Сюзанна Энок - Грех и чувствительность
— Нет, мы не может откладывать. Пожалуйста, пообещай мне, Деверилл — Валентин, что ты никому не скажешь о том, где я была, и что Стивен… что он сделал.
— Я не уверен, что мое молчание принесет тебе какую-то пользу, Элинор. Кобб-Хардинг может многое обрести и почти ничего не потерять, если будет распространять слухи о том, что погубил тебя.
Она прищурила глаза.
— Если он думает, что таким способом заставит меня выйти за него замуж, то сильно ошибается.
Валентин пожал плечами.
— Случались и более странные вещи, по гораздо менее значимым причинам.
В серых глазах Элинор проносились ее мысли. Он мог точно сказать, когда она осознала, в какие неприятности только что угодила, и что сегодня вечером имя Гриффинов для нее ничего не значило, если только она не признается во всем своим братьям.
— О нет, — прошептала она, склонив голову. — О, нет.
— И хотя мне неприятно добавлять тебе неприятностей, но как раз перед тем, как я уехал с бала у Хэмптонов, Мельбурн отправил Шея обратно в Гриффин-Хаус, взглянуть на тебя. Это было некоторое время назад.
Плечи девушки опустились, вьющиеся темные волосы, беспорядочно перемешанные с малиновыми лентами, закрыли ее лицо. Господи, он уже проходил через все это раньше: рыдания, мольбы, притворная беспомощность, чтобы заставить его изменить свое решение или добиться от него сострадания. Валентин изучал склоненную голову Элинор. Хотя он и был циничным, но распознавал настоящее отчаяние, когда видел его. И впервые оно тронуло его.
— Воксхолл, — проговорил он в тишине.
— Что? — Элинор фыркнула в неудачной попытке удержаться от слез.
— Сегодня там были акробаты. Акробаты, канатоходцы, люди на ходулях.
— И что мне до всего этого? — неуверенно прошептала она.
— Ты очень переживаешь об этом, потому что знаешь, что Мельбурн хотел посетить бал, а ты мечтала увидеть акробатов. Так что ты подождала, пока они уедут из дома, а затем ускользнула в одиночестве, наняв карету и отправившись в Воксхолл.
Она подняла голову, в ее серых глазах сверкала надежда.
— Мельбурн будет в ярости.
— Да, но не будет никакого скандала.
Ее лицо снова омрачилось.
— Нет, но до тех пор, пока Стивен не заговорит, как ты и говорил.
Валентин медленно улыбнулся, но в его улыбке не было юмора.
— Оставь Кобб-Хардинга мне. К тому времени, когда я закончу, он никогда больше не упомянет твоего имени, кроме как в самой вежливой форме.
Существует соглашение или нет, нравятся ему затруднительные положения или нет, но этот поступок разозлил Валентина до самой глубины души. Кобб-Хардинг был чертовым, проклятым ленивым ублюдком, который не мог даже потрудиться и предпринять попытку настоящего соблазнения.
Элинор потянулась через пространство кареты и схватила маркиза за руку.
— Я буду очень многим обязана тебе, Деверилл, и я никогда не забуду об этом. Ты — хороший друг и хороший человек.
Он сжал ее пальцы, а затем выпустил их, внезапно ощутив неловкость.
— Я только воспользовался возможностью, чтобы принять участие в некоторых беспорядках, — пробормотал он. — И я должен поблагодарить тебя. — Не желая ждать, когда она начнет спорить с ним об отсутствии его собственного интереса в этом деле, Валентин снова высунул голову из окна кареты.
— Доусон, найми экипаж и пусть он следует за нами, затем направляйся к углу Эвери-Роу и Брукс-Мью.
— Да, милорд.
Там они окажутся в двух кварталах от Гриффин-Хауса, достаточно далеко, чтобы ее бдительные браться смогли что-либо увидеть, и достаточно близко, чтобы он смог посадить ее в наемный экипаж, не беспокоясь, что с девушкой может случиться что-то еще до того, как она доберется до дома. Если Элинор и заслуживает чего-то, так это, в первую очередь, безопасного возвращения в дом без еще одной пугающей ситуации этим вечером.
— Деверилл, я не знаю, что сказать.
— Во-первых, скажи, что ты никогда больше не окажешься в подобной ситуации.
— О, это я обещаю, — страстно пообещала Элинор.
— И, во-вторых, ты никогда больше не наденешь это платье. Хотя это чертовски обидно, потому что ты выглядишь в нем, как богиня огня, но кто-то из тех, кто присутствовал у Бельмонта, может узнать его, и, следовательно, тебя. Сыграет роль и то, что ты приехала с Кобб-Хардингом, а уехала со мной.
Она кивнула, глядя вниз на исключительное творение модистки.
— В любом случае, я не думаю, что когда-либо захочу одеть его снова, — ее красивые щеки снова потемнели. — А ты видел…
Да, он видел, и, скорее всего, не сможет забыть этого. Сестра Мельбурна больше не могла быть для него щенком. Она была великолепным экземпляром женской красоты.
— Ничего такого, чего бы я не видел раньше, Нелл, — протянул он. — Много раз.
— И ты никому не расскажешь об этом? Я знаю, как близки ты и Себастьян, но, Деверилл, пожалуйста, не говори ему ничего.
— Не говорить о чем? — спросил он, поднимаясь, когда карета снова остановилась. — И ради Бога, зови меня Валентин. — Маркиз заставил себя улыбнуться, надеясь, что эта улыбка выглядела легкой и естественной. — Я же спас тебя, в конце концов.
Она только кивнула, ее пальцы крепко сжали его руку, когда он помог ей спуститься на землю и повел ее ко второму экипажу.
— Запомни, Элинор, все, что ты сделала — это ускользнула, чтобы увидеть акробатов.
— Акробатов. И мужчин на ходулях.
Он наблюдал, как она собирается с мыслями, облекая в слова свою позицию. Это удивило его. Большинство женщин, которых он знал — даже те из них, которые были честными — устроили бы истерику или умоляли бы его отомстить напавшему на них человеку. Становилось совершенно очевидным, что сделка, которую она заключила с Мельбурном, очень много значила для нее. Гораздо больше, чем Валентин осознавал.
Когда девушка села в наемный экипаж, маркиз вручил кучеру шиллинг.
— Ты только что приехал прямо из Воксхолла, — предупредил он, — и не видел никого рядом с леди ни тут, ни там. — Он бросил золотой соверен в протянутую руку удивленного мужчины, пока называл адрес Гриффин-Хауса. — Не так ли?
Кучер приподнял шляпу.
— Да, милорд. Я не видел никого по дороге из Воксхолла до этого места.
— Отлично! — Маркиз потянулся, чтобы закрыть двери экипажа.
Элинор выставила руку, останавливая его.
— Спасибо, Валентин, — прошептала она. — Большое тебе спасибо.
Валентин изобразил лихой поклон.
— Рад был помочь, миледи.
Он отступил назад, когда наемный экипаж загрохотал по улице и повернул за следующий угол. Там она уже в безопасности. Мельбурн, без сомнения, найдет несколько резких слов для нее, но по сравнению с тем, через что они прошла, такой спор не будет слишком тяжелым.
