнице прямо в большой холл. Когда они появились в арке главного входа, раздался гул голосов. Затем трое мужчин, которые стояли у камина дальней стены, направились к ним.
У Шаны упало сердце, когда она узнала сэра Джеффри из Фейхэвена. На его красивом лице было заметно беспокойство.
– Милорд! – громко воскликнул человек, подошедший к ним первым. Он был высок, но не выше графа, с правильными чертами лица и каштановыми волосам. – Вам нужно было сообщить кому-нибудь, где вы!
Улыбка Торна получилась натянутой.
– Я бы так и поступил, если бы у меня была такая возможность, сэр Квентин.
Внимание сэра Джеффри переключилось на Шану.
– Леди Шана, вы выглядите уставшей. Пройдите, сядьте у камина и…
Торн резко прервал его.
– Я бы на вашем месте не сочувствовал ей так. Мне пришлось заниматься веселой охотой всю дорогу до Уэльса ни с кем иным, как с леди Шаной, – граф все еще продолжал крепко держать ее, словно сокола в путах.
Джеффри от удивления заморгал глазами.
– Боюсь, что эта дама с самого начала представилась нам непозволительно небрежно, назвав себя леди Шаной, – граф даже не пытался скрыть горечь, – но забыла сказать, что она также принцесса Уэльская.
– Принцесса Уэльская?! – взволнованно заговорил мужчина плотного телосложения, – Таким образом, у нас в плену человек, из-за которого может начаться война, не так ли? О, если бы все наши враги были так красивы, я с удовольствием променял бы свой меч на ключи от темницы. – Нескрываемая страсть мелькнула в его холодных голубых глазах, когда он посмотрел на девушку.
Шана гордо вскинула голову.
– Если бы у меня был меч, то я бы показала вам, что значит быть битым.
Мужчины рассмеялись и посмотрели на Торна.
– Кровожадная бестия, не так ли?
– Да, лорд Ньюбери. Именно так. – Торн невольно развеселился и, взглянув на Джеффри, сказал ему: – Проводите ее в мои комнаты и приставьте стражу. – Холодный и отчужденный взгляд – графа встретился с глазами девушки, в которых горел непокорный огонь. – И каким бы невероятным это не казалось, знай, что эта особа ищет лишь подходящего момента, чтобы воткнуть тебе кинжал в живот.
– Буду иметь в виду, – с улыбкой сказал Джеффри и, взяв пленницу за руку, повел ее с непреклонным выражением на лице.
Шум зала постепенно затихал. Мужчина, идущий рядом с Шаной, молчал. Обаяние и приветливость, с которыми сэр Джеффри встретил ее вначале, исчезли. Одного взгляда на его суровый профиль было достаточно, чтобы понять – он сердится. Девушка уже несколько раз была готова объясниться, но гордость не позволяла Шане сделать это: зачем ей перед ним извиняться? Однако когда они, наконец, добрались до лестницы главной башни, эта потребность стала всепоглощающей.
Распахнув широкую дубовую дверь, сэр Джеффри жестом пригласил принцессу войти. Девушка подчинилась и, когда он уже собирался закрыть дверь, быстро повернулась к – нему, резко вытянув вперед руку.
