Клаудиа Дэйн - Игра с огнем
На этот раз с места поднялся Кранли.
— Это не прием, Далби, просто счастливое собрание благожелателей и дарителей подарков, — сказал он.
— Лорд Кранли, например, относится к дарителям, — сказала София, с приятной улыбкой глядя на Айвстона. Айвстону надо было бы встать, но он не собирался уходить в такой интересный момент. Да и к чему торопиться? — Лорд Тэннингтон и герцог Иденхем — благожелатели, которые имеют отношение к небольшим пари.
— Опять пари, мама? — спросил Далби, усаживаясь рядом с ней на кушетку. Чувствовалось, что им очень хорошо вместе и что они прекрасно понимают друг друга — нехарактерные отношения для высшего света, надо признать. — Надеюсь, ты делаешь не очень большие ставки?
— Нет, конечно, — мягко ответила она. — Мне это ни к чему, ведь я так часто выигрываю.
— Это объясняет, почему некоторые считают, что у вас страсть к заключению пари, — сказал Руан.
— Вы говорите о тех, кто потерпел поражение? — спросила София.
— Именно, — ответил Руан. — А вы, лорд Далби, часто заключаете пари с вашей матерью?
— Давно оставил эту затею, лорд Руан, — ответил Далби, прекрасный молодой граф, шатен с карими глазами, высокий и ладный. Несмотря на юный возраст, он уже полноправно владел своим титулом. — Отец пытался меня предупредить, что делать ставки против мамы бесполезно, но я не послушал и в результате проиграл два фунта.
— Вы, наверное, шутите, — удивилась Пенелопа Прествик. — Не верится, что ваша собственная мать взяла у вас деньги.
— Тот, кто заключает пари, должен быть готов к проигрышу, — сказала София, в упор посмотрев на мисс Прествик. — Я очень требовательна в этом отношении. Если договор заключен, даже если он в виде пари, все стороны должны играть на своем поле, так сказать. Я не изменяю принципам, и все об этом прекрасно знают.
Даже Айвстон, который до этого дня не был знаком с Софией, почувствовал, что она говорила это специально для Пенелопы Прествик. Его догадку подтверждал несколько встревоженный вид самой мисс Прествик. Но что ее тревожило?
Он не имел ни малейшего представления.
Неожиданно для себя Айвстон обнаружил, что ему очень хочется докопаться до истины.
— Ты идешь, Айвстон? — негромко спросил Кранли.
— Я бы предпочел остаться, если не возражаешь, — ответил Айвстон, не отрывая взгляда от мисс Прествик.
— Не ожидал от тебя такого, — пробормотал Кранли.
Ему пришлось снова сесть, что он сделал с явной неохотой. Но Айвстону было все равно: он решил остаться и все тут.
— На что вы заключали пари, лорд Далби? — спросил Айвстон. — Можете вспомнить?
— Вспомнить? Это невозможно забыть, лорд Айвстон, — ответил Далби. — Я ставил на то, что лучшая гончая герцога Олдрета принесет меньше шести щенков, мама держала пари, что их будет больше. Эта сука произвела на свет семь щенков.
— В таких пари у женщин всегда есть преимущество, — мягко сказала София.
— Пари, имеющих отношение к сукам? — также мягко спросил Руан.
— Вот именно, — с томной улыбкой ответила София.
Было очевидно, что Руан пытается обольстить Софию.
Также было очевидно, что Тэннингтон был от этого не в восторге. Иденхема все происходящее ужасно забавляло.
В противоположность мисс Прествик, которая находила все это не забавным, а скорее увлекательным и интересным. Как ни странно, поведение этих людей, их двусмысленные разговоры, не предназначенные для ушей молодой девушки, не оскорбляли ее чувств и совсем не смущали.
Остается только удивляться — почему?
Пенелопа прекрасно видела, что процесс обольщения Софии вот-вот завершится победой лорда Руана. Учитывая репутацию Софии в свете, оставалось только удивляться, почему она медлила. Ведь чем скорее, тем лучше, как известно.
Больше всего Пенелопа боялась, и у нее для этого были все основания, что София соблазнит Иденхема гораздо быстрее, чем она сможет что-либо предпринять. Этого не должно произойти. Она могла бы уступить Софии, ибо стремилась к браку с Иденхемом только для того, чтобы добиться высокого положения в обществе, но, увидев их вместе, Пенелопа поняла, что у этих двоих нет любовного влечения друг к другу. Парадоксально, ведь из них получилась бы великолепная пара.
К сожалению, невозможно предсказать, как могут сложиться такие отношения. Воистину любовь вершится на небесах, и в этом нет никакой логики, поэтому Пенелопа попыталась подвести свое логическое обоснование, по какому принципу должны объединяться пары, а именно: положение в обществе и финансовая выгода. Что еще может быть столь надежным и прочным? Любовь. Страсть. Смехотворные, эфемерные понятия, которые нужны только романистам и поэтам, а больше никому.
Итак, София не представляет угрозы ее планам, однако Иденхем до сих пор не проявил к Пенелопе никакого интереса. Что еще хуже, Пенелопа, вернувшись в дом Софии, когда ее там явно не ждали, мгновенно стала врагом только что обретенного союзника.
Получалось, она все плохо спланировала. Но если быть честной, а Пенелопа взяла за правило быть честной с самой собой, это был не план, а скорее порыв, импульс. Ужасно неразумно и непродуктивно поддаваться порывам. Она прекрасно знала об этом, но все-таки пошла на поводу своих эмоций и теперь вынуждена расплачиваться.
Все, что от нее требовалось, — это задобрить Софию, поладить с ней. Разве это так трудно? Леди Далби любит получать подарки, испытывает настоящую страсть к китайскому фарфору. Неужели так трудно было подыскать какую-нибудь симпатичную, достаточно дорогую вазочку, чтобы преподнести Софии и сказать несколько лестных слов соответственно ситуации?
Но лестью Пенелопа была готова воспользоваться лишь в самом крайнем случае, чтобы завоевать своего герцога.
Только в крайнем случае.
Пенелопе было хорошо известно, что леди Кэролайн, дочь Софии, и леди Луиза, которая тоже кем-то ей приходилась, не говоря уже о леди Амелии с этим ее приключением на конюшне, — каждая из них получила достойного мужа буквально в считанные дни, если не часы, заплатив за это своей честью.
Что нужно сделать, как подвести герцога Иденхема к тому, чтобы он погубил ее честь?
С помощью Софии все было бы очень просто.
Принято считать величайшим позором, если девушка из приличной и даже не очень приличной семьи потеряет свою девичью честь. Пенелопа считала, что самое страшное наказание для девушки — это не добиться желаемого. А она хотела получить в мужья герцога. И если для этого потребуются не совсем подходящие способы, она готова пойти на это. Кого это волнует? И когда она получит желаемое, то не выпустит из рук. И он уже ничего не сможет с этим поделать.
