Лора Лэндон - Уловки любви
Он повернулся к Женевьеве и увидел, что она улыбается.
— Я уверена, ваша светлость, что она будет превосходна на любом месте, какое вы для нее найдете. Она весьма способная.
— Тогда я ей что-нибудь найду. Что-то, что она привыкла делать. Но ничего тяжелого на случай, если она окажется в интересном положении.
— Вы очень добры. — Женевьева снова налила себе вина и сделала глоток. — Но я сомневаюсь, что она примет предложение работать в вашем поместье.
Рейборну показалось, что он услышал в голосе Женевьевы шутливые нотки, и это вызвало у него раздражение.
— Черт возьми, а каких еще действий ты от меня ожидаешь? Я не просил, чтобы на меня повесили эту проблему. Я не хочу, чтобы еще одна женщина рисковала жизнью, нося моего ребенка. Тем более женщина, которую я не знаю и ребенка которой я никогда не смогу объявить своим.
— Я понимаю, — прошептала Женевьева.
— Только скажи, где я могу ее найти, и я позабочусь, чтобы она была обеспечена. Возможно, и беспокоиться не стоит. Может быть, я не сделал ей ребенка.
Но даже когда Винсент произносил эти слова, его прошиб холодный пот, а желудок болезненно сжался. Он несколько раз глубоко вздохнул и сказал себе, что на этот раз будет не так плохо. По крайней мере она не его жена. По крайней мере, если она действительно окажется в положении, он может держаться от нее на расстоянии. Ему не придется переживать ее боль при родах, а потом смерть. Он встретится с ней, предложит ей место и щедрое содержание, а потом никогда больше ее не увидит.
— Где я могу ее найти?
Женевьева с отсутствующим видом поправила цветы в букете, стоящем на столике, собрала с цветков завядшие лепестки, оставив только свежие. Потом, не глядя в сторону Рейборна, отошла к консольному столику, взяла кувшин и подлила в вазу воды.
— Я слышала, что в следующую среду маркиз и маркиза Веджвуд дают обед и устраивают музыкальный вечер.
Винсент немного растерялся, оттого что она сменила тему.
— Да. Я сегодня утром получил приглашение.
— Как удачно. Многие хотели бы получить приглашение на вечер, который устраивает маркиза. — Она поставила графин и встретилась взглядом с Винсентом. — На вашем месте я бы непременно пошла.
Он кивнул.
— А теперь, Рейборн, прошу меня извинить, я ожидаю посетителя.
— Конечно.
Женевьева проводила его до парадной двери и взяла его за руку.
— Не сердитесь на нее, Рейборн. У нее не было другого выхода.
Винсент очень надеялся, что выражение его лица не выдало его чувств. А чувствовал он не столько гнев, сколько страх. И он знал, что этот страх не пройдет, пока он не будет знать наверняка, что та женщина не носит его ребенка.
Он повернулся к Женевьеве, чтобы попрощаться, и удивился, когда она сжала его руку.
— Рейборн, не сердитесь, если она откажется от вашей помощи. У нее никогда не было такой роскоши, как человек, на которого она могла бы положиться. Сомневаюсь, что сама мысль об этом покажется ей привлекательной.
Она еще несколько мгновений удерживала его руку в своей, потом отпустила. Но Винсент не мог допустить чтобы они расстались на этой фразе.
— В таком случае ей придется к этой мысли привыкнуть. Если она носит моего ребенка, у нее не будет иного выбора, кроме как принять мою помощь.
Он повернулся и стал спускаться по ступеням.
Винсенту пришлось ждать обеда у леди Веджвуд почти неделю, и это время показалось ему вечностью. Но вот наконец наступила среда. Винсент приехал рано и обошел коридоры городского дома Веджвудов, присматриваясь к каждой горничной и служанке, занятой в подготовке к обеду и музыкальному вечеру. Собравшиеся гости его не интересовали так же, как не интересовало его, кто будет выступать на концерте. Он внимательно следил за огромным потоком женской прислуги, приносившей из кухни подносы с едой и напитками для гостей. Но пока он не увидел среди служанок женщину, которую Женевьева назвала Грейс. Женщину, которая две недели назад отдала ему свою девственность.
Объявили, что обед подан. Идя в парадную столовую, Винсент беседовал с какой-то гостьей, но потом не мог вспомнить ни единого слова из того, что она говорила. Его мысли были заняты другим, он постоянно оглядывал зал, ища среди прислуги леди Веджвуд ту, которая походила бы на женщину, которую он запомнил: с волосами, как золотистый шелк, с полными округлыми грудями.
Винсент встряхнул головой, как будто это могло прояснить его разум, и занял место за длинным обеденным столом недалеко от торца. Воспоминание о той, кого Женевьева назвала Грейс, преследовало его днем и ночью. Как он ни приказывал себе забыть ее, ничто не помогало. Ее нежное прикосновение и проницательный взгляд были всегда с ним и отказывались его покидать.
Он взял свой стакан с вином и сделал хороший глоток. По правую руку от него сидела вдовствующая графиня Эверсли, но ему было трудно поддерживать с ней разговор. Ему всегда нравилось бывать у нее с визитами, но сегодня он не мог сосредоточиться, чтобы уделить графине внимание, которого она заслуживала. Он был занят, наблюдая за каждой служанкой. Но ни одна из них не была той женщиной, которая отдалась ему почти две недели назад. Женщиной, которая прижималась к нему, когда он в нее вошел, и вскрикнула в экстазе, когда достигла пика наслаждения.
При воспоминании о том, как она лежала обнаженная в его объятиях, Винсента бросило в пот. Он вытер лоб и с яростью набросился на кусочки тушеного мяса на его тарелке. Он не мог себе позволить постоянно вспоминать ту ночь. Нельзя, чтобы женщина, которая отдала ему свою невинность, полностью поглощала его мысли, как это происходило сейчас. Это ненормально. За все годы, что он ходил в заведение Женевьевы, он никогда не вспоминал о женщинах, с которыми занимался сексом. Однако с тех пор, как он провел ночь с изящной женщиной по имени Грейс, он был неспособен думать ни о чем, кроме нее.
Винсент снова взял стакан с вином и сделал еще глоток.
Когда обед закончился, Винсент не пошел вместе с остальными мужчинами в библиотеку, чтобы, как водится, выпить бренди и выкурить сигару. Он нарочно замешкался в коридоре, выискивая повсюду миниатюрную белокурую служанку, которая, как обещала Женевьева, должна быть где-то здесь. Но ее не было. Винсент заглянул во все мыслимые места, в конце концов сдался и направился в музыкальный салон. Он решил, что возобновит поиски после концерта.
Он проскользнул в музыкальный салон через боковую дверь и сел на свободный стул у стены. Главное развлечение вечера уже началось, и салон был полон, поэтому увидеть, кто играет, было невозможно. Но исполняемое произведение Винсент узнал сразу. Пианистка играла середину первой части «Лунной сонаты» Бетховена. Винсент вспомнил, как кто-то говорил ему, что одна из сестер леди Веджвуд — одаренная пианистка, и она согласилась сыграть сегодня для гостей. Если сейчас действительно играла одна из ее сестер, то она в самом деле очень талантлива. Ей прекрасно удалось передать щемящую тоску этой бетховенской сонаты. Винсент подумал, что когда она закончит выступление, нужно будет подойти и выразить ей свое восхищение.
