Линда Уинстед - Поймать молнию
Но он не мог отделаться от воспоминания об этом поцелуе. Это было все равно, как если тебя застигнет буря… молнии пронзали его тело, гром гремел в сердце, его окружал вихрь, совершенно сбивающий с пути: Он никогда раньше не испытывал ничего подобного, чувства, когда теряешь контроль над собой. За исключением Мел, все его прошлые отношения с женщинами были холодны и расчетливы, так же, как и вся его жизнь, напрочь лишенная эмоций.
Однако Рената Мария Паркхерст была воплощением чувства. Требовалось лишь взглянуть на ее лицо, чтобы понять, о чем она думает. Только что было ясно, что она очень зла на него, но в глазах ее был огонек, который ему не понравился… совсем не понравился. Она перестала просить его разрешить ей остаться с того момента, как они выехали из дома. С одной стороны, это принесло ему облегчение, а с другой – тревожило его.
– К чему вы готовитесь? – выпалил он.
– К чему готовлюсь? – Рената вопросительно приподняла бровь. – Почему вы думаете, что я к чему-то готовлюсь?
Джейк покачала головой.
– Вы едете домой. Она промолчала в ответ.
– Рената. – Он редко называл ее по первому имени, и почти всегда обращался к ней: Рената Мария Паркхерст, словно это было ее титулом. Она искоса поглядела на него, отмечая его промах.
– Вообще-то я предполагаю возвратиться в Филадельфию, – заявила она.
– Я не об этом спрашиваю, – настаивал Джейк.
– Ну, а вы что собираетесь делать, Джейк? Ехать вместе со мной на железнодорожную станцию? До вокзала еще полдня пути. Вы могли бы посадить меня на поезд… но кто поручится, что я не изменю маршрут по дороге? Или вы поедете со мной в Филадельфию? Привезете меня домой и вручите отцу, как какую-то преступницу? И, кстати, какое вам вообще дело до того, куда я еду? Вы не мой опекун. Я поеду, куда захочу и…
– Ну хорошо, – натянуто сказал Джейк. – Но вам надо ехать домой. Женщине небезопасно путешествовать одной, особенно на Западе, где один только вид хорошенькой девушки может свести с ума мужчин, которые здесь изголодались по женщине.
Рената наклонилась вперед и слегка усмехнулась.
– Это можно считать комплиментом? Вы думаете, что я хорошенькая, Джейк? – При этом голос ее готов был предательски дрогнуть.
Джейк возмущенно фыркнул.
– Черт побери, вы прекрасно знаете, что это так. – Он не верил в ее искренность. Конечно, она знала, что он находит ее хорошенькой. А разве другие нет?
Когда он рискнул еще раз бросить мимолетный взгляд на Ренату, она сохраняла совершенно серьезное выражение лица.
– Благодарю вас, – сказала она. – Мне кажется, это самый странный комплимент, который я когда-либо слышала в жизни.
Некоторое время они молча ехали, и Джейку еще больше захотелось поскорее привезти Ренату-Марию Паркхерст на вокзал и отправить из Серебряной Долины, хотя он не смог бы внятно объяснить почему.
Их прибытие в город вызвало переполох, хотя Рената, казалось, не замечала его. Но Джейк видел каждое любопытное движение.
Школьный учитель положил кусочек грошовой конфетки в ручку ученика, и мальчик побежал… в сторону церкви. Сильвия Коллинз чуть не бросилась бежать домой по тротуару. Два старика, которые вечно сидели перед большим магазином, перестав спорить, стали наблюдать за подъезжавшим экипажем с нескрываемым интересом. И так далее, весь город поддался неконтролируемому безумию.
Джейк засунул свое ружье под сиденье и спрыгнул на землю, потом вразвалку подошел к Ренате и помог ей спуститься с высокой подножки кареты.
– Вы не должны так прыгать, – мягко пожурила она его. – Вам надо быть осторожнее с вашей раной еще некоторое время.
– Да, доктор, – холодно ответил он.
– И вам не следовало поднимать меня, – добавила она. Джейк, взяв ее за талию, спустил на землю. Рената не касалась его, она схватила кружевной изящный зонтик от солнца, который сочетался с ее абрикосового цвета костюмом.
Он быстро отпустил ее, стараясь не задерживать руки дольше, чем было нужно. Потом повернулся к ней спиной и вошел в магазин.
Необычайно много покупателей собралось там. Толпа была и возле магазина Бойлей. Но он, казалось, не обращал внимания на горожан, которые с притворным интересом рассматривали консервированную еду, дешевые конфеты и вновь поступившие галантерейные мелочи.
Не глядя ни на кого, Джейк хмуро обратился к миссис Бойль:
– Билет на дилижанс.
– Не беспокойтесь, миссис Бойль, – сладким голосом сказала Рената из-за его спины. – Я передумала. Я возьму комнату в отеле.
Джейк посмотрел на нее сверху вниз, едва сдерживая гнев.
– Вы поедете на этом дилижансе, – тихо сказал он.
– Я решила подождать в гостинице до возвращения Мелани, – ответила она, решительно сжав рот. – Вас это беспокоит?
Он посмотрел мимо Ренаты на миссис Бойль:
– Дилижанс придет вовремя?
– На прошлой неделе он опоздал на час, но обычно он подъезжает сюда к двум часам. – Глаза миссис Бойль перебегали с Ренаты на Джейка.
– Я не поеду на нем, – сказала Рената так тихо, что ее могли расслышать только Джейк и миссис Бойль. В комнате было полно народу, но все неестественно молчали. – Если вы посадите меня в дилижанс, я буду отбиваться и кричать, и окажусь на улице, не проехав и десяти футов. – Она улыбалась.
Джейк повернулся к ней спиной и положил обе руки на конторку, отделявшую его от миссис Бойль.
– Билет на дилижанс и моток веревки.
Вдруг Джейк почувствовал болезненный удар зонтиком по спине.
– Ты, упрямец, – прошипела Рената, – ты все еще хочешь избавиться от меня. Я буду в городе, далеко от ранчо, и тебе не придется больше меня видеть. Тебе ведь это нужно, не так ли? Убрать меня подальше с глаз долой?
Джейк пожал плечами, спина его горела. Он знал, что люди, собравшиеся в магазине, ждут, что он будет делать. Они не раз видели, как он укладывал на обе лопатки мужчин… Джейк умел молниеносно и точно нанести удар тому, кто хотя бы намеком оскорбил его, так точно, что обидчик часто оказывался в грязи, лишенный способности двигаться и соображать. Эту репутацию Джейк тщательно культивировал:
Сейчас он понимал, что они гадают, а не ударит ли он девушку. Если он и в самом деле такой дикарь, каким кажется…
Он медленно повернулся и посмотрел на ударившую его по спине Ренату. Она глядела на него с вызовом, несмотря на то, что он устремил на нее свой самый суровый взгляд. В ее глазах не было ни капли раскаяния. Она понимала, что он не ударит ее.
– Вы будете на этом дилижансе, Рената Мария Паркхерст, даже если мне придется связать вас и зашвырнуть на крышу вместе с багажом.
Она еще больше помрачнела. – Почему? Почему так важно, чтобы я сейчас уехала? Почему я сначала не могу встретиться с Мелани?
