Джулия Куин - Красавица и герцог
Грейс снова повернулась к разбойнику, решив, что так будет безопаснее. По всем признакам, герцогиня готовилась вот-вот разразиться очередной гневной тирадой. Судя по спектаклю, разыгранному в замке прошлой ночью, старуха, одержимая мыслью вернуть давно потерянного внука, не стала бы вымещать на нем душившую ее ярость. Нетрудно было догадаться, кто станет ее мишенью.
— Как вас зовут? — спросила Грейс первое, что пришло ей в голову. Этот простой вопрос напрашивался сам собой.
— Вы хотите знать мое имя?
Грейс кивнула.
Пленник повернулся к герцогине, лицо его тотчас приняло недовольное, брюзгливое выражение.
— Забавно, что вы до сих пор не поинтересовались, как меня зовут. — Он укоризненно покачал головой. — Ну и манеры, стыдитесь. Все уважающие себя похитители знают имена своих жертв.
— Я вас не похищаю! — возмутилась герцогиня.
Наступила неловкая тишина, а затем разбойник вкрадчиво, елейным голосом произнес:
— Выходит, связанные за спиной руки — чистое недоразумение?
Компаньонка украдкой покосилась на герцогиню. Старуха не выносила насмешек, предпочитая жалить и язвить сама. Наверняка она оставит за собой последнее слово, решила Грейс. Так и вышло. Ее светлость выдержала назидательную паузу и заговорила напыщенным тоном, холодным, как голубая кровь именитых особ, уверенных в собственном превосходстве:
— Я водворяю вас на подобающее место в этом мире.
— Понимаю, — медленно проговорил пленник.
— Хорошо, — живо откликнулась герцогиня. — Значит, мы пришли к согласию. Теперь нам остается только…
— Стало быть, на подобающее место, — перебил ее разбойник. — В этом мире. — Грейс невольно затаила дыхание, неподвижно глядя ему в глаза, не в силах отвернуться или отвести взгляд. — Какая изумительная самонадеянность, — прошептал он.
Голос его звучал тихо, почти задумчиво, однако каждое слово обжигало, словно удар хлыста. Герцогиня резко отвернулась к окну, и Грейс попыталась различить в выражении ее лица хоть какой-то проблеск человечности, но, казалось, старуха нацепила жесткую, надменную маску. Наконец будничным тоном, лишенным всякого чувства, она произнесла:
— Мы почти дома.
Карета свернула на подъездную аллею, миновав то самое место, где не так давно Грейс заметила разбойника.
— Ах, дома, — откликнулся пленник, выглядывая в окно.
— Вы скоро привыкнете считать это место своим домом, — отрезала герцогиня. Теперь в ее голосе отчетливо слышались суровая властность и, главное, непререкаемость. «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит».
Грабитель промолчал. Ему и не требовалось отвечать. Все и так знали, о чем он думает. «Никогда».
Глава 5
— Красивый дом, — заметил Джек, когда его ввели — со связанными за спиной руками — через парадный вход в Белгрейв. — Это вы занимались отделкой? — обратился он к герцогине. — Чувствуется женская рука.
Мисс Эверсли шла позади, и по тому, как она закашлялась, Джек легко угадал, что она давится от смеха.
— О, не стоит себя сдерживать, мисс Эверсли, это вредно, — бросил он через плечо. — Лучше дать себе волю.
— Сюда, — скомандовала герцогиня, делая Джеку знак следовать за ней по коридору.
— Мне следует повиноваться, мисс Эверсли? — Она не ответила, умная девочка. Но Джек был слишком взбешен, чтобы сдерживаться и осторожничать, молчание прелестной компаньонки лишь подстегнуло его дерзость. — Эй! Эй! Мисс Эверсли! Вы меня слышали?
— Ну разумеется, она вас слышала, — раздраженно буркнула герцогиня.
Джек вскинул голову, внимательно разглядывая старуху.
— Я думал, вы в восторге от знакомства со мной.
— Так и есть, — процедила сквозь зубы герцогиня.
— Хм… — Джек обернулся к мисс Эверсли, которая едва успела поравняться с ним. — Что-то я не слышу особой радости в голосе мадам. А вы, мисс Эверсли?
Мисс Эверсли перевела взгляд с него на свою госпожу и обратно, после чего произнесла:
— Вдовствующая герцогиня страстно желает принять вас в свою семью.
— Отлично сказано, мисс Эверсли, — одобрительно кивнул Джек. — Остро подмечено, а подано осторожно. — Он вновь повернулся к герцогине: — Надеюсь, вы хорошо ей платите?
На щеках старухи проступили два красных пятна, они так резко выделялись на бледной, увядшей коже, что Джек принял бы их за румяна, если бы не знал наверняка, что это краска гнева.
— Вы свободны, — сухо бросила герцогиня, не глядя на компаньонку.
— Я? — притворно изумился Джек. — Чудесно. Прикажете меня развязать?
— Не вы, она. — Старуха яростно скрипнула зубами. — Как вам хорошо известно.
Но Джек уже начал терять терпение. Запас его любезности истощился, даже обычная шутливость исчезла. Он хмуро встретил взгляд герцогини. Непокорные зеленые глаза и холодные льдисто-голубые вступили в молчаливый поединок. Когда Джек заговорил, по коже его пробежал озноб узнавания, словно когда-то в прошлом ему уже довелось пережить нечто подобное. Его плечи сами собой распрямились, глаза сузились, будто судьба вновь занесла его на континент, бросив в водоворот битвы, в самое логово врага.
— Она останется. — Разбойник, герцогиня и компаньонка замерли. После короткой паузы Джек продолжил, неотрывно глядя старухе в глаза: — Вы сами впутали ее в эту историю. Она останется до конца. — Он почти ожидал, что мисс Эверсли начнет возражать. Черт возьми, почувствовав надвигающуюся грозу, любой здравомыслящий человек бежал бы как можно дальше. Но девушка стояла совершенно неподвижно, прижав локти к бокам. — Если вы желаете говорить со мной, — тихо, но твердо добавил Джек, — мисс Эверсли пойдет с нами.
Герцогиня нетерпеливо дернула головой.
— Грейс, — свирепо рыкнула она, — живо в малиновую гостиную!
Итак, ее звали Грейс. Джек повернулся к девушке. Ее лицо побледнело, широко раскрытые глаза смотрели внимательно, изучающе.
Грейс. Красивое имя. Оно ей шло.
— Вы не хотите знать, как меня зовут? — обратился Джек к герцогине, уже устремившейся в глубину холла.
Старуха остановилась, повернула голову. Как он и ожидал.
— Мое имя Джон, — объявил он, с удовольствием наблюдая, как кровь отливает от лица герцогини. — Друзья зовут меня Джеком. — Он бросил на Грейс обольстительный взгляд из-под полуопущенных век и добавил: — Друзья. — Он мог бы поклясться, что по телу девушки пробежала дрожь, и это привело его в восторг. — А мы… — шепнул он.
Губы Грейс дрогнули и раскрылись. После секундного замешательства она произнесла:
