Вики Дрейлинг - Прихоти повесы
– Я все понял и готов приступить. – Колин постарался скрыть свое возбуждение. Это ведь был реальный прогресс.
– Я еще не закончил, – продолжил маркиз. – Мое главное условие остается без изменений. Ты должен найти себе невесту, или я продаю дом.
Отец уступил и позволил ему провести осмотр особняка, поэтому Колин решил, что сможет добиться еще одной уступки в отношении женитьбы.
– Вполне возможно, что восстановление дома займет несколько месяцев, – начал он. – Я хочу сосредоточиться на том, чтобы сделать его пригодным для обитания, а потом, когда начнется весенний сезон, начну искать себе жену. – Подумал немного и добавил: – Лучше всего жениться, когда есть крыша над головой.
Маркиз закатил глаза.
– Здесь, в Дирфилде, двести комнат. Выбирай любую. И не морочь мне голову – в твоем распоряжении полтора месяца.
О господи, опять!
– Вообще-то я планировал обзавестись семьей через несколько лет. – Лет в сорок – самый лучший, по его мнению, для этого возраст, достаточно зрелый, чтобы завязать с холостяцкой жизнью.
Это заявление окончательно вывело маркиза из себя.
– У меня есть покупатель, и я не собираюсь ждать, пока ты поумнеешь! Если ты сейчас не женишься, то будешь по-прежнему гоняться за куртизанками и актрисами, и весь ремонт пойдет коту под хвост, потому что все свое время ты станешь околачиваться в Лондоне, а Сомеролл опять придет в упадок.
– Хорошо, но хотя бы несколько месяцев… – попытался настаивать Колин. – Это разумное требование.
– У тебя шесть недель! – отрезал маркиз. – Либо ты принимаешь мое решение, либо я продам поместье. А сейчас, извини, я иду стрелять птичек.
Колин крепко сжал зубы: как бы исхитриться, чтобы обойти нелепое требование отца?
После того как Агнес взобралась на козлы и уселась рядом с кучером Джоном, Колин помог Анджелине подняться в карету, влез за ней сам и опустился на сиденье напротив – спиной к движению. Что ему делать с отцовским решением, черт его подери? Человек совершенно лишился разума! Тростью, которой пользовался только для этой цели, он стукнул в крышу кареты, и через мгновение экипаж тронулся.
– Что-то случилось? – Анджелине пришлось почти кричать, чтобы быть услышанной сквозь стук копыт. – С утра ты был в приподнятом настроении.
– Не хочется вопить что есть мочи.
Она поднялась, чтобы пересесть к нему, но чуть не упала, когда карета заложила поворот. Колин в ту же секунду оказался на ногах, схватил ее за руку и резко усадил рядом с собой. На него пахнуло ароматом роз и отглаженного полотна – скорее всего от ее нижних юбок. Запах женщины. Это опасно!
Надо задержать дыхание. Или дышать ртом.
Шляпка у нее сдвинулась набок, юбки задрались, выставив на обозрение обтянутые шелковыми чулками икры, такие стройные, что ему тут же захотелось увидеть ее бедра. Да что это с ним, черт возьми? Это ведь Анджелина. Мегера! И его к ней не тянет! Однако она согласилась ему помочь, а он нуждается в ее совете.
Анджелина боролась с юбками, пытаясь опустить, но все напрасно – на доброй их половине она сидела.
– Да не беспокойся ты так! Куда денутся твои юбки? – рассмеялся Колин.
– Не денутся, зато помнутся, – испытывая неловкость, сказала она.
– О господи! Встань, я поддержу тебя, а ты их одернешь.
– Только не это.
– Обещаю рукам волю не давать.
Ее взгляд мог, казалось, испепелить.
– Давай поднимайся. – Он положил руки ей на талию. Боже, какая она была тоненькая! Тем временем Анджелина, одергивая юбки одну за другой, случайно приоткрыла прелестно округлую нижнюю часть спины. Колин, естественно, тут же представил, как держится за ее попку, и почувствовал, что панталоны ему становятся тесны.
Когда Анджелина перестала наконец вертеться и ерзать, он предложил ей руку и предупредительно усадил на кожаное сиденье.
– Благодарю вас.
– Всегда пожалуйста, – усмехнулся Колин.
Она прищурилась, а он спросил с невинным видом:
– Что-нибудь не так?
Анджелина фыркнула.
– Тот же самый вопрос я собиралась задать тебе. Ты выглядел таким счастливым за завтраком, а потом что-то произошло и ты снова не в себе.
Он вздохнул:
– Отец уперся – и ни в какую: только женитьба.
– Мне кажется, он просто тебя испытывает. Это абсолютно неразумное требование.
Колин взглянул на нее.
– Возникла новая проблема. Он дал мне полтора месяца, чтобы найти невесту.
– Ну это вообще ни в какие ворота не лезет!
– Именно. Только он тверд как сталь.
– Но согласился на ремонт, – заметила Анджелина. – Это уже прогресс.
– Неужели ты не понимаешь, в чем сложность? Я истрачу кучу денег и потеряю поместье, если не подыщу себе пару. И все мои усилия пойдут прахом.
Она покачала головой:
– Маркиз понимает, что это невозможно – найти девушку из приличной семьи в деревенской глуши. Я думаю, тебе следует выбросить все это из головы и сосредоточиться на восстановлении дома. Как только до него дойдет, что ты серьезно и усердно занимаешься делом, он наверняка пойдет на уступки.
– А вдруг нет? Я не могу так рисковать.
– А что тебе остается?
Он смотрел на нее, она – на него. Повисло неловкое молчание. Если он женится на Анджелине, то все его проблемы решатся в один миг. Но, господи боже, Анджелина?
На миг ему показалось, что и ее посетила та же мысль.
– Я тебе не завидую, – наконец произнесла она.
– Твои родители не настаивают, чтобы ты вышла замуж? – спросил он.
– Претенденты меня не осаждают, – призналась она с горечью. – Да и, если честно, я решила сойти с дистанции.
Колин не поверил.
– Ох, не надо! Каждая леди мечтает выйти замуж. Это удел всех женщин.
– Я не все, и у меня нет желания выходить замуж.
– Это в тебе гордыня говорит, – заявил он.
– Нет, это я говорю.
– Ты не сможешь жить независимо.
– Покойная бабка оставила мне наследство. Конечно, оно сейчас в управлении, но я смогу жить вполне комфортно в ее доме.
– Это несерьезно, – усомнился Колин. – Ты предпочитаешь остаться в старых девах, а не заиметь семью?
– Да, таков мой план, – подтвердила она. – Хочешь – верь, хочешь – не верь.
– Ты шутишь.
– Вот уж нет.
– Сомневаюсь, что Уайкоф согласится.
– Мне уже тридцать, как ты знаешь. И его согласия не требуется.
– Все леди, которых я встречал, считали брак чем-то вроде Святого Грааля.
– Я не все, как уже было сказано.
– Ты соображаешь, чего лишаешься? – не унимался Колин.
