Джоанна Линдсей - Тайная страсть
Однако пока что ей необходимо поспать, чтобы восстановить силы. Дмитрий совершенно не переносил ожидания. Терпение не относилось к числу его добродетелей. Но все равно до самого отплытия больше делать нечего.
Глава 8
Солнце поднималось все выше, и слуги уже проворно сновали по дому с метлами и тряпками. Князь любил, уезжая, оставлять все в идеальном порядке. Лакеи и горничные герцога Олбемарла, отпущенные накануне, поскольку Дмитрий всегда возил с собой собственный штат прислуги, не найдут нигде и лишней пылинки, когда вернутся к вечеру. Но в комнате на третьем этаже по-прежнему царила тишина.
Владимир, терпеливо ожидавший в холле, пока его позовут, решил, что барин заснул. Он провел с женщиной еще три часа. Должно быть, все-таки спит. Но до отъезда еще есть время. Он посидит здесь еще немного, прежде чем осмелится потревожить господина.
Дмитрий, однако, не сомкнул глаз, но при этом нисколько не чувствовал себя усталым. Он сам удивлялся своему терпению, хотя время тянулось ужасающе медленно. До сих пор ему удавалось держать руки Подальше от Кэтрин. Наконец он притянул ее к себе и стал ласкать, пытаясь привести в чувство. Она сонно сопротивлялась.
— Не сейчас, Люси. Уходи.
Дмитрий улыбнулся, рассеянно гадая, кто такая эта Люси. Прошлой ночью Кэтрин говорила с ним по-французски, потому что он обратился к ней на этом языке, и говорила прекрасно. Правда, английский она знала гораздо лучше, а повелительный тон, которым она обратилась к неизвестной Люси, еще больше позабавил князя. Однако он терпеть не мог английского и поэтому старался не употреблять его без лишней необходимости.
— Ну же. Катя, обними меня, — уговаривал Дмитрий, осторожно гладя ее атласное плечо. — Я уже устал ждать, пока ты проснешься.
Наконец ее веки приподнялись. Девушка обнаружила, что смотрит прямо в глаза незнакомого мужчины, а носы их почти соприкасаются. Кэтрин недоуменно моргнула, но странное видение не исчезло. Она, казалось, совершенно не узнавала его, ничему не удивлялась и даже не смутилась. Однако на самом деле Кэтрин постепенно приходила в себя. Она медленно отодвигалась, пока наконец не оказалась почти на краю кровати. И все это время не переставала оглядывать Дмитрия с головы до ног и с ног до головы. Такой хладнокровный осмотр мог кого угодно вывести из себя, поскольку у Дмитрия сложилось определенное впечатление, что она считает его не совсем достойным для себя обществом.
Но на самом деле Кэтрин с трудом осознала, что перед ней живой настоящий мужчина. Истинный Адонис, принц из волшебной сказки. Ее практичный ум отказывался верить этому. В жизни таких людей просто не бывает.
— Вы обычно исчезаете, когда часы пробьют полночь? Дмитрий весело расхохотался:
— Если хочешь сказать, что так скоро позабыла меня, малышка, я буду рад освежить твою память.
Кэтрин побагровела до корней волос и, судорожно вцепившись в покрывало, села. Она, наконец, вспомнила.
— О Господи, — застонала девушка, но тут же требовательно воскликнула:
— Почему вы все еще здесь? Могли бы по крайней мере хотя бы ради приличия оставить меня наедине с моим позором!
— Но чего тебе стыдиться? Ты не сделала ничего плохого!
— Тут вы правы, — с горечью согласилась Кэтрин. — Это со мной поступили не слишком хорошо. А вы… пожалуйста, только уходите поскорее!
Она с отчаянием закрыла лицо руками. Плечи подавленно опустились. Девушка молча раскачивалась, не замечая, что глазам Дмитрия открывается соблазнительное зрелище — изящная спина и верхняя часть упругих полушарий.
— Неужели ты плачешь? — небрежно спросил он. Кэтрин замерла, но, не опустив руки, невнятно промямлила:
— Я не плачу, и почему бы вам не убраться отсюда?
— Именно поэтому ты прячешь лицо? Ждешь, пока я уйду? Если так, тебе лучше сдаться. Я остаюсь здесь.
Кэтрин мгновенно выпрямилась, опустила руки, и Дмитрий увидел, что ее суженные глаза яростно сверкают:
— Тогда уйду я!
И она бы так и сделала, только вот почему-то никак не могла сдернуть с кровати покрывало. На нем лежал Дмитрий и, очевидно, не собирался подвинуться.
Кэтрин едва не набросилась на него:
— Немедленно встаньте!
— Нет, — просто ответил он, подкладывая руки под голову и потягиваясь.
— Время игр закончилось, Александров, — ледяным тоном предупредила она. — Что, спрашивается, вы хотите этим сказать, черт побери?!
— Катя, пожалуйста, я уже думал, что с формальностями покончено, — мягко упрекнул князь.
— Должна ли я напомнить вам, что нас никто друг другу не представил?
— Настаиваешь на соблюдении приличий? Прекрасно, — вздохнул он. — Дмитрий Петрович Александров.
— Вы забыли упомянуть свой титул, — напомнила Кэтрин. — Князь, не так ли?
Темная бровь вопросительно приподнялась.
— И это тебя не устраивает?
— Для меня это не имеет ни малейшего значения. Ну а теперь мне хотелось бы остаться одной, одеться и поскорее покинуть это место, если не возражаете, конечно.
— Но к чему спешить? У меня сколько угодно времени…
— Но у меня его нет! Создатель, меня держали здесь всю ночь! Отец с ума сойдет от тревоги!
; — Ничего страшного. Я пошлю кого-нибудь к нему, сообщить, что вы в безопасности, если, конечно, дадите мне адрес.
— Ни за что! Не хватает еще, чтобы вы знали, где меня найти! Надеюсь, что вижу этот дом и вашу светлость в последний раз.
Почему она сказала это? Дмитрий почувствовал, как сердце сжалось совершенно неожиданным сожалением. Он почему-то понял, что, будь у него время, стоило бы узнать эту женщину получше. Она была такой необыкновенной… первая, на кого не производили ни малейшего впечатления его титул, красота и богатство. Правда, Дмитрий чувствовал, что физически ее влечет к нему, но маленькой голубке не терпелось вылететь из клетки.
Дмитрий порывисто повернулся к ней лицом и спросил:
— Ты хотела бы побывать в России?
— Такое просто не заслуживает ответа, — фыркнула она.
— Осторожнее, Катя, или я начну думать, что не нравлюсь тебе.
— Но я вас совсем не знаю.
— По-моему, ты прекрасно знаешь меня.
— Не вас, а ваше тело, а это совершенно не одно и то же.
Мне известно ваше имя и то, что сегодня вы покидаете Англию. Это, пожалуй, все… нет, не правда. Я поняла также, что ваши слуги готовы на любое преступление, чтобы угодить вам.
— Ну вот, теперь мы добрались до сути дела. Возражаешь против способа, которым Владимир устроил нашу встречу. Вполне резонно. У тебя действительно не было иного выбора. Но, Кэтрин, и у меня тоже. Ну… это не совсем верно… я мог бы уйти отсюда и оставить тебя страдать.
