Лидия Джойс - Тени в ночи
По мере удаления от гостиницы, в которой они провели ночь, местность становилась все более сырой и необитаемой. Последний трактир с платной конюшней остался уже за много миль отсюда, его хозяин, казалось, с подозрением смотрел на чужих людей. Холодная курица, приобретенная Колином, была невкусной, зато большой, ее остатки лежали в корзине, стоявшей у них между ног.
Ферн посмотрела на мужа. Когда местность стала голой, лишенной всякой растительности, Колин еще больше замкнулся. Он сидел напротив, прекрасный, неприступный, и ей даже не верилось, что с этим человеком она могла провести такую бурную ночь. Тем не менее она знала, что под дорогой серой тканью и белоснежным полотном остались следы ее ногтей и зубов, доказательства ее власти над собой и над ним. Легче было сделать... это, чем разговаривать, даже легче не думать... ни о чем. Размышление опасно.
А раз оба не могли просто молча лежать рядом, то провели ночь в действии, которое не требовало слов. За них говорили их тела, но что все это значило? На следующее утро камердинер, в последний раз обслужив хозяина, был отослан, и Колин, согласно обещанию, помог жене надеть чистое дорожное платье. Собственные усилия Ферн причесаться оказались менее успешными, сделанный ею пучок на затылке уже начинал разваливаться.
– Я ничего здесь не вижу, – сообщила она Колину.
– Я видел указатель. Рексмер. Здесь должна быть деревня...
В это время карета накренилась, сворачивая с главной дороги на узкую колею. Ферн ухватилась за планку, чтобы не упасть, и с тревогой посмотрела в окно.
– Я не вижу ничего, кроме болота и вересковой пустоши.
– Он должен быть здесь, – повторил Колин тоном человека, для которого «должен» всегда означало «есть».
Карета повернула. Ферн могла бы поклясться, что ландшафт слишком плоский, чтобы скрыть что-либо, но туман, вероятно, исказил ее ощущение, ибо на маленьком холме действительно виднелась кучка домов вокруг серой застывшей глыбы деревенской церкви.
Ферн пристально смотрела в ее сторону, радуясь оправданию, что может смотреть на что-нибудь другое, кроме своего мужа. Когда они подъехали достаточно близко, она увидела каркасы разрушенных домов, когда-то стоявших между уцелевшими.
– Что здесь произошло? – спросила она.
– Вероятно, огораживание общинной земли, еще до того как поместье отошло к моей семье, – безразлично ответил Колин. – На такой земле лорду выгоднее иметь дюжину пастухов, чем сотню фермеров. Мы бы разорились за несколько поколений, если бы не получили в наследство Редклифф, а это баронство принесло нашему роду лишь титул.
– О! – произнесла Ферн.
Она с сестрами часто жила в поместье дяди. Ее отец стал весьма богатым человеком благодаря своим инвестициям, и хотя он имел статус второго сына, Ферн знала, что хватит одного поколения, чтобы отделить ее от прошлого, что поместья дают настоящую знатность.
Поскольку деревня выглядела безлюдной, Ферн гадала, сколько из оставшихся домов могли быть арендованы. Когда они миновали покрытую мхом церковь, дважды прозвонил колокол, от его ударов содрогнулся воздух, а наступившая после этого тишина стала почти гробовой.
– Наверняка тут не больше дюжины обитаемых домов, – сказала Ферн.
– Не знаю, – ответил Колин. – Дома арендаторов находятся в Новом Рексмере, примерно в миле отсюда, и должны быть в значительно лучшем состоянии. Для поместий Редклиффов подобная разруха недопустима.
Ферн смотрела в окно кареты, пока деревня не скрылась из виду. Никто не отозвался на церковный звон. Никто не вышел посмотреть на карету. Деревня сохранила полную неподвижность. Кучер постучал в скользящую переговорную дверцу, и Колин отодвинул ее.
– Вот оно, – донесся голос кучера. – Рексмер-Мэнор. Я обещал привезти вас сюда до темноты, сэр.
Колин согласно кивнул. Проследив за направлением его взгляда, Ферн увидела вдали скалистую вершину холма, которую венчала древняя, обваливающаяся главная башня замка.
– Это? – спросила она.
– Кажется, да, – равнодушно ответил Колин.
– Мы не можем там жить.
– Там будут люди, присматривающие за домом, – напомнил он.
– Мы не можем остаться, – повторила Ферн.
– Я не могу отсюда уехать! – Впервые после отъезда из гостиницы Колин проявил намек на чувства. – Мне нужно было приехать сюда!
– Там должна быть гостиница...
– Никаких гостиниц. Мы едем туда, – решительно произнес он, указав на открытое всем ветрам сооружение.
– Оно мне совсем не нравится, – с растущим беспокойством сказала она.
Но когда они поднялись на холм, Ферн с облегчением увидела, что к старой башне примыкал обшитый деревом дом с многочисленными застекленными окнами, унылыми и темными. Даже его мрачный корпус со скелетообразными балками и влажными белыми стенами казался более гостеприимным, чем каменная громада рядом с ним. В его тени виднелся маленький оштукатуренный коттедж. Из трубы не шел дым, окна были закрыты ставнями.
– Ваш смотритель живет здесь? – спросила Ферн, указывая на коттедж.
– Понятия не имею, – ответил Колин. – Узнаем, когда подъедем.
В это время приглушенный стук колес по слишком мягкой грязной дороге сменился резким грохотом, карета подпрыгивала и качалась из стороны в сторону. Ферн посмотрела на землю: между сорняками можно было различить старую мощеную дорогу, которая неровно осела, подняв булыжники под разными углами.
Карета остановилась, но Ферн молча сидела, глядя на своего бесчувственного мужа. Кучер спрыгнул на землю, дверца распахнулась, Колин вышел и протянул руку жене. Та невольно отшатнулась, ибо по сравнению с этой местностью знакомая карета выглядела убежищем. Больше всего на свете ей вдруг захотелось очутиться в городском доме родителей, притвориться, что ничего за эти дни не произошло и она все та же беспечная девочка, какой была еще несколько дней назад.
Колин терпеливо держал протянутую жене руку, и она вдруг встрепенулась, рванувшись к нему, каким бы глупым ни казалось ее стремление. Какие бы тайны об этом месте он ни скрывал.
Ферн приняла руку и вышла из кареты.
Она так долго медлила, что кучер успел снять и поставить на землю первый сундук. Заплатив ему, Колин целеустремленно направился к двери коттеджа и постучал. Резкий звук разорвал тишину. Вблизи дом выглядел намного хуже, чем издали: большие куски штукатурки отвалились от замшелых стен. Если обитатели этой лачуги таким же образом сохраняли остальное имущество, то состояние господского дома не предвещало ничего хорошего.
Выждав полминуты, Колин снова постучал, на этот раз громче. Ферн хотела сказать, что никого в доме нет, однако лишь прикусила губу и обхватила себя руками.
