Виктория Холт - Шестая жена
Генрих взял ее за плечи и потряс.
— Говори, я тебе велю. Говори. — Голос его смягчился. Сейчас он представлял себя именно таким, каким хотел видеть — сильным всемогущим королем, перед которым не может устоять ни одна женщина, как не могли они устоять в дни его юности, когда он обладал красотой, богатством, властью и всем тем, что могла пожелать женщина.
— Это все из-за того, что я чувствую себя недостойной, — пролепетала Катарина.
Король отнял ее руки от лица и обнял. Он с силой поцеловал ее. Освободив Катарину, он заревел:
— Панс, сюда! Сюда, скорее! Зови Гардинера. Зови Райотесли... Сюррея... Сеймура... всех зови. У меня есть новость, которой я хочу поделиться с их светлостями.
Он улыбнулся Катарине.
— Ты не должна бояться этой великой чести, — сказал он. — Знай: я могу вознести тебя на огромную высоту... и я это сделаю.
Катарина дрожала, она подумала: «Да, и можешь низвергнуть меня в пропасть. Ты можешь жениться на мне, а брак с королем, как правильно замечено, может стать первым шагом к Тауэру и плахе».
Придворные торопливо возвращались в комнату. Король стоял, улыбаясь им.
Он хитро глядел на них, на всех этих джентльменов, которых совсем недавно удалил из комнаты, чтобы остаться наедине с Катариной.
— Подойдите, — закричал он, — подойдите и продемонстрируйте свое почтение новой королеве Англии!
* * *
Катарина была в своих покоях. Сухими грустными глазами она смотрела прямо перед собой, пытаясь заглянуть в будущее, которое — она знала — будет полно опасностей.
Выхода не было — и это она тоже знала.
Нэн, ее верная служанка, услыхав новость, громко разрыдалась. Родная сестра Катарины, Анна Херберт, быстро пришла во дворец. Обе женщины не говорили о своем сочувствии Катарине, но оно сквозило в их жестах и интонациях. Они любили ее, молились за нее и оплакивали ее судьбу, но они ничем не выдали своих молитв и не показали слез.
На следующий день после того, как король объявил о своем намерении жениться, Сеймур тайно посетил Катарину в ее покоях.
Нэн впустила его. Нэн была в ужасе. Она была так счастлива, что служит леди Латимер. Только теперь Нэн поняла, какой безоблачной была их жизнь в поместьях Йоркшира и Ворчестера. Почему они не вернулись туда сразу же после смерти лорда Латимера? Зачем они остались здесь, где влюбленный взгляд непостоянного в своих привязанностях короля упал на ее госпожу?
В этом дворце в каждом уголке таилась опасность, и сэр Томас, придя в покои Катарины, подверг ее жизнь смертельной угрозе. Нэн вспомнила рассказы о другом Томасе — Калпепере, — который вот так же приходил к другой Екатерине; вспомнив об этой ужасной истории, она подумала, не случится ли подобный кошмар в жизни Катарины Парр? Неужели ее ждет судьба предшественницы?
— Я должен видеть леди Латимер, — заявил сэр Томас. — Это необходимо.
И он был проведен в комнату Катарины. Он взял ее руки в свои и пылко поцеловал.
— Кейт... Кейт... Как это могло случиться?
— Томас, — ответила она. — Я хотела бы умереть.
— Нет, дорогая моя. Не надо думать о смерти. Будем надеяться на лучшее.
— Мне не на что надеяться.
Он обнял ее и, прижав к себе, прошептал:
— Он ведь не вечен.
— Я не вынесу этого, Томас. — Ты должна. Мы оба должны набраться терпения. Он — король, не забывай об этом.
— Я пыталась, — ответила Катарина. — Пыталась... Томас, если он узнает, что ты был здесь...
Томас кивнул, и его глаза сверкнули — он прекрасно осознавал опасность.
— Такова моя любовь к тебе, — сказал он. — Я готов отдать жизнь за тебя.
— Не надо отдавать за меня жизнь. О, Томас, это будет самое тяжелое из того, что мне предстоит пережить. Я буду видеть тебя... тебя, мой любимый. И буду сравнивать вас обоих. Тебя, которым я так восхищаюсь, которого так люблю, с королем. Он... он совсем другой.
— Он король, любовь моя. А я его подданный. И я не буду надоедать тебе своим присутствием. Я получил приказ.
— Томас! Надеюсь... не в Тауэр?
— Нет! Он не считает меня настолько серьезным соперником, чтобы отправить в Тауэр. На рассвете я уезжаю во Фландрию.
— Значит... я тебя потеряю?
— Для нас же безопаснее, моя любовь, если мы какое-то время не будем видеться. Так думает король. Поэтому-то он и посылает меня и доктора Уоттона с посольством во Фландрию.
— И долго ты будешь отсутствовать?
— Мне кажется, король найдет повод задержать меня там... или где-нибудь еще за пределами Англии... на какое-то время.
— Я этого не вынесу. Я знаю, что не вынесу. Он сжал ее лицо в своих ладонях.
— Мое сердце, как и твое, разбито, любовь моя. Но мы должны перетерпеть эту боль. Все пройдет. Клянусь, что все пройдет. И в один прекрасный день наши сердца вновь соединятся.
— Томас, ты веришь в это?
— Я верю в свою судьбу, Кейт. Ты и я будем имеете. Я знаю это.
— Томас, если король узнает, что ты был здесь...
— Быть может, он разрешил бы мне побыть часок с тобой, ведь он будет твоим владыкой все годы, что осталось ему прожить.
— Все годы, что мне осталось прожить! — с горечью произнесла она.
— Нет. Он старик. Его внимание не обратится на других женщин, как раньше. Год... два года... кто знает? Приободрись, моя дорогая Кейт. Сегодня наши сердца разбиты, но будущее принадлежит нам.
— Тебе нельзя здесь оставаться. Я чувствую, что шпионы короля следят за каждым моим шагом.
Он поцеловал ее и снова приласкал; вскоре он ушел и со следующим приливом отбыл во Фландрию.
В часовне королевы в Хэмптон-Корте Гардинер совершил брачную церемонию. Это была настоящая королевская свадьба, а не тайное, поспешное венчание, как с Анной Болейн.
Позади короля и его невесты стояли принцессы Мария и Елизавета, а рядом с ними королевская племянница, леди Маргарет Дуглас. На свадьбе присутствовали леди Херберт, сестра королевы, и другие знатные леди и джентльмены.
Утром, в день свадьбы, король был в отличном настроении. На его далматике сверкали бриллианты; проницательные глаза сияли, а королевский язык облизывал сжатые губы, ибо невеста его была необыкновенно хороша, а он нуждался в жене. Он чувство- вал, как сегодня утром сказал своему зятю, лорду, Хертфорду, что это будет самый удачный его брак.
В этот июльский день стояла невыносимая жара, и невеста боялась, что упадет в обморок от духоты в комнате и от страха, который не оставлял ее ни на минуту.
Ее жизнь превратилась в кошмар. Она находится в Хэмптон-Корте вместе со своим мужем, королем. Этот дворец окружен садом, который Генрих планировал вместе с Анной Болейн, а на его стенах еще сохранились переплетенные инициалы — Г. и А., поспешно переделанные в Г. и Д. По галерее, которая вела в часовню, когда-то бежала юная Екатерина Ховард, крича о пощаде. Говорят, что в этом дворце живут призраки Анны и Екатерины. И здесь, в этом дворце, полном ужасных воспоминаний, она, Катарина Парр, венчается с Генрихом VIII.
