Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое
Дверь открыла аккуратная служанка. Дороти спросила Нэн, и служанка впустила их в дом.
Пол в холле был застлан красным ковром. Джонни подумал, что, разумеется, это не тот ковер, на котором Клинтон Макколи обнаружил подсвечник, но тот ковер был точно такого же цвета. Холл был огромным – футов пятнадцать в ширину, он простирался далеко в глубь старинного здания. По изменению освещения Джонни понял, что слева находится лестница.
Справа от них была арка, плотно закрытая двумя раздвижными дверьми. В арке слева дверей не было, из нее-то и показалась Нэн.
Она двигалась очень легко, снова обретя ту летящую походку, которая происходила от с трудом сдерживаемой внутренней радости. Это, возможно, предстояло разрушить ему, Джону Симсу. Позади Нэн вырисовывался Дик Барти, высокий, светловолосый, спокойный и уверенный в себе, ничему не удивляющийся. Девушки обнялись, раздались возгласы радости и изумления, слова объяснений.
Джонни тихо спросил Дика:
– Простите, нельзя ли мне умыться с дороги?
Барти кивнул.
– Пожалуйста, умывальник под лестницей. Прямо через холл.
Джонни зашагал по красному ковру. Он знал, что это, возможно, его первый и последний визит в этот дом, поэтому ему очень хотелось взглянуть на кабинет. Кабинет находился напротив винтовой лестницы, заворачивающейся влево. Джонни вошел в маленькую туалетную комнату, пробыл там некоторое время, затем, открыв дверь, стал рассматривать кабинет, находившийся напротив. Это был тот самый кабинет, в котором семнадцать лет назад ударом тяжелого подсвечника была убита Кристи Макколи.
Раздвижные двери этой небольшой квадратной комнаты были открыты. Прямо напротив дверей находился камин. В комнате стояли стеклянные книжные шкафы и письменный стол. Сейфа нигде не было видно, и Джонни подумал, что он, наверное, закрыт картиной – сельским пейзажем, висевшим над камином. В этот момент Джонни, к своему ужасу, обнаружил, что за ним немигающим взглядом ящерицы следит древняя старуха со старым морщинистым лицом, сидящая в кресле на колесиках.
Джонни никогда не прятался от ответственности. Поэтому он смело вышел из туалетной комнаты, закрыл дверь и прошел по красному ковру в кабинет.
– Мадам, – обратился он к старухе, – меня зовут Джон Симс. Я друг Нэн Паджетт.
Старая дама посмотрела на него с явным интересом.
– Здравствуйте, – продолжал Джонни. – Как поживаете?
– Никто не пришел, чтобы отвезти меня к чаю, – ответила дама. – Поэтому сейчас я поживаю не так уж хорошо.
– Давайте я отвезу вас, – предложил Джонни. – Только скажите куда.
Старая дама скрипуче рассмеялась.
– В гостиную, – проговорила она. – Я хочу чаю.
Джонни освободил тормоза кресла, встал сзади и повез ее через холл. Он повернул налево, старуха не возразила. Джонни подкатил ее к передним дверям и ввез в большую комнату, из которой до этого выходила Нэн.
– Мама! – воскликнул мужской голос. – А, понимаю.
Старая дама сияла от восторга.
– Молодого человека зовут Джон Симс, – торжествующе произнесла она. – Где чай?
Говоривший протянул руку.
– Спасибо, что вы доставили матушку, – любезно сказал он. – Я – Барт Барти.
Худая женщина с бронзовыми волосами, острым носиком и маленьким подбородком поспешно взялась за ручку кресла.
– Я Бланш Барти. Как вы нас удивили!
– Да, удивили, – удовлетворенно произнесла старая дама. – Мисс Адамс заставила меня ждать.
– Да, вам не годится ждать, – успокаивающе откликнулась Бланш и подвезла старую леди к большому столу.
– Я тоже так думаю. В своем-то доме, – ответила старуха.
– Входите, входите, – пригласил Барт. – Садитесь. Мама пьет чай, а мы можем принять что-нибудь более возбуждающее. Вы нас поддержите?
– Спасибо.
Потом Джонни сидел со стаканом в руке и анализировал свои впечатления. Гостиная представляла собой большую красивую комнату, обставленную старой, но прекрасно сохранившейся мебелью. Это была комната в зажиточном доме, где не знали нужды и не гонялись за модой. Все вещи были дорогими и основательными. Джонни находился в цитадели семейства Барти. Молодой Барт был здесь хозяином. Хозяйкой дома была не его жена Бланш, а старая леди.
Женщина в белой униформе, извиняясь, вкатила чайный столик. Старая леди, маленькими глоточками прихлебывая чай, блестящими глазами пристально смотрела на Джонни. Казалось, он просто очаровал ее.
Барту-младшему было около сорока. Это был невысокий, некрупный, но хорошо сложенный мужчина. От него веяло спокойной уверенностью и силой. Возраст Бланш определить было трудно, Джонни мог сказать только, что она не юная девушка, но и не пожилая дама. Она изо всех сил старалась говорить то, что приличествует говорить респектабельной хозяйке дома, но старуха постоянно грубо обрывала ее. Джонни не мог не чувствовать напряженности атмосферы.
– Конечно, вы должны остаться у нас, – обратилась Бланш к Дороти. – Здесь много свободных комнат.
– Кто это? – сердито спросила старуха.
– Я – Дороти Паджетт, кузина Нэн, – быстро ответила Дороти. – Мне надо было позвонить и предупредить вас, но Джонни взял меня с собой в последнюю минуту. Очень любезно с вашей стороны, – теперь Дороти обращалась прямо к старухе, – что вы приглашаете меня остановиться у вас.
Старая дама кивнула.
– Пожалуйста, – сказала она, очень довольная собой.
Дороти улыбнулась Бланш, как бы прося у нее прощения. Бланш обладала просто ангельским терпением. Ее муж, Барт, наблюдал за Дороти с удовольствием и даже с некоторым изумлением.
– Как хорошо, – обратилась Бланш к Джонни, – что дела привели вас в наши края.
– Я лучше расскажу, что это за дела, – Джонни отставил стакан, к содержимому которого даже не притронулся, на маленький столик рядом с креслом.
– И правда, – перебил его Дик Барти, – как удачно, что вы оба здесь. Свадьба, возможно, состоится в ближайшее время. Вам захочется присутствовать на ней. – Он бросил влюбленный взгляд на Нэн, сидящую рядом с ним. Нэн была серьезной и сосредоточенной.
– Нэн не может выйти замуж без меня, – сказала Дороти. – Из Паджеттов остались только мы двое.
Бланш начала произносить слова сочувствия. Все было очень мило, вежливо и чинно. И все это Джонни предстояло разрушить.
Как только ему представилась возможность, он вмешался в разговор.
– Вы слышали когда-нибудь о Родерике Граймсе?
Бронзовое лицо Бланш, на тон бледнее волос, нахмурилось.
– Мне кажется, я слышала это имя.
– Он пишет книги, – сообщил Джонни.
– Точно, – сказал Дик, – об убийствах.
Барти посмотрел на Джонни. Одно-единственное слово разрушило атмосферу, установившуюся в комнате.
